Каждое слово говорившего падало на колотящееся сердце принца, словно капля расплавленного металла. Погромы… Сотни невинных жертв… Отав… И все это – из-за него! Все это – следствие страшного предательства, которое он совершил! Скорей бы сгинуть в песках Тайранской пустыни!
Тулавр оглянулся, бросил на него из-под полей своей смешной шляпы сочувственный взгляд и тихо произнес:
– Запомни: все в этой жизни можно искупить, если исправить невозможно… Самое главное – не сломаться в критический момент и не опуститься на самое дно!
– Но я и так уже на самом дне! – почти выкрикнул Дибор. – Ты слышал, что обо мне говорят люди.
– Тише! – осадил его катеон. – Не привлекай к нам внимания. Люди… они и есть люди… Их мнение переменчиво, словно прихоти природы. Исполни то, что должен, – и ты вернешь себе доброе имя!
– Стой! – раздался впереди громкий требовательный окрик.
Повозка немедленно остановилась.
– Слушаю вас, многоуважаемый господин офицер! – почтительно произнес Тулавр сдавленным тоном.
– Кто вы такие и куда следуете? – строго спросил офицер.
– Я – мирный крестьянин. Из местечка Ливона – может, слышали о таком? – Дибор никогда не подумал бы, что Тулавр способен так перевоплощаться. – Я приезжал в столицу сбыть свой урожай репы. Со мной моя дочь.
– Сними шляпу, старик! – приказал гвардеец.
Тулавр поспешно исполнил приказ, соскочил с козел и склонился в уважительном поклоне. Офицер бесцеремонно взял его за подбородок и пристально посмотрел в глаза. Не увидев в них ничего, кроме страха и подобострастия маленького человека, он отпустил катеона.
– Дайте-ка мне взглянуть на эту юную крестьянку! – Один из солдафонов, пожилой и плешивый, втиснул свой тощий зад на сиденье рядом с Дибором. – Так, что тут у нас?
Принц инстинктивно отпрянул от него к противоположному борту повозки и опустил глаза.
– Какая красотка! – гвардеец восхищенно присвистнул. – Не чета той тощей знатной сучке, что нам велено отыскать! Дай-ка я потрогаю – настоящее ли все это богатство!
– Прошу вас, господин! – жалостно взмолился «отец-крестьянин». – Не причиняйте моей бедной девочке вреда. Она у меня еще девственна, а дома ее ждет жених, скоро у них свадьба!
– Сейчас мы это и проверим! – с гадливой улыбкой тщедушный вояка попытался запустить свою волосатую клешню под подол принца.
– Нахал! – неожиданно звонким и тонким голосом воскликнул Дибор и залепил в небритую щеку распутника звонкую пощечину.
У горе-кавалера зазвенело в ушах. Он даже потряс головой, пытаясь поставить на прежнее место мозги.
– Ах ты, деревенская шлюшка! – прошипел он и зловеще навис над Торнолом.
– Эй, Тагор! – окликнул распоясавшегося развратника офицер. – Оставь девчонку в покое – уже народ вокруг собирается! Ты хочешь, чтобы мы повторили судьбу Гельмута и его отряда?!
Тагор злобно ощерился и с ненавистью взглянул на желанную добычу.
– И правду говорят: деревенские бабы грубы, словно их мужики!
Он потер покрасневшую щеку и вывалился из повозки.
– Проезжай! – махнул рукой офицер.
– Благодарю вас, господин! – Тулавр выдавил слезинку благодарности, всхлипнул, держась за левую сторону груди, и забрался на козлы.
Едва они съехали на менее оживленную дорогу, Тулавр остановил лошадей и вновь обернулся на принца, щеки которого побагровели от гнева.
– Парень, а ты, оказывается, отменный актер! – В его голосе сквозило неподдельное восхищение. – Я уж было приготовился к стычке и побегу, а моя оскорбленная дочурка сама разрешила вопрос безопасности! Если не сложится с короной, ты можешь произвести фурор на подмостках!
– Я едва сдержался, чтобы не свернуть шею этому негодяю! – все еще переживая произошедшее, глухо произнес Дибор.
– Привыкай, парень, к реалиям жизни простых смертных, – усмехнулся катеон. – Тут на каждом шагу возникают ситуации, которые не решишь одним приказом или взмахом меча. Если тебе когда-либо доведется вернуться в свой дворец, ты будешь знать о жизни за его стенами не только из уст придворных, докладывающих тебе о том, что происходит снаружи. Четверо предоставляют тебе великолепную возможность узнать свой народ и то, чем он живет!
– Знаешь, Тулавр, – задумчиво ответил Дибор, – после всего произошедшего я не стремлюсь к власти – уж слишком большую цену платят правители за возможность обладать ею!
– Этим-то и отличаются истинные короли, мой юный друг! Стать великим правителем и остаться при этом человеком – дано далеко не каждому!
Дибор глубоко задумался над последней фразой катеона, а Тулавр, залихватски присвистнув, пустил лошадей рысью. Вскоре они достигли Южных городских ворот. Стража внимательно изучила бумаги, предоставленные катеоном, придирчиво осмотрела самих «крестьян» и их пустую повозку.
– Говоришь, сбыл свой урожай? – прищурился бравый гвардеец.
– Да-да, – с готовностью закивал Тулавр, отчего поля его ветхой шляпы заколыхались, грозя отвалиться.
– И у тебя не возникло мысли что-либо прикупить в Санираде? – проницательный взгляд стражника впился в растерянные глаза катеона. – Как-то все это подозрительно выглядит. Обычно ваш брат везет домой подарки для родни, нужные в быту вещи и продукты, которые не вырастишь на огороде. А твоя повозка совсем пуста… Как так получилось?
Повисла напряженная пауза. Дибор напрягся, и рука его невольно потянулась вниз – туда, где под тонкими досками днища повозки было надежно спрятано оружие. Но, услышав горестный вздох катеона, он замер.
– Все так, уважаемый господин офицер. Я возвращаюсь пустой… – трясущимися руками Тулавр достал из-за пазухи тощий кожаный кошель и помахал им перед лицом стражника. – Здесь все, что мне удалось выручить. И деньги эти, до последней монеты, пойдут на приданое моей дочери. А она ведь у меня пятая по счету! Накладно в наше время устраивать судьбы своих дочерей…
– Такую красотку могли бы взять и без приданого! – Заглянув в повозку, офицер улыбнулся Дибору, который скромно опустил глаза долу.
– Что поделаешь – таковы нравы нашего общества, – философски развел руками Тулавр и протянул стражнику несколько монет.
– Старик, не позорь меня и спрячь свои деньги, – с негодованием проворчал тот. – Остались еще в королевской гвардии честные воины! Открыть ворота!
– Пусть Четверо благословят тебя! – искренне проговорил, посмотрев в глаза офицера, катеон.
– Желаю твоей дочери счастья в семейной жизни!
Ворота за повозкой закрылись. Тулавр поднял взгляд к небесам и тихо промолвил:
– Слава Четверым, мы выбрались!
Глава 15
– Дядя, я задыхаюсь от этой вони!
