– Да, граф, я действительно так считаю! Мне доложили, что Ортом и Хетс умерли с теми же симптомами, что и король. Мало того, я считаю, что принц Дибор тоже замешан в заговоре! Хотя он, скорее всего, лишь марионетка в руках узурпатора. – Старик поднял руку в предупреждающем жесте, заметив, что граф хочет его перебить. – Я лично был свидетелем того, как Иктон и его подручные волокли носилки Кайла в сторону подземелий. Их сопровождал Катор, едва державшийся на ногах. Лишь благодаря счастливой случайности я сам остался в живых – неподалеку проходила стража. Я знаю, что после этого люди Иктора искали меня в городе. Но, слава Четверым, у меня еще остались верные друзья, которые укрыли меня от убийц!
Таррес изумленно посмотрел на старика, как будто видел его впервые. Затем он смущенно опустил взгляд и пробасил:
– Дорогой мой лекарь, ты прав… Я сам мог бы догадаться обо всем, после того как безрезультатно просил наместника позволить мне навестить несчастного принца. Иктон надменно заявил, что рассудок принца совсем помутился и Кайл опасен для окружающих. Мне пришлось проглотить это объяснение… И лишь когда ты мне все рассказал, у меня открылись глаза на происходящее! Я немедленно соберу верных друзей, и мы потребуем от Иктона, чтобы он позволил нам навестить Кайла!
– И тогда вас постигнет участь тех, кто стараниями заговорщиков отправился в царство Четверых, – поднял руку Диамон в успокаивающем жесте. – Простите меня, ваша светлость, но вы воин, а не политик. Таким же был и Эктор Торнол… За что поплатился и он сам, и его старший сын…
– Во имя Четверых! – вновь повысил голос граф. – Что же ты нам предлагаешь, старик?! Забыть обо всем и стать шлюхами Иктона?! А бедняга Кайл пусть подыхает в подземелье?! Да Эктор перевернется в могиле!
– Ждать, мой добрый граф! Ждать и собирать силы – вскоре они понадобятся!
– Что ты задумал, лекарь?
– Я советую вам собрать всех, кто еще верен истинному наследнику. Нужно определиться, какие силы преданные короне люди могут выставить против заговорщиков в нужный момент. И на вашем месте я был бы крайне осторожен – Иктон не тот человек, с которым легко играть в подобные игры. Вы и ваши соратники – истинные благородные рыцари, привыкшие биться на поле боя, а не в коридорах королевского дворца. Когда ситуация этого потребует, вы еще проявите себя. Сейчас же позвольте старцу, всю свою жизнь наблюдавшему за жизнью при дворе, временно принять на себя бремя противостояния и предпринять кое-какие шаги!
– О каких шагах ты толкуешь?
– Первое и самое главное – это освободить Кайла и вывезти его из дворца. После этого у нас будут развязаны руки, и вот тут-то понадобится вся мощь, которую вы сможете собрать. Я со своей стороны попытаюсь поднять недовольство в народе. Если люди увидят истинного наследника живым и в здравом рассудке, то они без всяких колебаний последуют за ним. То же касается и королевских гвардейцев. Главный наш козырь – это Кайл. Если мы раскроем заговор и вынесем его на всеобщее обозрение, то Иктону уже не спастись.
Граф Таррес восхищенно смотрел на старика.
– Воистину, уважаемый мастер, я и предположить не мог, что за обликом книгочея скрывается искушенный в политике человек!
Диамон скромно опустил взгляд и тихо ответил:
– Быть может, вы этого не знали, но жизнь при дворе в эпоху перемен куда опаснее самых страшных болезней. Никто не знает об этом, но я частенько помогал покойному Эктору дельным советом. Да вот не уберег…
– Мы не уберегли, – эхом отозвался граф. – Но у нас еще есть возможность исправить свою ошибку!
Глава 9
Первые лучи солнца окрасили алые шторы в кровавый цвет и наполнили комнату мрачными оттенками. М-да, весьма символично…
Дибор Торнол устало потер покрасневшие глаза и нежно взглянул на обнаженную девушку, вытянувшуюся рядом с ним на постели. Спит, счастливая… Он легко провел ладонью по золотистым волосам девушки и осторожно накрыл ее легким покрывалом. Она чему-то сладко улыбнулась во сне и повернулась на другой бок. Дибор прикрыл веки, и ласковое выражение тут же покинуло его лицо, сменившись болезненной гримасой.
Он почти не спал уже четверо суток – с того самого дня, как решился навестить Кайла.
Если быть честным, то до того момента он попросту боялся сделать это… Кого боялся? Чего? Да всех и всего! Кайла, сумрака подземелья, откровенного разговора… А самое главное – себя! Своей совести, и без того ежедневно низвергающей его в пучину душевных страданий. О Четверо, как же он извелся за последнее время! Дибор заскрипел зубами и, уткнувшись в подушку, издал глухой стон. Какой же он все-таки… зверь, да, другого сравнения не подобрать. Отец… Кайл…
Да, коварный Иктон хорошо поработал с его сознанием, но… это ни в коей мере не могло служить ему оправданием. Убийство отца – об этом он не знал… сначала…
Иктон поведал ему о своих замыслах уже после того, как печальная весть облетела растревоженный дворец. И не успел возмущенный принц справиться с потрясением и позвать стражу, как коварный елей, льющийся с уст выродка королевской крови, уже овладел разумом младшего Торнола.
Да, старик в последнее время слишком часто предавался забвенью средь кувшинов с вином и голых девок, взвалив судьбу королевства на своих приближенных. Да, меланхоличный калека-брат плохо вязался с образом великого правителя… А корона и все, что ней связано… этому не было сил противостоять… тогда…
И лишь по прошествии нескольких месяцев, когда добродушный наместник начал превращаться в надменного и жестокого тирана, когда череда трагических смертей и исчезновений окутала дворец туманом таинственной недоговоренности, из которого то и дело проглядывала хищная сущность регента… Лишь тогда пришло оно – осознание совершенных деяний. Практически каждую ночь в коротких и тревожных снах Дибор встречался с укоризненным взглядом отца, с наивным и испуганным взором брата, запертого во тьме. Он просыпался в холодном поту, и в такие моменты блеск самоцветов, украшавших корону, был ему едва ли не противен!
Нужно отдать Иктону должное – своей твердой рукой, ведомой незаурядным разумом, он быстро навел порядок в королевстве. Восставшие племена на окраинах были жестко наказаны за свое неповиновение – об этом красноречиво вещали головы их вожаков, размещенные на пиках крепостной стены. Но… ряду ярких побед сопутствовали не менее яркие казни и заточения по подозрению в измене былых друзей покойного короля. И как-то уж так повелось, что никто уже не осмеливался рассуждать о политике наместника – у стен появились уши и… руки, вооруженные кинжалами. Придворные все чаще заводили себе слуг, которые пробовали перед трапезой их яства и вино. Никто никому не доверял, все друг друга боялись – именно таким стало обещанное ему дядей Иктоном королевство.
А совсем недавно произошло событие, заставившее Дибора по-новому взглянуть и на свою безопасность тоже… Его оруженосец, которому после учебного боя он великодушно разрешил выпить вина из графина, стоящего у него на столике, на следующий день в жестоких мучениях отошел в царство Четверых. И хотя придворный лекарь, ставленник Иктона, горячо всех убеждал: смерть вызвана тем, что у парня с давних пор больной желудок, – этому рассудок Дибора верить отказывался. Где двое, там и трое, и тогда уже никто не будет стоять на пути у честолюбивого и жестокого герцога Волчьих гор.
