— Александру Сергеевичу Пушкину, — откровенно потешаясь, отвечает Костя. — Который находится недалеко от метро Текстильщики.
Морщусь от напоминания вчерашнего вечера. Текстильщики и месть Лялькиному хахалю. О МАЙ ГАД!
Никогда Штирлиц еще не был так близок к провалу! Кстати, лежу в трусах и футболке, что исключает секс, ибо после него я обычно просыпаюсь голой.
— Хватит, — пищу я, слыша сдавленный смех Кости рядом с собой.
— И, кстати, я узнал много интересного, — уже каким-то другим тоном добавил Вольский.
Что именно? — бурчу я. — Что я не знаю меры в алкоголе? Или куролешу по пьяни?
— Нет, — тихо ответил мужчина и замолчал.
Открываю глаза и смотрю на него сквозь опущенные ресницы. Солнце неярко светит, но все же я пока не готова для полноценного пробуждения.
— Что? — подталкиваю Костю к ответу ибо чувствую, что вчера язык за зубами вообще не держался. Я что, блять, признавалась в любви ему?! Этого только не хватало!
— Кто такой Сергей? — неожиданно задает вопрос Костя, посмотрев на меня с легким возмущением.
— Что? — недоуменно спрашиваю, сообразив, что все же в любви не признавалась.
— Ты предельно четко сообщила, что мой член тебе нравится больше, чем его, — мрачно произнес мужчина, посмотрев на меня несколько сурово.
— Эммм. Кость, в чем дело? — тихо спрашиваю, поняв, что кажется намечается трагедия в стиле Шекспира со мной в роли бедняжки Дездемоны.
— Да вроде бы все нормально, — вдруг произнес мужчина, вернувшись взглядом в свою шахматную партию. — Ты тогда моей не была, да и секса, как я понял, у вас не было. Но все же как-то отвратно от мысли, что он делал тебе приятно.
— Когда тебе вдруг будет опять отвратно при этой мысли, вспомни своих шлюх, — тихо отвечаю я с вызовом.
Настроение было поганым, голова болела, а во рту ссали кошки. Костины претензии вообще ни к селу, ни к городу. Отвернувшись от мужчины, собираюсь встать, но вдруг оказываюсь прижатой им к кровати.
— Я не осуждаю тебя, — тихо сказал мужчина, глядя мне в глаза и крепко обнимая. — Просто от мысли, что ты кончала с другим, чувствую некоторую ревность. Ты слишком ошеломительна в этот момент. Мне сложно принять мысль, что такой, как со мной, тебя видел еще кто-то.
— Это как увидеть под кроватью чужие трусы? — встречно спрашиваю я, вскинув брови.
— Наверное, — хмыкает Костя, переместив ладонь к моему лицу и слегка прикасаясь к ушку. — Но знай, я не получил такого же удовольствия, как с тобой.
— У тебя упал, и девушка убежала в слезах? — иронично интересуюсь я.
— Нет, но это было так безлико, что не стоило даже тех усилий, которые были затрачены, — скривившись произносит мужчина, слегка поглаживая мое лицо. — Ты совсем другая, и с тобой все иначе.
— Ты кончил с ней? — напрямую спрашиваю я, отвернув голову от Костиной ладони, увидев, что мужчина едва уловимо кивнул, поджав губы. — Вот и нефиг мне баки заливать. Со мной ты кончаешь, как и с другими. И я имею право на удовольствие.
— Больше нет, — тихо произнес Костя со смешком, поцеловав мою шею. — Теперь ты моя девушка, а значит все твои ласки, поцелуи, стоны и оргазмы — мои!
— Кость, мы опять будем на эту тему говорить? — морщусь я, почувствовав головную боль. — У меня голова раскалывается.
— Спина болит? — еще раз спросил Вольский, мягко откатившись с меня, давая возможность встать с постели.
— Все болит, — жалуюсь я, испытывая неловкость от его претензий, своего вчерашнего поведения и всего того, что сейчас происходило.
— Я, кстати, еще хотел бы узнать, что такое «Конкурс сисек», который ты вчера выиграла, — со смехом спрашивает мужчина, подавая мне стакан и таблетку обезболивающего.
Замираю со стаканом в руке, глядя на Костю, и по-идиотски улыбнувшись, отвечаю:
— Впервые слышу.
— И ты так и не ответила: кто такой Сергей? — громко произнес Костя, когда я, хлобыстнув воды с таблеткой, умчалась в санузел.
— Да так, — отвечаю я, закрыв за собой дверь ванны.
— Что значит: «да так»? — мрачно спрашивает Костя, вдруг открыв эту дверь, когда я уже собралась воспользоваться горшком.
— Костя, может ты выйдешь?! — ошарашено произношу я, держась за трусы, которые сбились на коленях.
— После вчерашнего, между нами нет преград, — отмахнулся мужчина, прислонившись с улыбкой к дверному косяку и сложив руки на груди.
— Иди нафиг! И дверь закрой! — возмущенно отвечаю я, в ужасе размышляя над его фразой.
— Ладно, раз уж ты так стесняешься, хотя не пойму почему? Я уже давно все видел, слышал и даже держал тебя, чтобы не упала, пока писала, — покачал головой Костя, выходя за дверь. — Но вопрос не отменяется!
Когда дверь закрывается за ним, я готова провалиться сквозь землю от стыда. Костя держал меня, пока я сидела на горшке?! Это, скажем прямо, не тот уровень близости, который я бы хотела иметь с любым человеком на этой планете. Приказываю себе забыть все, что было, тем более, я и так ничего не помню. Закончив дела в ванной, выхожу посвежевшей, умытой, расчесанной и с чистыми зубами, ощущая себя на сто процентов лучше, и тут же встречаю Костю все еще в трусах на кухне. Кофе готов и ожидает меня, как и чашка с чем-то бледно-желтеньким.
— Кофе или лапша быстрого приготовления? — спрашивает мужчина, кивая на обе емкости, стоящие на столе перед ним.
— Откуда у тебя бич-пакет? — удивленно спрашиваю я, присаживаясь за стол, постанывая от запаха химического куриного бульона.
— Я знатный алкаш, Свет, — ржет Вольский, отхлебывая из своей кружки кофе. — Так что запас лекарства у меня всегда припрятан.
Почему с похмелья хочется именно чего-нибудь такого? Доширак в обычной жизни я не ем, но сейчас у меня просто закатываются глаза от блаженства. До чего же он вкусен! Острый, пряный, лапшичка, да даже псевдомясо божественно! Пока я поглощаю свое лекарство, Костя, усмехаясь пьет кофе рядом со мной, явно ожидая, когда можно будет начать допрос.
— Кость, чего ты хочешь? — не выдерживаю я мужского выжидания. — Сергей — мой бывший. Еще вопросы?
— С которым ты периодически…
— Ничего, — отвечаю я, доедая последние капли пряного бульона. — Ничего периодического.
— Долго ты была с ним? — поморщившись, уточнил Вольский.
— Нет, — пожав плечами, отвечаю, не желая вдаваться в подробности. — Так, для здоровья и настроения.
— Теперь про «Конкурс сисек», — кивает Костя на мою грудь.
— Без комментариев, — фыркаю я, зная, что ничто на земле не заставит меня рассказать ему про наш старый прикол.
— Ладно, спрошу на свадьбе через неделю, — хмыкает в ответ Вольский.
