— Но этого недостаточно, чтобы называть себя матерью. Впрочем, сейчас это уже неважно. Я свое дело сделала и могу с чистой совестью…
— Остаться в замке до объявления официальной помолвки, которую ты и организуешь, — произнес Рейнхарт с родовым коварством. Он прямо отзеркалил ехидную ухмылку бабушки, которая пришла в восторг от предложения. Проникшись идеей, она помахала нам на прощание и покинула нашу недружелюбную компанию. — А с тобой… нев-вестушка, мы прогуляемся. Высоты боишься?
— Что за вопросы?! И вообще, я нагулялась, не хочу никуда идти, есть хочу! Пойду с Райрой. В отличие от тебя, она мне понравилась.
— Боишься, значит, — разочарованно констатировал дракон, игнорируя мои слова. — Впрочем, не удивительно. Ты и от тени-то своей наверняка шарахаешься.
— Я сейчас по тебе шарахну и освобожусь, наконец!
— Может, разорвем клятву, я отрежу тебе руку и разойдемся по-хорошему? — с отчаянием предложил Рейн. — Серьезно, это будет проще для всех.
— Я согласна, но если будет баш на баш.
Дракон (как-то я подозрительно легко свыклась с этой мыслью!) оживился.
— Я тоже тебе кое-что отрежу. И сама выберу, что именно! — прошипела, красноречиво опуская взгляд туда, куда приличные леди смотреть не должны. Но, разу уж я голодранка неотесанная, или как там он говорил, то мне можно!
Хм. А ничего так… многообещающе.
— Гхм, — кашлянул дракон, скрещивая руки и прикрывая ладонями… Эм, в общем, хор-рош. Поймала себя на том, что кусаю губу, и резко отвернулась.
— Ну, нет, так нет, — притворно вздохнула. — Ты бы потом новый отрастил.
— Ты совсем… — впервые драконогад утратил дар речи.
— Хвост, — пояснила, невинно хлопая ресничками. — У ящериц они снова отрастают, разве у вас не так? Или ты о чем-то другом подумал? Неужели, я так много прошу в обмен на самый мощный артефакт драконов с моей рукой в подарок?
Рейнхарт рассердился. Всерьез так рассердился: свел брови, сузил глаза, раздул ноздри. Даже жилка на его шее как-то нехорошо пульсировала.
— Хватит! Ты свой выбор сделала. Не умоляй потом все отменить.
— Да вот еще! Я никогда не жалею о принятых решениях, потому что они — результат взвешенного и обдуманного…
Мой лоб накрыли ладонью. С теплых пальцев дракона сорвались знакомые искры. Только не заклинание глубок…
Он опять это сделал! На этот раз — специально! Настолько специально, что сорок лет тюрьмы за убийство дракона уже не кажутся мне таким уж большим сроком. И только я хотела облегчить желудок на этой прекрасной мысли, как в мой рот сунули ментоловую пастилку с послевкусием гадости. Мы достигли той степени единения, что понимаем друг друга с полутошноты! Я еще глаза не раскрыла, а мне в лицо уже дует свежий ветер, а во рту стреляет лекарство от отката. Действенное, к слову.
Когда мерзостный комок плюхнулся в желудок и отключил тошноту, изменения вкуса, цвета и тепловосприятия, поняла, что мне вовсе не жарко. А еще я не лежу в мягкой постели, как в прошлый раз, и резкий ветер, бьющий в лицо, мне вовсе не показался. Я нерешительно открыла глаза и оторопела, прижимаясь спиной к холодным скалам. Мне казалось, если буду вдавливать себя в камень, то не упаду с того малюсенького островка, на котором едва помещались мои ступни. «Райра словно знала, что мне понадобятся кеды», — некстати промелькнула мысль, когда я мельком глянула вниз. Вот здесь моя нервная система не выдержала, и я завизжала, потеряв равновесие. Если где-то внизу есть земля, сейчас мы с ней встретимся!
— Не переживай, все под контролем, — скучающе объявил Рейнхарт, перехватив меня за талию, и прижимая к себе. Сильно удивлюсь, если я не поседела…
Вцепившись в жениха, я боязливо осмотрелась, чтобы понять всю грандиозность за… пусть будет, задачи. О, с такой высоты она, (и округа, и, гхм, задача) просматривалась на многие версты вперед! Я видела шпили Астории, лежащей за несколько десятков деревень отсюда. Они были настолько маленькие, что едва ли превышали ноготь на моем мизинце. В лазурном небе нещадно жарило солнце, но хуже всего даже не это.
— Пьюююуууу, пьйююуууууу, — проорали среди облаков.
Чайка. Пусть это будет заколдованная чайка!
Солнце скрыло тенью таких размеров, что челюсть потянуло вниз. У меня даже сердце остановилось, честно-честно. Перед нами, махая гигантскими крыльями, зависла Гром-птица.
— Пьйюююу, — проорала она нам в лицо. Нас вдавило в камень с такой силой, что странно как не расплющило! Паштет из Сэйри на завтрак гром-птицы!
В золотых глазах орла размером с дракона, искрились разряды молний. Острые как клинки императорских гончих перья на крыльях птицы отливали червонным золотом и затмевали солнце. Мощными взмахами этот монстр разрывал воздух, изучая нас устрашающим взглядом. Так может смотреть птичка на червяков перед тем как выковырять их из щели в стволе дерева. Почему мне казалось, что сейчас я — жирная и аппетитная личинка какого-нибудь древесного жука и меня вот-вот сожрут?
В чистейшем небе без единого облачка раздался оглушительный раскат грома.
— Это же гром-птица! — прошептала на всякий случай. Вдруг Рейн ее не заметил? Ну, мало ли? Он ведь сказал, что все под контролем. А ЭТО никак нельзя назвать «под контролем». Это «спасите-помогите!» как минимум. И «все пропало», если быть реалистом. А пессимистичный вариант «ну, я полетела…».
— Совершенно верно. Все под контролем. На счет три, хорошо?
— На счет три? — не поняла, нехотя позволяя жениху отцепить меня от себя.
— Прыгаем. Времени на уговоры нет. Либо прыгнешь сама, либо будет хуже. Один, два…
— Прыгаем? — переспросила с ужасом. Зачем только я глянула вниз?
Земля была настолько далеко, что скрывалась за плотной пеленой сизого тумана. Исконная магия! Это ж полный выдрец! Самый выдрючий выдрец из всех выдрецов вместе взятых! Под моими ногами облака!
— Три! — раздалось как-то уж совсем неожиданно.
Оттолкнувшись, Рейн изящным прыжком преодолел расстояние до птицы и вцепился в ее лапу, едва обхватив обеими руками. У меня глаза чуть не выползли из орбит, особенно, когда обратила внимание на когти гром птицы. Каждый размером с мою ладонь.
Насилу сглотнула вязкую слюну.
— Прыгай! Живей! — скомандовал мужчина.
Для пущей убедительности подняла брови и вжалась спиной в холодный камень, мою единственную и жалкую защиту.
Птица, залившись яростным криком, махнула крыльями и рванула ввысь. И только сейчас я заметила, что от моей ноги ведет толстая нить. Лихорадочно скользнула по ней взглядом, надеясь, что она крепко связывает меня с каким-нибудь крепким деревом где-то наверху, и я запросто, не рискуя упасть, могу выбраться из этого Темной материей проклятого места и сбежать, но…
— А-а-а!!! — заорала, когда меня резко подбросило вперед и вверх, бултыхнуло в воздухе и опрокинуло вниз головой. Другой конец веревки привязан к телу Рейна. Он хоть и дуб, но совсем не то дерево, к которому я хочу быть привязанной в такой момент.
