«Молодец, девочка! Я в тебе не ошиблась!» — подала голос Шаамни.
Гардиан на провокации не повелся. Еще какое-то время прижимал меня к кровати, а потом отстранился и снисходительно бросил, откинув за спину смолянистые пряди:
— Не благодари.
— Не благодарить?!
Я схватила подушку и как следует отходила тирана по спине. Наконец, когда в стороны полетели перья, выкинула бесполезную вещицу, и осмотрелась в поисках чего потяжелей.
— Если ты закончила, у нас есть более важные дела. После всего случившегося…
Канделябр! Тяжелый, кажется. Бронзовый, с позолотой. Великолепно! Доползла до прикроватной тумбочки по ту сторону кровати и отправила канделябр в полет.
— Мы связаны с тобой настолько, насколько вообще могут быть связаны мужчина и женщина, — меланхолично произнес Гардиан, перехватывая канделябр и возвращая его на прикроватную тумбочку с другой стороны кровати. Хотя вряд ли можно назвать кроватью этот аэродром, где спокойно приземлится дракон в боевой ипостаси.
И почему в последнее время я так часто думаю о драконах? Наверное, потому, что меня драконит один ужасно бесючий тип!
— Ты применил ко мне заклинание глубокого сна! Ты! А ведь я говорила тебе, какие последствия оно…
Я осеклась с занесенной над головой книгой. Тяжелый фолиант в деревянной обложке, обитый железом и украшенный камнями наверняка отлично трескает по голове.
— Это сборник древних эльфийских заклинаний, дорогуша. Единственный экземпляр книги из личной библиотеки Повелительницы Раэль, — доложили мне, аккуратно отбирая книгу из моих ослабших рук.
— Морорский гоблин тебе дорогуша — это раз! И почему меня не тошнит — это два?! Я же смотрю на тебя, должно тошнить!
— На этот раз я подготовился к твоему пробуждению. Предупрежден — значит вооружен. Кажется, так звучит одна из ваших народных человеческих глупостей.
Так эта омерзительная гадость, от которой до сих пор не по себе в животе, избавила меня от мучительных желудочных спазмов? Ну, спасибо, милгад, спасибо! Только это все равно не спасло твои сапоги.
— Так ты, стало быть, теперь благодарности ждешь?
— От тебя? — по мне прошлись ироничным взглядом. — Нет. От тебя я ничего не жду.
— Если бы ты не применил ко мне заклинание, то…
— Мы бы все еще не покинули пределов Аэртрусского замка. Не самое мое любимое место.
— Ну, простите, пожалуйста! Я…
В платье.
Точнее, сказать я хотела совсем другое, но только сейчас заметила, что я в платье. Том самом, зеленом, которое лежало на кровати в спальной упомянутого замка. И хорошо помню, что я его надеть не успела.
Откинула за спину гриву кудрявых волос, поднялась с кровати, поправила складки на платье и закрыла глаза, мысленно считая до десяти. Куда проще потратить десять секунд жизни на самоуспокоение, чем сидеть потом в темнице за убийство.
— На мне платье, — произнесла спокойно, по-прежнему не открывая глаза. Если их открою — не сдержусь. Я уже мысленно приглядела как минимум пять очень тяжелых предметов в зоне досягаемости. — Ради собственного здоровья, скажи, что его надели горничные.
— Я не держу горничных, и привык самостоятельно решать незначительные бытовые вопросы.
У меня дернулся глаз, а выдержка полетела ко всем низшим расам вместе взятым. Ментальная магия снова взбесилась и вырвалась из-под контроля. Этот гад меня раздел-таки! Мало того раздел, так еще и смотрит таким брезгливым взглядом, словно ему пришлось выковыривать гной из фурункула на ноге бездомного, а не переодевать красивую невинную девицу с великолепными формами!
Вдохнуть, выдохнуть, снова вдохнуть. Кончики пальцев заледенели от скопившейся магии. Еще немного, и я начну искриться, как переполненный силой артефакт, а там и до взрыва недалеко.
Я отшатнулась, когда Гардиан снова попытался коснуться моего лица.
— Нет-нет-нет, — усмехнулась и пригрозила пальцем, с которого сорвался сноп сапфировых искр. Это что еще за фокусы? — Думаешь, я позволю тебе снова к себе прикоснуться?
— Если не снять напряжение, ты разнесешь мою спальню.
— Я лучше тебе лицо разнесу, поверь, это снимет мое напряжение куда лучше, чем твои прикосновения, от которых меня, как ты помнишь, воротит…
Бессовестный снова воспользовался грубой мужской силой и, больно стиснув меня в стальных объятиях, накрыл лоб прохладной ладонью. Недаром существует выражение «боль как рукой сняло». В моем случае, как рукой сняло приближавшийся ментальный звездец.
— Отпусти меня! — прорычала, когда опасность разнести комнату миновала.
— Словно мне доставляет удовольствие тебя касаться! — нервно заметил Гардиан. — Если бы ты вела себя как взрослый разумный человек, то давно бы поняла, что я не желаю тебе зла и не желаю тебя как женщину. Я вообще не желаю тебя ни в каком качестве и, будь моя воля, тебя бы вообще не было в моей жизни!
Разведка местности и женские хитрости
«Будь его воля», — проворчала Шаамни. — «Будь его воля, сдох бы холостяком и озверел в конец, застряв в ипостаси! Благодарить еще будет, хамло чешуйчатое!»
С последним я полностью согласна! Держи пятюню, Шаамни!
Довольно улыбнулась, окрыленная ментальной поддержкой разыгравшейся шизофрении, и заверила:
— Знаешь ли, я тоже не спешу связываться с кадром, в чьей родословной помимо троллей, потопталось с десятка два представителей не самых миловидных рас.
В углу комнаты над потолком разразился глубокий хохот. От объемной лепнины, покрывающей потолок сетью витиеватых узоров, отделился большой каменный сгусток и, обретя крылья, превратился в нечто похожее на гарпию. Описав над нами круг, чудовище с кошмарными наростами на голове и огромными сапфирами вместо глаз, устроилось на краю комода, сложив вдоль каменного тела большие кожистые крылья.
— А ты мне нравишься, девочка, — громыхнул каменный голос.
Взгляд Гардиана потемнел.
— Уела она вас, милорд, ой уела… ах-ха-ха.
Стиснув зубы, местный милорд скинул сапоги со следами моих подвигов, и поставил рядом с ожившей статуей.
— Раз тебе очень весело — займись. Познакомься поближе с внутренним миром понравившейся тебе девочки.
— Хам!
Тем не менее, каменное изваяние покорно кивнуло и, коснувшись сапог когтистыми лапами, растворило их в воздухе. Что за магия такая? Они пытаются свести меня с ума?
— А ты мне тоже нравишься, монстр, — поприветствовала потенциального союзника. — Как звать, кем будешь?
— Коргхард. Я честь, совесть и лучшая половина этого чудовища с миловидным личиком.
— Коргхард! — громыхнуло чудовище с миловидным личиком и резко осадило своего… питомца? — Ferh’taas!
