Собрались втроём, Дима сказал, что побудет дома, а мы потревожили Костика. На деле он точно знал, что позвоним, и давно ждал, не предпринимая преждевременных действий.
Забрали гвардейские ящики и поехали до Ригруса. Предварительно я зашёл к Диме, взяв у него денег, всё, что было, а прежде выскреб всё своё. Расстался Еврей с ними с жутким лицом и то лишь после моего обещания деньги сохранить, используя лишь как наживку. Он с нами не поехал. На обратном пути я должен был их ему занести. Мне не в лом, пусть даже и так далеко, как-никак соседняя дверь. Часто для подобных возвратов требовалось многим больше времени, чем предполагалось, вот Дима и выказал недоверие, но сейчас был не тот случай.
Пересчитывая средства, он несколько раз хотел передумать и поехать с нами, но лень и тесные взаимоотношения с матерью взяли верх. Да и отказался он, сославшись на физическое недомогание и потребность побыть дома, переобуваться было поздно.
Риг встретил нас на улице с явным желанием увидеть, есть ли у нас при себе ящики, но намерения скрыл за заботой. Выделывался перед нами. Благо у Кости тонированная машина. Мы вошли в здание, не заводя разговор, отказались от кофе, с большим удивлением рассматривая документы, обсуждали их, много всего спрашивали, но о контейнерах не упоминали. А он суетился и изнемогал, надеясь, но не спрашивал, утаивал желание, чтобы потом сэкономить денег.
В какой-то момент я специально засветил наличку, и тогда разочарование у Рига вырвалось наружу. Наши бабки его нисколько не интересовали. Он попробовал снова напугать большой суммой, хоть и видел, что при мне больше, чем надо, а не получив реакции, принялся намекать на вынужденное повышение цены, но услышал однозначную констатацию факта от Кости:
— Братан, документы уже на них сделаны, их фотки и остальное, другим они и даром не сдались. Продашь нам или потратишься на переделку!
После чего Костик уставился на Рига, уперев руки в боки и состроив своеобразную улыбку.
— Да, да, — поддержал Рома, пока все смеялись, а Риг обдумал, что за глупость он смолотил.
Я предупредил ребят сразу не говорить о ящиках, но без подробностей. Когда Риг осознал, что ему нас не напугать, он начал обдумывать, как по-другому попросить груз, ведь у него уже был покупатель, многообещающий и надёжный. Однако голову не снесло, он не хотел сильно раскошеливаться, ведь цели хорошо объединились — много заработать и оставить при себе сами контейнеры.
Вдоволь наигравшись, я констатировал, что он готов, и обратился как бы между делом:
— Риг, ты там обещался найти способ открыть ящики? А теперь ещё о повышении заикаешься.
Ригрус одновременно возбудился и испугался, но мы общались очень мирно, испытывая к нему заслуженную благодарность, многого не зная о нём и их сговоре с Сашей.
— Ну, да. Только нужно пробовать, вариантов немало. Особо гордиться пока нечем, а теперь и время поджимает… — взбодрившись, принялся распинаться торговец, мол, сожалеет, а сам радовался, будто дитя. Он был счастлив, что разговор перешел в нужное русло и с моей подачи. — Придумали, куда будете их девать? — понимая глупость вопроса, ехидно спросил, кося под юродивого.
— Не, нам тут неплохую цену предложили знакомые после оценки, думаю, им продадим, — с серьёзным видом я поддерживал начатую им же игру, причём обыгрывая его, ведь Влада аж передёрнуло от новости, разве что не затрясло, он взбесился и одновременно побледнел.
— За сколько планируете? Я бы и сам их купил! — резко сменил интонацию Риг, сделав вид, словно обижается, что предложили сделку кому-то ещё. — У меня должно быть приоритетное право, могли бы поторговаться со мной!
— Во сколько ты сам оцениваешь? — хладнокровно вмешался Рома.
Ригрус замешкался, он очень хотел их получить, но и переборщить в ставке не желал. К его глубочайшему сожалению, минимальная цена автоматически ограничивалась нашим долгом, его такой вариант устраивает, однако и он, и мы знали, что они стоят многим дороже, и наша сторона явно настроилась на получение компенсации, а высокий нижний предел ограничивал его в манёвре на аукционе.
— Вы же учитываете риски этой покупки! Я готов рискнуть суммой нашей сделки, а она и так весьма высока. Но вкладывать сверху — это уже перебор, — с каменным лицом начал он наудачу, хотя речи о превышении долга тогда ещё не заходило.
Сам начал, спалившись, и тут же сдал на попятную, рассуждая о том, сколько бы мог доплатить.
Наши не забыли о его большом вкладе в общее дело, ребята с согласием воспринимали рассуждения. Наверное, по совести, так и стоило сделать, сойтись на погашении долга коробками с неизвестным содержимым за помощь и в знак уважения, ведь они были для нас бесплатными, однако временно заменяя отсутствующего Еврея, я с полной ответственностью должен был нести бремя его народа, поимев как можно больше, используя соответствующую возможность.
— Риг! Будем объективны… Ящики стоят миллионы со всеми рисками. И если ты хочешь их все, придётся порядочно выложиться, — более чем доходчиво объяснился я.
Он покачал башкой, нехотя, но всё же принял и отступил, почти капитулировал, ожидая условий, смерился с необходимостью раскошелиться.
— Так сколько хочешь за вычетом документов? — более откровенно, чем когда-либо раньше, молвил тот.
— А сколько можешь дать? Только теперь объективно? — на грани с требованием запросил Рома без лишних эмоций.
Выглядело забавно, никто не делал первого предложения, пытаясь миновать просак, а теперь торговались почти все.
— М-м-м… — ломаясь, что девственница, замычал Риг, и тогда я не выдержал, воспользовавшись собственной наглостью.
Не знаю, почему именно такая цифра, но она мне показалась оптимальной, ни вопиющей и не заниженной, даже допуская, что Влад дал бы в два раза больше, поторгуйся я дольше. Оценил её как достаточную, плюс не забыл о бонусе.
— Вот чтобы без торгов, преувеличения, обид и пересчётов, вписываемся в миллион… Но это отправная точка, а при учёте твоих заслуг и вклада в общее дело миллион приравняем к документам и шести тысячам международных, из которых одна Саше, а половина остатка — товаром! — подсластив пилюлю, закончил я, осознавая важность этой детали. — Дай нам хорошее оружие… — попросил, не забыв о Искателе.
Всё так усложнил неслучайно. Ему вещи стоили дешевле, нам — нет, а значит, у него появлялось впечатление двойного прикупа. Владик цыкнул, взялся за голову и отдался рассуждениям, но всё это была видимость, профессиональная игра. Получи он наш груз, его остаточная чистая прибыль составляла бы более чем в двое больше, причём игнорируя мелочную манипуляцию с товаром.
— Ну… в принципе… — озвучил он свои первые выводы, порадовавшись, что с Сашей он разберётся по-своему, обдумывая каждый край, где получится срезать. — Ты ведь из Фуллерита клинки захочешь? Дорого очень выходит за четыре комплекта! В двести пятьдесят не уложитесь, а если из стали, даже самой лучшей, то без проблем…
