– Август?
– Не спрашивай меня о мечтах, девочка из хорошей семьи, – резко велел Даррел. – Ты в них ничего не понимаешь.
– Я ничего не понимаю в мечтах, выскочка, но я знаю таких, как ты, – не осталась в долгу Леди, но перед ответом отключила идущий к менеджерам звук. – Ты с детства мечтал жить в большом доме с бассейном в окружении готовых на все фанаток. Такое исполняется у одного из миллиона, но ты ухитрился добиться желаемого и теперь наслаждаешься райской жизнью. Только не переборщи с наркотиками.
– Я не принимаю!
– Октавия, почему не идет запись?
– Мы уточняем список вопросов, – ответила девушка и вновь отключилась. – Ну что, выскочка, готов сверкнуть в самом известном блоге современности? Если готов, то улыбайся – мне не нужны мрачные циники.
Даррел растянул губы в неприятном оскале.
– Так нормально?
– Спроси у своего менеджера.
Август потер лоб, помолчал, словно надевая новую маску, но прежде, чем она впилась в его лицо, поднял взгляд на девушку и тихо спросил:
– Можно один вопрос, ОК?
– Можно, – отозвалась та.
– Ты счастлива?
Несколько секунд Октавия не отрываясь смотрела на Августа, затем прошипела:
– Пошел в жопу, говнюк! – повернулась к камере и с фирменной очаровательной улыбкой прощебетала: – С вами снова Леди ОК, мои дорогие, и я продолжаю репортаж с вечеринки любимца Америки – чемпиона Августа Даррела…
21.12.2036
Первый разговор с Землей продлился больше получаса, и пассажиры успели заскучать: сначала ребята стояли, ожидая, что с минуты на минуту им сообщат последние новости, затем расселись на полу, продолжая смотреть на шлюз, а вскоре завели разговоры. И хотя обсуждали они одни и те же вопросы: катастрофу, Землю, спасателей, ребята почти сразу рассыпались по компаниям, которые друг с другом не смешивались. Самые большие группы сформировались вокруг Пятого, Хиллари и Анны – по пять-семь человек, а в остальных кружках оказалось не более двух-трех друзей или знакомых, которые пока не решили, к кому примкнуть.
Разговоры делались все громче, кое-где начались споры, но стоило появиться Линкольну, как ребята вскочили на ноги, и вокруг офицера молниеносно собралась толпа.
– Что слышно? – крикнул Пятый. Он, разумеется, протолкался в первый ряд, но все равно повысил голос. Пятый надеялся привлечь к себе внимание, но не рассчитал происходящее: при появлении Линкольна загалдели абсолютно все и даже очень громкий крик потерялся в поднявшемся шуме.
– На Земле знают, где мы? – поинтересовалась Октавия, проверяя, хорошо ли капитан выглядит в кадре.
– Мы сами не знаем, где мы, мисс Климова, – вежливо ответил Линкольн.
– Вы позвонили моим родителям? – крикнула Сандра.
– Нас спасут? – осведомился Август.
– Когда нас спасут?
– Нам выплатят страховку?
– Где мы?
– Страховка большая?
Линкольн поднял руку, призывая пассажиров к молчанию, выдержал паузу, понял, что ребята реагируют гораздо медленнее, чем ему хочется, ловко поднялся на контейнер, который Вагнер установил возле трапа, одернул комбинезон и улыбнулся, продолжая дожидаться тишины.
И не произнося ни слова.
– Где мы?
– Что это за место?
– Нас вытащат?
– Родителям сообщили о катастрофе?
– Где мы?
Но постепенно гомон стих. Ребята поняли, что застывший на импровизированной трибуне офицер не будет отвечать на беспорядочные вопросы, не обрадовались – некоторые засвистели, выражая несогласие, – но все-таки замолчали.
– Большое спасибо, – вновь улыбнулся Линкольн. Переждал короткие, но весьма эмоциональные комментарии, в том числе неприятные, и спокойно продолжил: – Для тех, кто меня не знает, представлюсь: капитан Линкольн. Еще ко мне можно обращаться «сэр».
– Почему? – крикнул кто-то из задних рядов.
– Так получилось, что я остался старшим офицером на борту «Чайковского» и принял на себя командование. Русский Космический флот, к которому официально приписан «Чайковский», одобрил мою кандидатуру.
– Командование над кем? – не сдержался Пятый.
– Над вами в том числе, мистер Фрейзер, – вежливо ответил капитан.
– А если мы не хотим, чтобы нами командовали?
Компания Пятого поддержала вопрос вожака одобрительным гулом.
– В данных обстоятельствах кто-то должен взять на себя ответственность за принятие решений, мистер Фрейзер, – голос Линкольна стал заметно прохладнее.
– Вы слышали о демократии?
– А вы проходили предполетный инструктаж, мистер Фрейзер? Если да, то вы должны были слышать о том, что в космосе, в том числе на кораблях, станциях и базах Vacoom Inc., действует единый Устав. Если вы проходили предполетный инструктаж, мистер Фрейзер, вы должны были подписать согласие с данным положением – без него вас попросту не пропустили бы на клипер. А раз вы его подписали, вы должны перестать рассказывать мне о демократии. Что это такое, я знаю лучше вас. Надеюсь, мы поняли друг друга?
Пятый промолчал. Линкольн выдал еще одну вежливую улыбку и обратился ко всем:
– Отныне у вас снова есть капитан, и вам придется это принять.
– Давайте, наконец, поговорим о важных вещах! – не выдержала Анна. – Дайте сказать капитану.
– Кто сделал его капитаном? – поинтересовался Пятый.
– Да, кто? – поддержал белобрысого верный Лесли. – Кто дал ему право командовать?
– Мы никого не выбирали!
– Они уже все решили, – махнул рукой Хиллари.
– Мы действуем в строгом соответствии с Уставом Космического флота, – громко объявила Наоми. – Это основной закон космоса.
– Основной закон – это Конституция.
– Мы не маленькие, мы знаем свои права!
Крики вновь усилились, и Сандра растерянно посмотрела на Анну:
– Чего они добиваются?
– Ничего, – пожала плечами Баррингтон. – Не все еще успокоились после катастрофы и… и того, где мы оказались. Сначала было страшно, потом странно, потом снова страшно. Они нервничают, вот и кричат.
– Я совсем не помню катастрофы, – вздохнула Конфетка. – Мне не было страшно.
– А когда очнулась?
– Тогда… тогда да – стало, – призналась девушка. – Особенно когда увидела кровь на полу.
