– Я думала, что не права. Я думала, что мне нельзя доверять голосу сердца, но можно! Можно! Всё с моим сердцем в порядке!
Чем веселее звенел смех Пайпер, тем больше злился Конрад. Очень быстро терпение его лопнуло.
– Прекрати! Перестань! – Конрад оторвал от себя Пайпер. – Что с тобой такое? Ты что, ничего не понимаешь? Я – ПРЕДАЛ – ВАС! Это плохо. Понятно? Я – ПЛОХОЙ!
– Думаешь, ты единственный дурак и никто, кроме тебя, никогда не ошибался? – Пайпер поглядела на Конрада как на чокнутого. – Пф! Ну и мания величия! Одна ошибка ничего не значит. Проваль, да я больше глупостей делаю, и с кровати не успев подняться. Ничего дельного невозможно понять, не сделав сначала пару ошибок!
Конраду хотелось с этим поспорить, но рот его расплылся в улыбке, а глаза отчего-то затуманило, и он растерялся, то ли обнять Пайпер, то ли стукнуть. Он без тени сомнения знал, что никто не мог вывести его из себя быстрее, чем она.
– Конрад, нам пора убираться отсюда! – Смитти так и приплясывал на месте. Все разом вспомнили, что стояло на кону. – Воспитатель Толле почти собрал все свои бумажки.
– Ага, делаем ноги! Вперёд! – Миртл спешила начать действовать.
Пайпер посмотрела на нарисованную на доске диаграмму и на нетерпеливые лица ребят.
– Мы сбегаем, Пайпер, – пояснил Конрад. – Все мы, как ты и хотела. Прямо сейчас!
Пайпер, не говоря ни слова, подошла к доске и поглядела на диаграммы.
– Мы выб-б-беремся от-т-сюда ещё до зак-ката.
– И мы все исполним мечты, как ты нам и говорила.
– Это всё благодаря тебе, Пайпер. Это ведь была твоя идея с самого начала.
Пайпер покачала головой.
– Нет. Так не годится. – Пайпер взяла тряпку и стёрла все планы с доски. Бросив тряпку на пол, Пайпер подошла к окну, выходившему в атриум. Драгоценные секунды ускользали, пока Пайпер думала.
– Побег ничего не решит, это не тот ответ, который мы ищем, – в конце концов провозгласила Пайпер. – У меня есть идея получше.
* * *
Воспитатель Толле наконец-то собрал все бумаги, составлявшие дело Бориса, и снова сложил их в правильном порядке. Всякий раз, как появлялся новый задержанец, работы прибавлялось вдвое, а забот втрое. И именно первые двадцать четыре часа таили в себе наибольшую опасность. Он в сотый раз польстил себя надеждой, что Борис сойдётся характером с Кимбер. Оба были крепкими орешками и потенциально могли нести друг другу серьёзный вред. Воспитатель Толле заглянул в окошко на двери в научную лабораторию.
Как ни странно, профессор Шамкер сидел за своим столом перед совершенно пустым помещением. Воспитатель Толле звонко постучал по двери. Не получив никакого ответа, он открыл дверь.
– Профессор? – Воспитатель Толле подождал немного, но профессор Шамкер ничего не ответил – и даже не обернулся. – Профессор, у вас всё хорошо? – И опять нет ответа. Система тревожной сигнализации, вшитая в подкорку воспитателя Толле, загорелась, как рождественская ёлка, он подошёл поближе и, обогнув стол, увидел, что профессор Шамкер сидит связанный, с кляпом во рту и яростно извивается в путах.
– Ш-ш-мите то ш м-ня, – проревел профессор Шамкер сквозь кляп, указывая на дверь. У воспитателя Толле глаза на лоб полезли, когда, обернувшись, он увидел за дверью Кимбер, Лили и Бориса. Кимбер грохнула дверью.
– Вас ждут весьма болезненные неприятности, как только доктор Хуллиган узнает об этом, – взъярился воспитатель Толле.
– Мы так не думаем. – Даже теперь Лили выглядела воплощением невинности.
– Ну а я это знаю. – Воспитатель Толле был вне себя от ярости. – Немедленно садитесь и ждите.
– Нет.
– Что ты сказала, Кимбер?
– Я сказала «нет», и мы вам больше не подчиняемся.
Воспитатель Толле ринулся вперёд, но Лили телекинезом вздёрнула его в воздух и отослала на безопасное расстояние. Болтаясь в метре над полом, воспитатель Толле силился схватить детей.
– Вы больше не выглядите крутым, воспитатель Толле.
– Советую тебе опустить меня! Уж я позабочусь, чтобы ты получила по заслугам!
– А мы позаботимся, чтобы вы получили по заслугам, – и Кимбер послала заряд примерно в пятьдесят тысяч вольт в руку воспитателя Толле.
– А-а-а!
– Его ботинки? – спросил Борис. Лишь сегодня утром его выхватили из Москвы и привезли в это странное и секретное место, но теперь он был заодно с этими ребятами, хотя прежде в глаза их не видел. Это не имело для Бориса ни малейшего значения, ибо судьба его была решена, едва он бросил первый взгляд на Лили Якимото. «Вот любовь всей моей жизни», – тотчас решил он, и поэтому был готов выполнить всё, что скажет ему этот алый ротик, сложенный бантиком.
– Да, – кивнула Лили, полагая предупредительность Бориса более чем естественной. Лили была убеждена, что все должны с готовностью ей прислуживать. А уж мальчики и вовсе с двойным радением.
Борис вразвалочку подошёл к ногам воспитателя Толле.
– Что ты там делаешь, парень? Оставь-ка меня! Не делай этого. – Воспитатель Толле завертелся в воздухе, но Борис без труда ухватил его за башмаки. – Эй! Эй!
Одно касание – и кожа натянулась, затвердела и превратилась в камень. Вес каменных ботинок выдернул воспитателя Толле из воздуха, и тот с грохотом рухнул на пол.
– Уф, – воспитатель Толле быстро опомнился. Он снова рванулся к Кимбер, которая стояла к нему ближе всего. Но каменные ботинки, сковавшие его ноги и весившие килограммов по двадцать пять каждый, надёжно удержали его на месте. Не сумев схватить Кимбер, воспитатель Толле рухнул лицом на пол.
– Я же говорила, что вы получите по заслугам! – и Кимбер угостила его ещё одним разрядом.
* * *
– Войдите, – рассеянно отозвалась доктор Хуллиган на стук в дверь. Агент А. Агент должен прийти с отчётом о состоянии системы защиты, а он редко опаздывал. День у неё выдался суматошный, однако показатели пополнения падали, а это говорило о нарастающей тенденции по снижению числа аномалий. Мало-помалу методы доктора Хуллиган доказывали свою эффективность. Близился день, когда уродства будут полностью вытравлены из популяции.
– Вы можете оставить свой отчёт у меня на столе, агент Агент. – Доктор Хуллиган не подняла головы. – Также от вас нужны обновлённые протоколы безопасности по тринадцатому уровню, учитывающие нового задержанца.
– Доктор Хуллиган, вам пора уходить, – буднично сказала Пайпер, словно это было нечто само собой разумеющееся.
Доктор Хуллиган вскинула голову от бумаг и обнаружила, что перед её столом стоят Пайпер Макклауд и Конрад Харрингтон. Если бы доктор Хуллиган была способна на чувства, она испытала бы удивление и шок. Но поскольку эмоции её не смущали, она спокойно откинулась в кресле и выбрала предупредительное выражение лица, тем временем оценивая ситуацию – и то, что Пайпер полностью излечилась и ходит, и то, что Пайпер и Конрад действуют сообща, и то, что Дейзи удерживает агента А. Агента в кресле в приёмной, примыкающей к кабинету.
