– А по книгам вы можете странствовать? – спросил Оскар.
– К сожалению, нет, – сказал Уилл. – Для Архивариуса нет ни единого шанса хоть ненадолго покинуть это узилище, погребённое в бездне воображения.
– Значит, вы просто сидите здесь, жалуетесь и затеваете ссоры? – спросила Тилли.
– Считаешь, я должен поступать иначе? – сварливо спросил Уилл, смотря на девочку сверху вниз.
– Если честно, так я и считаю, – как можно более решительно сказала Тилли, внутренне содрогаясь от того, что спорит с самим Уильямом Шекспиром. – Как мне кажется, вы могли бы отвлечься хоть ненадолго и помочь нам. Зачем вообще было отправлять нам карту?
– Карту вам послала леди Артемида, а не я, – с достоинством произнёс Уилл. – Если бы моё слово имело хоть малейшее значение… А, вот и Джейн! Постарайтесь быть вежливы и приветливы с ней, у этой леди острый язык, а мне не хочется быть поднятым на смех.
По коридору шла женщина в красивом платье с высокой талией. Заметив их, она остановилась и сделала реверанс.
– Джейн, – сказал Уилл, почтительно кланяясь. – Как ваши дела? Прекрасный сегодня день, не так ли?
– Как по мне, не так он и хорош, – ответила женщина со вздохом.
– Ох, Джейн, как вы остроумны! – сказал Уилл, неловко рассмеявшись и немного покраснев.
– Если вы это принимаете за остроумие, то лучше я ваши пьесы читать не стану, – сказала она. – Итак, кто ваши гости?
– Я Тилли, – представилась девочка.
– А я Оскар.
– Меня зовут Джейн, – сказала женщина. – Джейн Остин.
– Моя мама вас обожает! – воскликнула Тилли, будто вдруг встретила мировую знаменитость, хотя так на самом деле и было.
– Очень мило, – с улыбкой ответила Джейн. – Приятно знать, что мои произведения не забыты. Мне сложно было добиться признания, но всё не зря, если люди до сих пор находят утешение в моих книгах.
– Да, так и есть, – заверила её девочка.
– Мисс Артемиде многое известно о мире за пределами Архива. Но она считает, что нам лучше не знать, пользуются ли наши труды той же известностью, что и при жизни, – продолжала Джейн. – К сожалению, я с ней согласиться не могу. А вы, сэр?
– Разумеется! – тут же горячо отозвался Уилл. – Полностью вас поддерживаю!
– А теперь прошу меня простить, – сказала Джейн, – спешу на урок французского. Кроме того, мы с Александром
[11] держим пари насчёт того, сколько виски сможет за день осилить наш Эрнест.
– Разве она не великолепна? – спросил Уилл, восхищённо смотря вслед уходящей писательнице. – Что ж, больше я терпеть не в силах. Сдаётся мне, именно поэтому леди Артемида поручила мне сопровождать вас. Её мотивы гораздо более очевидны, чем она полагает. Думаю, я пожалею, что задал этот вопрос, но всё равно это сделаю: расскажите, зачем вы прибыли. Но не хочу вас этим обнадёживать, помочь я всё равно не смогу.
– Дело в Британской Тайной библиотеке, – начала Тилли.
– Власть там захватили ужасные брат с сестрой! Они блокируют книги, чтобы никто не мог путешествовать без их разрешения, – подхватил Оскар.
– И они хотят запретить книжные странствия детям, – закончила девочка.
– Поверьте, люди во все времена пытаются сделать что-то подобное, – со вздохом сказал Уилл. – Снова и снова! И где только их воображение? Есть два вечных желания: бесконечная власть или бессмертие.
– Ундервуды хотят и то и другое, – сказал Оскар.
– Так тоже часто бывает, – кивнул Уилл.
– И что нам делать? – настойчиво спросила Тилли.
– Можно просто подождать. Рано или поздно они сами себя уничтожат или погибнут от рук собственных творений, – сказал Уилл. – В Архиве есть бесконечное множество книг, в которых пересказывается этот неизменный сюжет.
– Но разве ничего нельзя предпринять прямо сейчас? – понемногу начинала злиться Тилли.
– А зачем? Мы все здесь всего лишь чернильные пятна, затерявшиеся на страницах истории, – пожал плечами Уилл. – Разумеется, мы на время застряли в этом чистилище под названием Архив, но поверьте, и это тоже пройдёт само собой.
– Не сочтите меня грубой, – сказала Тилли, – но я совсем вас не понимаю.
– Я тоже, – кивнул Оскар.
– Это бессмыслица какая-то! – продолжала Тилли. – Что будет с миром, если все опустят руки и будут ждать, когда всё просто «пройдёт»? Никто больше не станет ничего изобретать, путешествовать, мечтать. Как вы могли написать свои пьесы, если вам было всё равно, что станет с миром?
– В те времена и у меня была мятущаяся душа, – ответил Уилл. – Уж поверь мне. Но такой путь в итоге приводит только к тоске и разбитому сердцу. Теперь я выбирал бы для себя куда более простую дорогу.
– Я отказываюсь верить, что человек, написавший «Сон в летнюю ночь», считает, что тихая, беззаботная жизнь, в которой нет места великим делам и высоким чувствам, – лучшая из всех, – упрямилась девочка.
– Разве книжные странствия больше ничего для вас не значат? – спросил Оскар. – Или просто чтение? Ундервуды хотят присвоить себе книжную магию! Они думают только о себе! И если честно, этим они очень похожи на вас, хоть и выражаются не так высокопарно.
Уилл смущённо пожал плечами.
– Не забывайте, как долго я томлюсь в этом месте, – заговорил он после небольшой паузы. – Когда-то я, как и вы сейчас, верил в высшие идеалы. Но мои наивные воззрения год от года подвергались поруганию. Чтобы сносить одиночество и бессмысленность постылого существования, мне пришлось отстраниться от проблем людей из реального мира, начать относиться к ним как к ряби на воде, которая исчезнет раньше, чем успеешь моргнуть. Я уже давно не верю, что люди могут отказаться от личных интересов ради чего-то большего. Ваша горячность прекрасна, но что в ней толку?
– Послушайте, – не желала сдаваться Тилли, – я не для того прилетела в Америку, сбежала из горящей библиотеки (дважды!), чуть не потерялась в бумажном лесу, а потом ещё и в лабиринте, обманом забралась в магический паровоз, чтобы попасть сюда и узнать, что помощи от вас ждать не стоит!
– К сожалению, ничего другого вы от меня не услышите, – тихо сказал Уилл. – Давайте вернёмся к леди Артемиде. Пусть она сама объяснит, зачем вынудила вас пуститься в столь опасное приключение без какой-либо надежды на успех. Возможно, ей так же скучно, как и всем здесь. – Он вздохнул. – Мне жаль вас, честно, но сказать тут больше нечего, а развлекать вас пустыми разговорами я не имею никакого желания.
31. Новый союзник
Шекспир проводил детей обратно в комнату с камином, где их уже поджидала Артемида, и тут же ушёл.
