Продолжил тренировку.
Резко ускорялся и тормозил, кидал байк из стороны в сторону, закладывал крутые виражи, специально в последний момент объезжал деревья, автомобили, как вполне целые, так и врезавшиеся друг в друга, выгоревшие и проржавелые, а также кучи непонятного хлама, в изобилии встречающегося на пути. Обилие препятствий радовало и в тоже время хотелось испытать мот на предельных скоростях. Триста сорок километров в час — далеко не потолок для моего коника. Учитывая имеющиеся ускорители, которые, судя по обновившейся после ремонта справке, те могли накинуть сверху еще под шестьдесят — семьдесят. Существенное расхождение со словами владельца железного пегаса из Токио, который возил меня и хотел связать свою судьбу с Надеждой. Хотя сейчас я понимал, что даже его штатный SID не был укомплектован и на пятьдесят процентов, как и работоспособность ключевых и дополнительных узлов находилась под вопросом.
Минут через двадцать, утопил педаль тормоза, и SID завис на месте. Мерно и как-то успокаивающе гудела или силовая, или антигравитационная установка, а может и маскирующая. Защитный щит активировался автоматически. Это тактический анализатор, он же TA B+, посчитал испытания небезопасными для здоровья и жизни водителя. Электронный мозг, просчитывая риски, увеличивал или уменьшал мощность данных систем.
Место для остановки я выбрал сознательно, решив провести следующий этап тестирования SID’а. У него имелась функция для преодоления препятствий — «прыжок». И пока опасности в пределах видимости не наблюдалось, хотелось воспользоваться моментом для проверки.
А небольшую стаю мутировавших собак, лениво посматривающих в мою сторону, я не принимал в расчет. Расстояние до них метров сто пятьдесят, и в любом случае они не противники — мясо.
Стоящий впереди под углом градусов в сорок пять старенький «Лексус» отлично подходил для поставленных задач. За ним метрах в восьми притаилось детище отечественного автопрома.
Разогнался на отрезке примерно в десять — пятнадцать шагов под девяносто км в час, отчего едва из седла не выдернуло. Плавно набрать разгон не получилось, слишком резко, несмотря на кажущуюся для меня плавность, повернул ручку газа. Практики пока катастрофически не хватало, но основная проблема заключалась в старых привычках. Привитые обычными мотоциклами, возведенные на уровень инстинктов, они нет-нет и проявляли себя, как сейчас и произошло.
Успел ударить правой ногой по рычагу, аппарат взмыл вверх, не касаясь крыши внедорожника, перемахнул через него. А там я легко обогнул, стоящую на пути «семерку» с выбитым лобовым стеклом. Краем глаза отметил на ее капоте довольно свежие пулевые отметины. Именно они меня и «отрезвили» — Memento mori. Пока не увидел их, собирался еще несколько раз повторить так понравившийся маневр. И скорее для удовольствия, если быть с собой честным, чем для закрепления водительских навыков. Млел я от этого детища техносов, их бы энергию да в мирное русло!
И не стоило забывать, что у меня две главные цели — осколок загадочного артефакта, а также поиск людей, которые связывались с убитыми в автосервисе. Еще и следовало спешить, автострада довольно открыта с воздуха. Один залетный дикоптер, и здравствуй команда зачистки. Плюс, время требовалось для разведки и нахождения, если он существовал, артефакта. Могла быть хитрая приманка, а там засада из хантеровских хаев. Что же до ограничений в распространении информации и сохранения тайны Зарга, так исполнителям и не требовалось сообщать подробности. Мол поступила информация, что в данном районе (пусть и не совсем точные, но координаты прилагаются) вполне вероятно появление в ближайшие дни Киллхантера.
Размышляя, как и где оставить байк, о его маскировке, подспудном страхе, что прелесть могли увести, пока я ползаю по пампасам, медленно продвигался вперед. Хоть и любил поездки с ветерком, но самоубийцей никогда не был, поэтому циферблат спидометра замер на шестидесяти километрах в час.
Стали попадаться сплошные автомобильные заторы. Если с ними все было довольно просто — прыжок, затем езда по капотам и крышам, спуск и можно махать ручкой, то заросли заставляли вспоминать малый боцманский загиб, порой плавно перерастающий в большой. Инопланетные деревья вынуждали перестраиваться с правой на левую проезжую часть, и наоборот. Хорошо, что разделительная полоса с бетонным отбойником не являлась преградой.
Гианаги здесь, добравшись до мест без конкурентов, вымахали настолько мощными, что корнями поднимали машины, ставили их вертикально или возносили над землей на полтора — два метра. Они причудливо выгибали металлические ограждения, вскрывали асфальт. Огромные грибы, густые травяные заросли, цветущие лианы, из которых порой проглядывал очередной капот, открытая дверца или иная деталь бывшего привычным мира все это начало превращаться в привычный пейзаж. И, несмотря на отсутствие прямой опасности, такие детали рождали гнетущее впечатление и мрачные мысли. Проиграли мы битву за свой дом, даже в нее не вступив, не нанеся врагам ни одного удара, как тараканов те потравили.
Мы же идиоты. Каждая страна изначально сосредоточилась на своих мелких «национальных» и финансовых интересах, а глобализация в свете начала постиндустриальной эпохи усилила процессы регионализации, глокализация оказалась далеко не панацеей. Она ее никогда не была. Но это лирика.
Больше всего проблем доставляли не великаны, под сенью которых можно было передвигаться без всяких заморочек, а заросли инопланетного бамбука. Тот рос порой настолько плотно, а стволы достигали толщины в телеграфный столб, что между ними и человеку было трудно протиснуться.
Вдоль магистрали часто попадались «новенькие» в свое время микрорайоны, застроенные шестнадцати- и двадцатиэтажными домами. Некоторые из них, будто отмороженный на всю голову великанище, обязательно сучковатой дубиной или шипастой булавой, разнес вдребезги. Он действовал с огоньком пьяного вандала, бил с такой силой, что часть бетонных плит, блоков и огромные куски кирпичной кладки оказалась на проезжей части.
Завалы зачастую покрывал бледно-синий мох, с него сочилась мерзкого вида слизь. Из него часто куски проржавелой арматуры. Горы мусора местами закрыли и раскрасили огромные красные и желтые цветы, размерами с банный таз. Между ними пытались пробиться к солнцу относительно небольшие собратья — всего лишь с обеденную тарелку, цвета изумительной синевы.
Еще метров через пятьсот сбавил скорость практически до пешеходной, длинномерная фура, которую тащил седельный тягач, встала поперек дороги, перегородив ее практически полностью. Следующие за ней легковые автомобили, числом под тридцать или сорок, как и четверка японских или китайских грузовичков, добавили вакханалии в локальный апокалипсис. Куча мала, да и только. Странно, что не выгорели все.
На левой проезжей части за отбойником, будто специально, кто-то сделал огромный завал из машин, блоков, поваленных деревьев, как земного, так и инопланетного происхождения. На их стволах разрослись целые колонии разноцветных грибов. Толстые кусты цеплялись мощными корнями даже за бетон, с арматуры свешивались, чуть развивающиеся на ветру лохмотья серого цвета. Кое-где от самой поверхности ползли, взбираясь по склонам огромные, похожие на нефтяные трубы среднего диаметра радикально черного цвета непонятные растения. Они выкидывали к небу ветви диаметром в сантиметров двадцать — тридцать. Те в свою очередь венчали пучки листьев, каждым из которых можно было при желании укрыться вместо одеяла.
