Дядюшка Дуб крепко вмёрз корнями в лёд. Крона его пронзила плотный слой облаков, так что самые верхние листья оказались под солнцем. Он призвал бурю Метеору, подав ей тайный условный знак. Из всех звуков человеческого мира Метеора особенно любила музыку Моцарта. Ещё её завораживал лепет тающего по весне снега. Любила она и рёв ветра под названием «харматан», бушующего в пустыне; плеск волн в сердце Тихого океана; потрескивание великих горных хребтов, которые, как известно, не стоят на месте, а незаметно, на несколько сантиметров в столетие, двигаются, изменяя свои очертания, — подобно морской воде, но только очень, очень медленно.
Итак, Дядюшка Дуб запел, и ария Фигаро из оперы Моцарта поплыла над скованной льдами Антарктидой:
О вы, кто знает, что такое любовь…
Это и был условный знак. Едва услышав знакомые звуки, буря поднялась и полетела на свидание. Она была не слишком капризна и тотчас же явилась.
В это время Мальчик Йогурт, мисс Дикинсон и медвежонок Петибертус, пожелавший отправиться в путешествие вместе со всеми, мирно грелись у горящего очага. Равно как и прочие обитатели Дядюшки Дуба, которые не упоминаются в этой истории, но тем не менее существуют.
А два исполина — Дядюшка Дуб и Метеора — вели неторопливую беседу на древнем языке природы, полном шёпотов, потрескиваний, отзвуков и эха.
Беседа продолжалась целых два дня.
Но вот буря обняла Дядюшку Дуба, который тут же вымок с головы до ног: она согласилась вернуться. Для начала ей хотелось отправиться в Грецию, затем навестить пустыни Австралии, а заодно африканскую саванну, которая в последнее время страдала от засухи.
И тут из снежной дали возникли две небольшие фигуры. Привлечённые пением Дядюшки Дуба, они шли полтора дня. Это были доктор Смоленски и Ванильная Девочка.
Как раз в тот миг Мальчик Йогурт вышел поиграть с медвежонком Петибертусом.
Ему хотелось хотя бы варежкой прикоснуться к такой ослепительной белизне. Мальчик Йогурт и Петибертус бегали и скользили по льду и хохотали до упаду. Мисс Дикинсон присматривала за ними издалека: должен же за детьми кто-то следить! Вдруг появятся хищные звери? Очень может быть, что на самом деле она и сама мечтала увидеть какого-нибудь необычайного обитателя Южного полюса…
Мальчик Йогурт и Ванильная Девочка столкнулись друг с другом в прямом смысле слова: каждый летел со своей ледяной горки, которые сходились под углом.
— Ай! — вскрикнул Мальчик Йогурт.
— Ай! — вскрикнула Ванильная Девочка.
Они смотрели друг на друга, онемев от удивления. Тёмные глаза и светлые глаза узнали друг друга. Нет, они никогда не виделись прежде. Но что-то им подсказывало, что оба они явились из одной и той же чудесной страны, лежащей дальше всех континентов и времён.
И они улыбнулись друг другу.
Мальчик Йогурт снял варежку и взял девочку за руку. И в тот же миг их пальцы слились, сделавшись как бы одной рукой. Ничего удивительного: йогурт отлично сочетается с ванильным мороженым. А мороженое — с едва различимым теплом, которое излучала рука Мальчика Йогурта. Они соприкоснулись носами и снова улыбнулись. Целоваться не стали: а вдруг губы тоже сольются и они никогда ничего не скажут друг другу?
И вот, соединённые общей рукой, они побежали к Дядюшке Дубу. По дороге трижды споткнулись, потому что смотрели только друг на друга, а не по сторонам и не под ноги. К тому же Петибертус, который никогда не видел таких белоснежных девочек, всё время вертелся вокруг и норовил лизнуть Ванильную Девочку в щёку.
В комнатке Дядюшки Дуба мисс Дикинсон и доктор Смоленски обсуждали некоторые разновидности цветов, пока ещё неизвестных науке и растущих на антарктических льдах. При виде детей, вцепившихся друг в друга, обе выронили чашечки с «Камелией Бонда», которые держали над фарфоровыми блюдечками.
Всё быстро разрешилось. Смоленски проверила показания пояса на Ванильной Девочке. Мисс Дикинсон с помощью гусиного пёрышка, смоченного в чае, пересчитала сжатые пальцы Мальчика Йогурта на их общей руке, принявшей форму сердца. Мисс Дикинсон выразительно посмотрела на доктора Смоленски. Обе с пониманием улыбнулись.
Наконец дети сумели разжать руки.
Женщины болтали без умолку. Они выяснили, что Мальчик Йогурт боится воды, а Ванильная Девочка — жары. Предположили, что дети могли бы жить внутри Дядюшки Дуба или в ледяном дворце — как им заблагорассудится. А затем пригласили одна другую погостить несколько дней, чтобы вдоволь наговориться о науке, в которой было место поэзии, а также о поэзии, в которой было место науке.
А дети между тем не могли отвести взгляд друг от друга. Их сердца трепетали от счастья. Отныне каждый из них точно знал, что больше никогда не будет одинок. Они смотрели так пристально, с таким любопытством, что временами глаза их начинали светиться.
Дядюшка Дуб принялся напевать «Песню луне» из оперы «Русалка». А буря Метеора слушала, почти не дыша: она очень любила классическую музыку.
Прошло несколько чудесных незабываемых дней.
На шестой день Мальчик Йогурт простудился, и ему назначили постельный режим. А доктору Смоленски пора было возвращаться к научным экспериментам. Но Ванильная Девочка категорически отказалась покидать новых друзей, заявив, что никак не может оставить «своего» Мальчика Йогурта и Дядюшку Дуба.
— Присмотрите за ней, мисс Дикинсон, — попросила доктор Смоленски. — И ты, Дядюшка Дуб, тоже поглядывай. За этим ребёнком нужен глаз да глаз!
— Разумеется, — неторопливо проговорил Дядюшка Дуб. Тогда доктор быстро попрощалась с девочкой (она очень боялась нечаянно расплакаться) и поспешила в ледяной дворец.
Памариндо Безумного они повстречали на обратном пути в Серру д’Обак. Ох уж этот Памариндо Негодный! Именно из-за него детям суждено было узнать, что вечной печали не существует, а счастье — это капризный цветок, чьи лепестки рано или поздно осыплются.
Опасаясь Дядюшки Дуба, чудовище держалось на расстоянии. Издалека оно походило на большую резиновую куклу. Временами вовсе исчезало из виду, так что казалось, ещё немного — и оно отстанет или потеряет след. Однако нюх у Памариндо Обиженного был как у голодного волка. Он день и ночь крался за ними по пятам, потому что терпение и выносливость — два качества, которые иной раз сопутствуют ненависти и злобе.
Иногда он подбирался очень близко и воображал, как Мальчик Йогурт становится его добычей, как он разрывает его на части и пожирает кусочек за кусочком.
Размечтавшись об этом, он увеличивался в размерах и делался таким здоровенным, что ему приходилось как следует отстать, чтобы Дядюшка Дуб его не заметил. И всё начиналось заново: вынюхивание, выслеживание, погоня.
