92. Дамир
Все мои мысли сейчас там, рядом с Миланой. Где бы она не была.
У меня нехорошее предчувствие. Она не отвечает на звонки. Я не знаю, что она сейчас чувствует. Знаю лишь, что с ней все в порядке. Она дома у родителей.
Туда я и еду сразу же, как только нас выпускают в «зеленый» коридор.
Я не предупреждаю о своем визите. Костровы дома. Об этом мне доложила служба безопасности. Значит, самое время все разъяснить и забрать Милану.
Звоню в дверь. Мне никто не открывает. Звоню еще. Тишина. Тогда стучу кулаком. И только после этого раздается звук открывающегося звонка. Мне открывает Костров. Войти не дает, выходит в коридор сам.
— Чего тебе? Зачем ты пришел? — сразу же грубит он.
— Милана здесь?
— Не твое дело! Вали отсюда! Ты получил все, что хотел. У нас больше ничего нет. Понял? Найди другую жертву.
— Влад, — пытаюсь вывести разговор в нормальное русло, — я хочу поговорить с Миланой. Я все равно это сделаю. Мне нужна она и наш ребенок.
— Нет никакого ребенка! — вдруг восклицает он.
Холодный пот прошибает меня. Я хватаю Кострова за грудки и приподнимаю слегка.
— Что ты сказал?
— Этот ребенок никому не нужен! Понял? — плюет он мне в лицо. — Считай, что его нет! Отпусти меня!
И я слушаюсь и ставлю его, убираю руки.
— Дамир, уходи, — уже спокойнее говорит он. — Дай нам попробовать вернуться к нормальной жизни.
Я просто отталкиваю его и захожу в квартиру. Он бежит следом, хватает за руку, пытается остановить.
В гостиной Милана с матерью стоят, обнявшись. Они, наверняка, слышали наш разговор. Я вижу это по их лицам. Рядом с ними стоит объемная сумка. И мне это все начинает не нравиться.
— Милана, — говорю я и делаю шаг навстречу ей, — я пришел за тобой.
А она прижимается еще сильнее к матери.
— Видишь, она не хочет! — Костров никак не угомонится и тщетно пытается меня вытолкнуть. — Уходи, Дамир!
Лишь то, что он является отцом Миланы, удерживает меня от удара.
Я, все-таки, подхожу к Милане и за руку тяну ее к себе. Пытаюсь посмотреть ей прямо в глаза.
— Милана, поехали. Ты нужна мне. Ты и ребенок, — говорю я и внутренне радуюсь, что она отпускает мать и льнет ко мне.
— Ребенка не будет! — вдруг заявляет Ольга Викторовна.
Я впиваюсь взглядом в Милану. Она отводит глаза в сторону и я пальцами ощущаю дрожь ее тела.
— Куда вы собрались? — спрашиваю, кивая на сумку, хотя сам уже, кажется, догадываюсь, какой ответ услышу.
— Это не твое дело, — отвечает Костров.
Он хватает Милану за другую руку и тянет на себя.
— Пойдем, Милана, нам пора, — говорит слишком уверенно.
Милана поднимает на меня взгляд и смотрит так, как будто я ее единственная надежда. И, похоже, это так и есть сейчас.
Костров продолжает ее тянуть на себя и я вынужден сжать его запястье, чтобы он отпустил Милану. Разворачиваю ее к себе и беру лицо в руки.
— Милана, посмотри на меня, — прошу тихо. — Ты же не сделала бы это? Правда? Это наш ребенок. Твой и мой. Никто не вправе решать его судьбу.
— Не слушай его, Милана! — не унимается Костров.
Ольга Викторовна стоит молча, заламывает руки, переводит взгляд с мужа на меня и обратно.
— Милана, поедем домой, — говорю я. — В твой новый дом.
— Она поедет в больницу, — произносит Ольга Викторовна. — Этот ребенок никому не нужен. Никому.
— Это не вам решать, — уже зло говорю я.
— Этот выродок не родится! — произносит Костров и я еле сдерживаю себя, чтобы не дать ему по зубам.
— Папа! — наконец, произносит Милана. — Не говори так!
— Ублюдок и выродок!
Отпускаю Милану и сжимаю кулаки. Поворачиваюсь к Кострову.
— Нет, Дамир, не надо, — просит она и хватает меня за руки.
Потом обращается к отцу:
— Папа, в нем же и твоя кровь течет! В ребенке! Он же и твой!
— Моей крови в нем нет! — вдруг цедит сквозь зубы Костров.
— Влад! — восклицает Ольга Викторовна. — Остановись!
Но он не слушает ее.
— Папа, что ты говоришь? — произносит удивленно Милана.
— В этом отродье нет ни капли моей крови!
— Мама, — Милана уже обращается к матери, — что это? Почему? Я не понимаю…
— Влад, не надо! — просит Ольга Викторовна.
Я лишь смотрю то на нее, то на ее мужа, то на Милану. Замечаю, как ее начинает трясти. Тянусь и прижимаю ее к себе. Ее дрожь передается мне.
— Не надо, Милана, все будет хорошо, — шепчу ей. — Пойдем.
— Нет, Дамир, — твердо говорит она. — Я хочу знать. Папа?
Но Костров уже отвернулся и отошел к окну.
— Мама? — ищет ответ Милана теперь у матери.
— Миланочка, — Ольга Викторовна на удивление спокойна, — папа лишь хотел сказать, что именно его крови нет в ребенке. Но это не значит, что он не любит тебя…
— Мама, объясни. Я не понимаю.
— Папа не является твоим кровным отцом, Миланочка. Мне делали ЭКО. Но это ничего не значит! Ничего…
Я чувствую, как тело Миланы как-то сразу обмякает и только я удерживаю его.
— Милана, не надо, — шепчу я, сам не понимая, что именно «не надо».
Беру ее на руки и иду к выходу.
— Стой! Ей нельзя рожать! — кричит мне в спину Ольга Викторовна, но мне уже все равно.
93. Дамир
Я представляю состояние Миланы. Это состояние опустошения и безысходности. Я сам неоднократно испытывал его. И знаю, что справиться с ним сможет только сильный человек. Милана тоже сможет. Но не потому что она сильная, а потому с ней рядом буду я.
