Может, Воннегут говорил это в шутку? Или действительно так полагал? Ведь именно это подтверждал его собственный опыт – так что, возможно, тут проявился самый настоящий «методологизм»? Есть факты вроде бы указывающие: быть может, он испытывал соблазн поверить в это, но знал, что логика тут весьма сомнительная. Поскольку он указывает и на другую похожую идею, подчеркивая, что она уже издохла:
То правило, которое можно было вывести, обобщая историю культуры, оно теперь, кажется, перестало соответствовать реальности [курсив мой. – С. М.], – заключается в следующем: американскому писателю надлежало страдать алкоголизмом, чтобы его отметили Нобелевской премией, как Синклера Льюиса, Юджина О’Нила, Джона Стейнбека и самоубийцу Эрнеста Хемингуэя»
[710]
[711].
Расхожее мнение об алкоголе как о топливе, необходимом для творчества, возможно, связано и с другими культурными представлениями, а также, вероятно, с «мужской идентичностью». Кажется, принято считать, что оно не распространяется на женщин. Бросив пить, Раймонд Карвер
[712] (подобно многим другим завязавшим художникам-алкоголикам) развенчал миф о спиртном как об эликсире творческой способности, ибо продолжал успешно творить и после отказа от алкоголя. Но с этой романтической сказочкой трудно разделаться окончательно
[713].
Точно так же может оказаться «культурным мифом» и представление о том, что сумасшествие и депрессия неразрывно связаны с творчеством.
В 2014 г., спустя сорок пять лет после того интервью, взятого у Воннегута журналистом из Playboy, в Atlantic Monthly вышла статья доктора Нэнси Андреасен, посвященная исследованиям мозга творческих людей (она занимается этими исследованиями всю жизнь). На сей раз в число испытуемых вошли и ученые
[714]. Исследовательница утверждает, что среди творческих личностей действительно выше процент психических заболеваний, хотя и допускает, что у таких людей может существовать некий общий «личностный стиль», который мог бы сказываться на их душевном состоянии:
Они часто идут на риск. ‹…› Им приходится вести борьбу с сомнениями и отказами, упорно пытаясь идти вперед, потому что они твердо верят в ценность того, что они делают. Это может вызвать душевную боль, которая проявится в форме депрессии или тревожных состояний – или же вынудит человека попытаться снизить уровень испытываемого дискомфорта, обратившись к разного рода «болеутолителям» – таким, как алкоголь.
И далее:
Лучшие работы часто делаются на новых рубежах: особенно это заметно в науке. Среди ученых в ходу фраза: «Если работаешь на переднем крае науки, будь готов к тому, что тебя ранит шальной пулей».
Аналогичная поговорка бытует среди писателей: «Писать очень легко. Надо лишь сесть за машинку, вскрыть себе вены и дождаться, чтобы потекла кровь»
[715].
Что же было раньше – курица или яйцо?
Длительное копание в проблемах, которые вас заботят, возвышает душу (способствует ее «росту»), но это занятие не для слабаков. Творческому человеку требуется неплохое чувство равновесия, чтобы крутились все колеса его жизни. Возможно даже, что это чувство у него должно быть более развито, чем у большинства прочих людей.
Я не убеждена, что творческие люди изначально более склонны к психическим отклонениям, чем все остальные. На случай, если это всё же так, д-р Андреасен предлагает таким личностям утешительные призы. Она случайно выяснила, что «творческие люди работают гораздо напряженнее среднего человека – обычно из-за того, что очень любят свою работу». Она обнаружила: «Парадоксальным образом… хотя многие из них страдают от перепадов настроения и тревожных расстройств, они ассоциируют свой дар с острым чувством радости и воодушевления»
[716].
Как-то неприятно соглашаться, что творчество неразрывно сопряжено с психическими недугами. Нам подобает чувствовать себя хорошо. Всякие расстройства – они же только расстраивают, верно? Нет в них ничего плодотворного или там романтического. Сам Воннегут предостерегает в предисловии к «Матери Тьме»:
Мы как раз то, чем хотим казаться, и потому должны серьезно относиться к тому, чем хотим казаться.
~
Что касается повседневного благополучия, то вот вам три совета, основанных на трудах и мыслях Воннегута.
Совет первый. Проявляйте сочувствие к своему телу и своей душе, а также к телам и душам других.
– Ничего не могу с этим поделать, – сказал я. – Душой понимаю, что плоть мерзости делает, и сокрушаюсь. А плоть все выкидывает да выкидывает мерзкие, глупые штучки.
– Какие еще душа и плоть? – переспросил Терри.
– Моя плоть и моя душа.
– Они что, у тебя по отдельности?
– Да уж надеюсь, – рассмеялся я. – Жутко подумать, что придется отвечать за то, что плоть выкидывает.
Я рассказал ему, но уже почти не шутя, как вижу душу людей, и свою тоже, в виде светящейся внутри тела неоновой трубочки. Трубочка только получает информацию о том, что происходит с плотью, над которой у нее нет власти
[717].
Совет второй. Когда у вас неприятности, относитесь к себе по-дружески. Учитесь целительным «самообъятиям», которые открывает для себя повествователь в «Рецидивисте» вскоре после выхода из тюрьмы:
