– Это твоя ахиллесова пята, – сказала кореянка. – Установка о том, что ты должен быть рыцарем и что ты не имеешь права бить женщину, сидит в тебе слишком глубоко, и это может помешать тебе быть хорошим бойцом.
– В случае, если женщина неожиданно нападет на меня, я буду защищаться так же, как защищался бы, если бы моим противником был мужчина, – пожал плечами я. – Но это не значит, что мне нравится бить женщин.
– Ты хочешь сказать, что тебе нравится бить мужчин? – провокационно улыбнулась Лин.
– Ты прекрасно знаешь, что мне не нравится никого бить, – я почему-то почувствовал себя обиженным. – Я изучаю боевые искусства не для того, чтобы бить кого-то, а чтобы уметь профессионально защитить себя от нападения.
– Я расскажу тебе притчу, – неожиданно предложила кореянка.
Один черт решил прославиться, победив в поединке самого искусного воина во всей Поднебесной, которого народ окрестил Непобедимым.
Послал он к воину гонца с вызовом на бой, а сам на месте будущего поединка понастроил ям и ловушек, чтобы с их помощью одержать верх.
Однако гонец вернулся ни с чем, так как Непобедимый велел передать черту следующее:
– Следуя по пути Случая, я не отвечаю на вызов, а лишь на нападение, поэтому я и непобедим.
Решил тогда нечистый напасть на воина во время сна, но так и не улучил удобной минуты – воин всегда был настороже.
Думал-думал черт и превратился в красивую женщину, надел боевые доспехи, шлем с маской и отправился искать воина.
Как увидел нечистый Непобедимого, набросился он на него, но лишь скрестили они оружие, как упал шлем с головы черта и предстала перед ним женщина неописуемой красоты.
Многих умелых бойцов побеждал черт этим приемом, но в этот раз ему не повезло. Ударил воин нечистого по голове, да так, что тот на куски развалился.
Не знал глупый черт, что Непобедимый оттого и непобедим, что в бою он с одинаковой яростью и умением сражается с любым соперником, и что, даже если враг примет образ младенца, разящий удар не станет слабее, ибо идущий по пути случая на случай не полагается.
Лин лукаво посмотрела на меня.
– Как ты думаешь, если бы ты оказался на месте Непобедимого, смог бы ты мгновенно среагировать и разрубить прекрасную незнакомку пополам? – спросила она.
– Не знаю, – признался я. – Боюсь, что я не сумел бы принять мгновенное решение. Я мог бы замешкаться.
– И это стоило бы тебе жизни, – серьезно произнесла кореянка.
– Но ведь это всего лишь притча, – сказал я. – В наше время не так уж легко встретить черта, принявшего облик прекрасной женщины.
– Ты пытаешься шутить, но воины жизни не шутят с такими вещами, – заметила Лин. – Возможно, ты не знаешь этого, но большая часть профессиональных убийц – это с виду хрупкие и нежные женщины, и среди них нередко встречаются даже дети. Эти убийцы особенно опасны, поскольку обычно никому не приходит в голову заподозрить их.
– Учитель упоминал об этом, – вынужден был признать я. – Но, поскольку за мной не так часто охотятся профессиональные убийцы, я как-то не придал этому особого значения.
– Идущий по пути случая на случай не полагается, – многозначительно произнесла Лин. – Пора тебе избавиться от излишней сентиментальности по отношению к женщине и перестать считать ее слабым существом, нуждающимся в твоей защите. Ты должен воспринимать ее с тем же уважением, с каким ты относишься к мужчине.
– Не так просто в один момент избавиться от убеждений, которые стали частью меня, – сказал я.
– Тебе уже приходилось менять свои убеждения. Вспомни, как ты выправлял искаженные кирпичики твоей модели мира.
– Да, но в том случае я избавлялся от негативных чувств, которые были последствием пережитого потрясения, – возразил я. – Это совсем другое дело.
– Тебе удалось преодолеть свое отвращение к Веронике, но ты так и не сумел избавиться от угрызений совести за то, что ударил ее, – обвиняющим тоном произнесла кореянка. – Угрызения совести – это тоже негативные чувства*.
– Ты права, – снова вынужден был признать я. – Как я могу исправить положение?
– Так же, как ты избавился от страха и отвращения по отношению к этой девушке – с помощью медитации осознания, – сказала Лин. – Тебе придется перестроить еще один искаженный кирпичик твоей модели мира и научиться проводить грань между женщиной и противником и относиться к женщине так, как ты отнесся бы к противнику-мужчине. Когда ты вступаешь в смертельный бой с мужчиной, ты ведь не думаешь о его половой принадлежности, или о его семье, или о его личностных качествах? Для тебя не важно, что представляет из себя человек, который хочет тебя убить. Ты знаешь лишь одно – перед тобой противник. Однако когда речь идет о женщине, вступает в силу внутренний запрет, заложенный в тебя с детства. Подсознательно ты отождествляешь женщину с образом матери и возлюбленной, с образом благородного и священного существа, которому ты не можешь причинить вред. И даже если ситуация вынудит тебя ударить женщину, ты будешь страдать от чувства вины. Это неправильно. Так быть не должно.
– Ты, как всегда, права, – я нежно поцеловал возлюбленную в губы. – Пожалуй, мне пришла пора стать настоящим мужчиной и лупить тебя три раза в день, чтобы ты не слишком зазнавалась.
Лин расхохоталась.
– Что ж, я дам тебе такую возможность, – произнесла она.
– В самом деле?
Кореянка соскочила с кровати.
– Пойдем во двор, – сказала она и, не оглядываясь, проскользнула за дверь.
Я, немного удивленный, неторопливо поднялся и последовал за ней. Мы оказались на небольшом внутреннем дворике, скрытом от соседских глаз домом и хозяйственными пристройками.
– Ударь меня, – предложила Лин.
– Зачем? – удивился я.
– Потому что я этого хочу.
– Но зато я не хочу тебя бить.
– Конечно, – издевательски произнесла она. – Для этого у тебя кишка тонка.
– Ты что, действительно этого хочешь? – спросил я, просто чтобы протянуть время.
– Ударь меня со всего маху! – злым и жестким голосом потребовала кореянка.
Я замешкался, и тут она влепила мне такую оплеуху, что искры посыпались у меня из глаз.
– Защищайся! – закричала Лин, нанося мне новый удар. – Сейчас перед тобой не женщина, перед тобой противник!
Я почти автоматически успел сблокировать следующий удар, но Лин, совершив обманное движение, сделала подсечку и я грохнулся на землю.
Злой и растерянный, я вскочил на ноги.
Учитель говорил мне, что Лин – прекрасный боец, но до сих пор нам не доводилось сходиться в рукопашной схватке. Хотя она была высокого роста, особенно по корейским меркам, но весила в два раза меньше меня, и я понял, что подсознательно считал, что она не смогла бы тягаться со мной в рукопашной схватке. Я ошибался.
