– Теперь с помощью медитации воспоминаний ты сможешь добавить это новое ощущение к твоим упражнениям, – улыбнулась Лин.
– Теперь я понимаю японцев, – заметил я. – Ради подобного удовольствия вполне можно рискнуть жизнью. Интересно, когда японцы затягивают на шее удавку во время полового акта, они испытывают те же ощущения, что испытал я?
– Общим для всех является ощущение потери веса и парения, – ответила Лин. – Но оттенки переживаний индивидуальны для каждого и зависят от того, какими мыслеобразами сопровождается половое возбуждение и перемещение сексуальной энергии. Ты был настроен на состояние внутреннего облака, и ты смог познакомиться с тончайшими нюансами этого состояния. Но, когда люди прибегают к асфиксии во время полового акта или во время мастурбации, их целью является получить еще более тонкие и интенсивные сексуальные переживания. Возбуждая эрогенные зоны, они доводят себя до пикового состояния возбуждения, когда оргазмические переживания столь интенсивны, что нервная система уже не в силах выдерживать их, и тогда они начинают, медленно затягивая удавку, перекрывать доступ воздуха в легкие. С одной стороны, таким образом они сбрасывают избыточное сексуальное напряжение, затягивая процесс погружения в оргазмические переживания, а с другой стороны, они добавляют к оргазмическим переживаниям ни с чем не сравнимое ощущение парения в пространстве. Кроме того, в зависимости от личных склонностей, можно окрашивать сексуальные переживания дополнительными действиями или мыслеобразами, получая наслаждение от самых разных вещей – от представления каких-то сексуально возбуждающих объектов, от специфических фантазий, от причинения боли себе или другим и т. д. Существует огромное количество вариантов. В данном случае твоя задача – научиться через медитации, не прибегая к удушению, воспроизводить ощущение парения в сочетании с чувством тонкой радости, характерным для внутреннего облака.
Я начал отрабатывать это ощущение, дополнительно используя каждую возможность зафиксироваться на нем, когда во время спарринга меня отключали удушающим приемом. Иногда вместо парения в небе мне казалось, что я плыву под водой, вспоминались сцены из детства, когда я совершал погружения, охотясь с острогой.
Откуда-то издалека донесся звук, скорее напоминающий негромкий писк или еще какой-то трудно определимый раздражающий шум, подобно тому как среди абсолютного спокойствия вас вдруг начинает тревожить приглушенный гудок паровоза или клаксон машины. Образ Лин исчез. Я лежал на песке, море плескалось у моих ног, и белые чайки надо мной описывали в небе круги. Я знал, что нахожусь на Золотом пляже Феодосии. Я наслаждался ощущением солнца и освежающего ветерка на моей коже, мне было удивительно хорошо, но звук, на этот раз гораздо более продолжительный, громкий и раздражающе-сверлящий, прервал это состояние блаженства.
Мои веки дрогнули и приоткрылись. Переход к реальности ошеломил меня. Вначале я видел лишь ветви деревьев, колышущиеся в вышине, и в течение какого-то времени меня терзало мучительное желание вспомнить, где я нахожусь и что я тут делаю. Я повернул голову, и в поле моего зрения попала довольная физиономия Славика, вернувшего меня к жизни.
– Это ты кричал? – на всякий случай поинтересовался я.
– Извини, если испортил тебе удовольствие, – ухмыльнулся Славик.
Учитель сделал знак, приглашающий нас расслабиться и немного отдохнуть.
– Есть еще одна техника реанимации, – сказал Ли, – но она почти никогда не применяется в чистом виде, лишь как дополнение к другим реанимационным техникам. Это техника реанимации с помощью волевого импульса.
Волевые импульсы или волевые эманации Учитель определял как одну из составляющих проявления внутренней силы, как базирующийся на концентрированном сгустке эмоций мощный энергетический выброс, с помощью которого человек обретал способность совершать сверхусилия.
– Ты сказал «почти», – заметил я. – Значит, ее все-таки можно применять?
– Можно-то можно, но не тебе и не сейчас. Нет смысла затрачивать излишние усилия там, где цели можно достичь более простыми способами. Но, как вспомогательный элемент, волевые импульсы очень хороши.
– А ты не мог бы показать нам реанимацию только за счет волевых импульсов? – попросил я.
Учитель ласково улыбнулся и прикоснулся пальцами к шее Славика. Мой напарник в который раз за этот день потерял сознание. Аккуратно уложив его обмякшее тело на землю, Ли встал над ним в позу с полусогнутыми ногами, напоминающую стойку всадника, так, что тело Славика оказалось у него между ног, и я с восхищением и трепетом стал следить за чередой перевоплощений, происходящих с моим наставником. Его метаморфоза напомнила мне то, что случилось с ним во время демонстрации техники прыжков в день нашего знакомства.
Глаза Учителя засверкали, тело, излучающее неземную энергию, как бы переполнялось всесокрушающей силой, поднимающейся изнутри. Лицо Ли исказилось серией гримас, по телу снизу вверх прокатилась волна. Лицо застыло в зверином оскале, отражавшем высшую степень напряжения и сосредоточения. Учитель резко выбросил руки вперед в направлении солнечного сплетения Славика. Тело моего друга конвульсивно содрогнулось, как под действием электрошока, голова и ноги приподнялись, казалось, его сводило судорогой, а резко раскрывшиеся вытаращенные глаза с изумлением впились в лицо Ли.
Несколько мгновений спустя тело моего напарника расслабилось, а взгляд приобрел осмысленное выражение.
– Я тоже хочу увидеть это! – закричал Славик.
– Хотеть не вредно, – усмехнулся Учитель. – Медвежонок тебе все расскажет.
Ли очень редко называл меня «медвежонком», и в эти моменты между нами возникала какая-то неуловимая связь, наполненная такой теплотой и нежностью, что казалось, в мире нет для меня человека роднее Учителя.
– А теперь нам действительно пора отдохнуть, – сказал Ли. – Поговорим о том, как волевые импульсы сочетаются с другими реанимационными приемами.
Он рассказал нам более подробно об основных реанимационных техниках и о том, как можно воздействовать на умирающего человека, а затем мы снова вернулись к теме реанимации звуком.
– Давай потренируемся в использовании еще и других звуков, – попросил я, забыв о пережитых страданиях.
– Сегодня вас больше нельзя отключать в полную силу, – сказал Ли. – Вы уже побывали у ворот небесных облаков, рождающих туман, и некоторое время вам не стоит туда возвращаться. Их очарование может повредить вашему здоровью.
Учитель посмотрел на нас с загадочной улыбкой, от которой мне почему-то стало не по себе.
– Лучше поиграем с комком бицепсов на вашей грудной клетке, – неожиданно предложил он, и, не дав мне время сообразить, что он имеет в виду, Ли легонько ткнул меня пальцем в одну из активных точек, нарушающих работу сердца.
Меня словно поразило электрическим током. Что-то внутри меня замерло, и, хотя сердце не остановилось, было явно, что что-то в его работе нарушилось. Тело покрылось липким холодным потом. Я побледнел.
