— Молчу потому, что большего труса за всю жизнь не встречал! — ответил Дигр и попытался плюнуть. Однако петля тут же вцепилась в горло, и плевок не состоялся.
— Да, я трус, — загоготал наемник, — но заметь, хитрый, умный и, что немаловажно, — живой. А ты очень скоро станешь дохлым умником.
Нож в руках его дрогнул, и… Фресс рухнул наземь — из груди торчало черное оперение короткой арбалетной стрелы. По огромной каменной лестнице, на перилах которой были укреплены факелы, медленно спускался Бирг. Арбалет покоился в его руках, словно ребенок на руках у матери.
— Ну, я же сказал, — устало, даже с некоторой истомой проговорил градоначальник, — что Дигр мне нужен живым. Сколько можно повторять?
Наемники повалились на колени:
— Простите, господин!
— Ах, я такой добросердечный, — взмахнул рукой Бирг, — ни на кого не могу подолгу сердиться… А вы пользуетесь!
Кирг, каким-то чудом выбравшийся из-под своего истязателя, согнулся кочергой и, не смея поднять глаз, произнес:
— Я самолично прослежу, чтобы их наказали, мессир!
— Только не будь с ними слишком строг, Кирги, — Кастерс сделал неподражаемо изящный жест, — по сто палок, и будет…
— О, как вы добры, мессир.
Тем временем и Пингр пришел в себя. Несмотря на то, что большую часть схватки детина провел на своем противнике, пострадали не только его кулаки. Отполированный череп теперь не был столь безупречной формы — там и сям виднелись внушительного размера шишаки. Лицо разукрасилось синяками, ссадинами и кровоподтеками.
Бирг подошел к своему слуге и провел пухленькой ладошкой по щеке:
— Ни на минуту вас, мальчики, оставить нельзя. Вы такие горячие…
— Простите, господин… — Пингр опустился на колени.
«Сейчас заплачу, — хмыкнул про себя Дигр, — столько чувства!».
— Ну, ступайте, — махнул рукой городской глава, — а мы с моим другом побеседуем. Да снимите с него эту дурацкую петлю. Какие вы все-таки…
— Противные, — подсказал Дигр, — и гадкие.
— Ну, конечно, мой милый, я именно это и хотел сказать.
— Но, господин, — возразил бывший Крысобой, — он опасен!
— Ах, Кирги, — всплеснул руками толстяк, — он ничуть не опасен. Вечно ты нагоняешь страху. Уходите, все уходите. Прочь! Отведи их к себе, Пингри, только смотри…
Ревниво поглядывая на градоначальника, Пингр пошел в лакейскую.
— Этого не забудьте, — брезгливо бросил Бирг, — а то, неровен час, разлагаться начнет. Не люблю я этого.
Наемники взяли мертвого Фресса за руки и за ноги и потащили вон.
— Жаль, если мясо пропадет, — донеслось до священника. — А, Кирг?.. — Хлопнула дверь и продолжения Рой не услышал.
Оставшись наедине с Дигром, правитель Нагрокалиса взял его под локоть и повел по лестнице. «Почему бы мне не свернуть тебе шею, мерзкий выродок», — сощурился священник.
— Ты та-а-кой кровожадный мужчина, моя прелесть, — состроил глазки Бирг. — Но, должен тебя разочаровать, шея останется при мне.
Кастерс прочитал его мысли! Этот никчемный развратник, который был отчислен из школы Аббатства за тупоумие и полную неспособность к обучению, который не отличил бы запах мысли лемута от откровения Господа…
— Ты так считаешь? — с деланным равнодушием произнес Дигр.
— Разумеется. И знаешь, почему? Потому, что твоя смерть всего лишь на шаг от моей.
Рой усмехнулся:
— Старая уловка.
— Да? Тогда попробуй, убей меня. — Бирг обнажил кинжал и протянул Дигру.
И тут священник понял, что не может даже поднять руку, чтобы принять оружие. Тело было, словно деревянное, а по жилам вместо крови тек отвратительный, липкий страх.
— Ну что, моя прелесть, — хмыкнул градоначальник, — убедился?
— Что тебе от меня надо, Бирг? — прошептал метс. — Почему не убил меня?
— Ну, — улыбнулся Кастерс, — мог бы и сам догадаться… Мне нужна не твоя смерть, а совсем другое, моя прелесть. Вернее, не мне. Будь моя воля, — толстяк мечтательно облизнулся, — я бы с превеликим удовольствием отдал тебя палачу. Но, увы… жестокий мир, жестокие нравы! Не дают мне, мой милый, разгуляться. Ой, не дают. Ты, должно быть, сообразил, что произошел переворот. Да-да, тот самый переворот, которого ваши аббаты и священники так страшились. Тот, предотвратить который тебя и послали в этот богом проклятый городишко. Но теперь, моя прелесть, когда все, как говорится, свершилось, тебе остается только одно…
— Знаю, знаю, сдаться на милость победителя, — усмехнулся Рой. — Благодарю покорно, Бирг, ты всегда отличался прямолинейностью предложений.
Кастерс гаденько засмеялся:
— А ты всегда отличался полным непониманием таких вещей, как дипломатия и хорошие манеры. Ну, почему бы тебе не сказать что-нибудь вроде: «О, неужели вы предлагаете мне сотрудничество, господин градоначальник», или «Я прекрасно понимаю, что мне следует примкнуть к вашей команде, господин Кастерс». Ну, да что с тебя взять, все вы военные такие… От тебя потребуется сущий пустяк, моя прелесть, сущий пустяк. Моим друзьям нужна Книга Пророков, именуемая в ученых кругах Аббатств — Белой, а в ученых кругах Темного Братства, разумеется, — Черной. Как ты понимаешь, цвет ничего не значит, цвет — всего лишь условность. Имеет значение лишь то, что запечатлено на страницах древнего фолианта. Не скрою, милый, нам нужна эта книга. Не скрою и то, что с твоей помощью добыть ее будет куда как легче.
— Должен тебя разочаровать, моя прелесть, — в тон Биргу ответил киллмен, — мне ровным счетом ничего не известно ни о какой Книге Пророков, будь она хоть зеленая в красную крапинку.
— Разумеется, ты и не можешь о ней ничего знать. Информация о пророчествах строго засекречена. Только посвященные знают об этой тайне.
— Тогда зачем же тебе я?
— Ты станешь одним из посвященных, Дигр. Подумай, стоит тебе согласиться, и ты, — Бирг сделал величественный жест рукой, — один из влиятельнейших людей Атвианского союза. Огромные территории подчиняются тебе, города трепещут пред тобой. Ты принимаешь решения, которые способны изменить ход истории; реки золота стекаются к твоим рукам, и ты волен распоряжаться ими по своему усмотрению. И, конечно, женщины, Дигр. Десятки самых аппетитных красавиц почтут за величайшую честь провести с тобою ночь!
— Звучит соблазнительно, — усмехнулся Дигр, — но не вполне реалистично.
— Уверяю тебя, моя прелесть, тебе не о чем беспокоиться. Только согласись оказать нам эту маленькую услугу, и мир падет к твоим ногам.
Священник не знал наверняка, обманывает Бирг или действительно способен выполнить то, о чем говорит. А что, если не врет? Это может означать только одно: Темное Братство, точно спрут, запустило щупальца в тело Атвианского союза и высасывает из него жизненные силы. Это значит, что сотни и сотни чиновников, включая самых высокопоставленных, находящихся в Аббатствах — предатели.
