— Зачем ты весь свой гардероб сюда перенесла? Тут же идти всего-ничего? — не выдержал и пробасил он, скрипя зубами.
— Ой, не смеши, — махнула рукой девушка, — я взяла только самое необходимое.
Оборотень схватил лежащий на дне чемодана ажурный боди, осмотрел его со всех сторон и кинул демонессе.
— А этот прозрачный купальник, тебе зачем? Где ты у меня во дворе бассейн разглядела? — представив, как кукла, виляя своей круглой попкой, гуляет по его заднему двору в этом подобии одежды, Захар почувствовал, как в джинсах, в районе ширинке, стало слишком тесно, а вторая сущность забилась о стенки его терпения.
— Не строй из себя дурака, Цанев, это боди и носят его не на пляж. Лучше скажи, где я буду спать.
— Ляжешь сегодня в моей спальне, а там посмотрим.
— Что? — удивленно приподняла брови Ами, и развернувшись к Захару уперла руки в бока, — я с тобой никуда не лягу
— Чего испугалась? Сдалась ты мне больно. Я на пол уйду, — волк беспечно пожал плечами, будто его совсем не волновал этот вопрос.
Амарилис нахмурилась. Как не печально было это признавать, но ее очень сильно задели его грубые слова.
— Нет, я на твоей кровати спать не буду. Постелю себе на диване.
— Почему? — не понял ее Захар.
— Прости, конечно, но мне неизвестно, с кем ты там на ней кувыркался. Не хватало еще что-то подцепить, — волк грозно зарычал и сделал шаг в ее сторону, — стой, где стоишь, или я закричу.
— Полиция, или мой братец тебя точно не услышат, детка.
— Зато соседи услышат. У Марии Леопольдовны из седьмого дома слух получше, чем у вас, у волков. Я ей помогаю иногда по хозяйству, и ради меня она пол района на уши поставит! Ну что, все еще хочешь рискнуть?
Цанев недобро усмехнулся, но остался стоять на месте.
— Если не укоротишь свой длинный язычок, кукла, я сделаю это сам. Можешь ложиться на диване, мне плевать, — с этими словами он вышел из комнаты и направился расположенный в подвале тренажерный зал, надеясь, что упорные тренировки помогут ему избавиться от напряжения, что сковывало все его тело, стоило этой аппетитной демонессе появится в поле его зрения.
Внутренний зверь, однако, предлагал более действенный, хотя и не слишком законный метод, а именно, схватить девчонку в охапку, привязать к постели и хорошенько отодрать.
Закончив с одеждой, Амарилис потянулась, чтобы размять спину, сладко зевнула, и переодевшись в пижамные шортики и шелковый топ на лямочках, (прячась за дверцу шкафа, так как шторами один блохастый еще не обзавелся) легла на диван, предварительно застелив его белоснежной простыней, что заранее прихватила с собой из дома.
Может из-за навалившейся после тяжелого дня усталости, или время было уже позднее, но Ами даже кроликов считать не пришлось, так как в сон она провалилась мгновенно.
Когда Захар, вернулся в гостиную и увидел ее такую нежную и беззащитную в этой смешной пижамке с овечками, разметавшуюся во сне, ему показалось, что и не было этих нескольких часов усердного избивания груши. Напряжение вернулось с новой силой, захватив с собой пробирающее до костей желание.
С того момента, когда он понял, что переезд Ами к нему неизбежен, оборотень во что бы то ни стало хотел видеть ее такую, расслабленную, лежащую на его кровати, а ее категорический отказ, почему-то сильно его задел.
Пойдя на поводу у своего зверя, Цанев осторожно взял девушку на руки, перенес в свою спальню, положил на кровать, переоделся в пижамные штаны, лег рядом и, стараясь даже не прикасаться к ней, попытался уснуть.
Амарилис так крепко спала, что даже не заметила свой внеплановый переезд, только повернулась в его сторону, и подперла ладошкой щеку, заставив волка пол ночи ломать голову над вопросом, не проснется ли она, если он оттянет в сторону лямку ее топа и обнажит скрытую шелковой тканью, манящую грудь.
***
Ты не говорил, что мы поедем на этом монстре, — топнула я ножкой, когда Захар открыл свой гараж, где в углу был одиноко припаркован его черный байк, — я в жизни на таком звере не ездила, и не горю желанием.
После вчерашней вечерней перебранки, отношения между нами были натянуты, как струна, что вот-вот лопнет, и даже совместный завтрак не помог.
Проснулась я, правда, в отличном настроении, так как уловила идущий с кухни божественный аромат жареной яичницы с сосисками, но увидев, где ночевала, да еще и лежащую рядом подушку с углублением от головы, ощутила, как по спине ползут мурашки. И нет, страх тут был не при чем, скорее сладостное предвкушение. Пусть этот кремень строит из себя неприступную крепость, но я уже вижу расползающиеся по ней мелкие трещинки.
Еще одним ударом было наблюдать все еще сонного, но такого сексуального оборотня, что в одних пижамных штанах расхаживал по кухне с полотенцем наперевес и готовил нам завтрак. В этот момент я поняла, что день предстоит длинный и лишних вопросов, вроде того, почему заснув на диване, я проснулась совсем в другом месте, лучше не задавать.
— Прости, но это единственный транспорт, что я приемлю. И не трясись так, тебе понравится, — заявил Захар, вручая мне шлем.
Шумно выдохнув, я надела его, села позади оборотня, зажмурилась и так крепко обхватила его руками, что не будь он таким огромным, грудная клетка бы не выдержала.
Когда через пятнадцать минут мы притормозили у магазинчика, где я работала, пришлось признать, что Цанев не соврал, мне действительно понравилось и я с нетерпением ждала, когда смогу разделаться со всеми делами и прокатиться на этом же байке в участок, где работал волк.
Попросив Захара не ходить со мной, а дождаться снаружи, я рванула в магазин.
Даже понимая, что ожидать от Лукьяна Ивановича ничего хорошего не приходилось, я все равно не думала, что он устроит такой скандалище. И договорить не успела насчет отпуска, как он перебил меня громкими воплями и обвинениями в том, что бросаю его в самый неподходящий момент. Заказов куча, работать некому, а я такая-сякая отдыхать собралась. Славку он, почему-то, в расчет не брал.
Так бы и стояла у прилавка, выслушивая этот поток обличительных речей, если бы не вошедший в помещение оборотень, в котором тут же признали особу королевских кровей.
— Ваше Высочество! Какими судьбами? — чуть ли не на колени перед ним пал мой босс.
Цанев окинул его хмурым взглядом, но ничего не ответил, повернувшись в мою сторону.
— Сколько мне тебя еще ждать? Я же сказал, объявить об отпуске и возвращаться.
— Я и объявила, но тут…
Лукьян Иванович, быстро смекнувший, что принц пожаловал по мою душеньку, тут же превратился из огнедышащего дракона, в милого мопсика.
— Вот я давно говорил нашей Амарилис, что ей пора отдохнуть, а она ни в какую. Ну конечно иди в отпуск, девочка моя. Ты на сколько хотела? На неделю? Бери две! — я чуть не подавилась от неожиданности, но спорить не стала. Бросилась к выходу, где стоял волк, успев лишь помахать Славке на прощание.
