Даже не дослушав его тираду, Антон отпустил Славика и, вытащив удостоверение сотрудника полиции, тыкнул им в морду моего босса, который тут же заткнулся.
— Амарилис, ты не говорила, что твой парень полицейский, — бросил в мою сторону негодующий взгляд Лукьян Иванович.
— А он в отпуске сейчас, — тут же нашлась я, — увидел подаренную мне подвязку и приревновал.
— Хорошо, что он еще письма не заметил, — хмыкнул бос и скрылся в подсобке, а мы все дружно уставили на коробку, к одной из стенок которой была приклеена открытка, на которую никто изначально не обратил внимания.
Я потянулась к ней, но Антон перехватил мою руку.
— Отпечатки, — шепотом напомнил он.
— У меня перчатки есть, — я полезла в шкафчик за парой резиновых перчаток, которые держала для защиты рук от ядовитых растений.
Надев их, я осторожно оторвала открытку от коробки, открыла ее и начала читать:
«Милая моя девочка, думала я не догадаюсь о том, что твой маленький домик окружен сейчас с четырех сторон нашей бравой полицией и напоминает теперь неприступную крепость? Я все знаю, и даже о твоем новом друге, что ходит за тобой по пятам. Вы не учли только одного, я хитрее всех вас вместе взятых и обязательно доберусь до тебя.
Прими с любовью мой подарок, он будет так красиво смотреться на твоей ножке.
Твой тайный поклонник»
Держа дрожащими руками открытку, я показала текст волку, ощущая, как липкий страх заполняет каждую мою клеточку.
***
Захар, развалившись на своем рабочем кресле и положив ноги на стол, листал папку с делом Розы Черновской, первой девушки, убитой разыскиваемым ими маньяком три месяца назад.
Волчица-оборотница двадцати трех лет, в связях не состояла, жила одна, детей не было. Типичный портрет жертв этого чудовища. Помимо Ами, все они были одного с ним вида, и лишь она одна выбивалась из общей картины.
Раздался телефонный звонок, и отложив папку, волк взял трубку.
— Цанев, слушаю.
— Капитан, это я, Антон, — голос приставленного им к демонессе охранника звучал несколько взволнованно, что заставило оборотня убрать ноги со стола и наклонится вперед.
— Что-то с Амарилис? — прорычал он, даже не подозревая о том, что в вопросе сквозило беспокойство.
— Нет, то есть да. То есть ничего страшного не произошло, она получила еще одну посылку с подвязкой и открытку. Эта тварь знает о том, что мы его пасём.
— Кто доставил послание?
— Ее коллега, но он не при делах, нашел коробку у входа в магазин. А положили ее уже после нашего с ней тут появления. За нами определенно был хвост, но я, как ни следил, ничего не заметил.
— Чем она сейчас занята? — Захар и сам не знал, зачем задал этот вопрос, но почему-то ответ на него казался волку очень важным.
— Да ничем, сортирует свои травки, но судя по дрожащим рукам, все еще нервничает и я ее не виню. Девочка переживает, боится.
— Вяземский, присматривай за куклой, и когда привезешь обратно домой, сообщи мне.
— Есть, капитан.
Цанев положил трубку, чувствуя, как внутренности скручивает от ненависти к той мрази, что убила уже несколько ни в чем неповинных девушек, а теперь нацелилась на ту, что у волка в печенках сидела, но за которую ему хотелось собственноручно рвать глотки. Если хоть волосок упадет с ее головы, он знал, его зверь не простит и доберется до виновника, даже если это будет стоить ему жизни.
***
Ближе к вечеру я уже более-менее пришла в себя, и теперь не вздрагивала каждый раз, когда открывалась входная дверь и появлялись новые посетители.
Славка тоже прекратил коситься на сидевшего у входа Антона, который, после утреннего происшествия, больше не прикасался к газете, а сидел на стуле прямо, не сводя с меня пристального взгляда. Думаю, уже даже Лукьян Иванович понял, что никакой он мне не парень, а что-то вроде телохранителя, но вопросов никто не задавал, и то хорошо.
Коробку с подвязкой Вяземский поставил рядом с собой, собираясь вечером передать в участок, как улику.
Когда до конца рабочего дня оставалось около пятнадцати минут и посетителей в магазине почти не осталось, открылась дверь и вошла Полина, вместе с двумя подружками, которых я уже пара раз тут видела.
Босс, похоже, свою любовницу уже по звону каблучков узнает, а потому выбежал на звук и запрыгал вокруг нее зайчиком.
— Полюшка, девочки! — запричитал он, хватая свою ненаглядную под локоток, и притворно целуя в щечки ее подруг, — минуточку только подождите, я сейчас захвачу кошелек и сходим в один хороший ресторан, только недавно открылся и говорят, кормят превосходно.
Вот сволочь! На Верочкиного малыша и похороны денег у него нет, а как свою дылду кормить в дорогих ресторанах, так это запросто. Врезать бы ему несколько раз по лбу.
— Хорошо милый, только поторопись.
Стоило ему скрыться с наших глаз, как Полина заприметила ожидающего меня Антона. Оценила его статную фигуру и тут же эту кикимору словно подменили. Юбочку короткую подправила, волосики свои за ушко убрала и походкой от бедра направилась в его сторону.
— А вас я раньше тут не встречала, — заворковала она, забыв и про пришедших с ней девушек, и про любовника. Но Антон, которого, как мне было известно из первоисточника, ждали дома жена и ребенок, даже бровью не повел.
— А я с девушкой пришел… со своей, — кивнул он в мою сторону и так и продолжил сидеть, как ни в чем не бывало.
Полина поджала губы и собралась было отойти в сторону, как внезапно ее взгляд зацепился за открытую коробку, что стояла у ног Вяземского.
— Это подвязка у вас там? — она подошла ближе и начала ее разглядывать, — Как интересно, мне сегодня с курьером принесли точно такую же. Уж не вы ли мой тайный поклонник, желающий зубами стянуть с меня эту штуку?
Глава 8
Услышав последние слова Полины, я, кажется, так и застыла на месте. Вяземский, наоборот, не растерялся, подошел к ней поближе, за талию приобнял и, расплывшись в улыбке, начал задавать вроде бы ничего не значащие вопросы, но, знающий в чем дело, сразу понял бы, что идет допрос.
— А можно узнать, как зовут такую красивую девушку?
— Власова Полина, — кокетливо улыбнулась она в ответ, — а вас?
— Антон. Полина, а вы, как я понимаю, хозяйка этого магазина?
— Ах, что вы, — махнула она ручкой, — это место принадлежит моему…эээ… знакомому.
Вот повезло этой лисе, что Лукьяна Ивановича в помещении нет, а то бы звук его отпавшей челюсти был бы отчетливо слышен всем соседям.
Прислушиваясь к их болтовне, я не сразу заметила направленный на меня, полный сочувствия взгляд Славки.
