— Вообще-то у меня от Изабел нет секретов, — сказал Сервулу, — но я, кажется, догадываюсь, о чем пойдет речь. О секретах наших детей! Так?
— Ты прав только отчасти, — уклончиво ответила Камила, намекая на то, что для нее было бы желательно все же поговорить с Сервулу без свидетелей.
Изабел поняла намек и, проявив деликатность, вышла из комнаты.
А Камила огорошила Сервулу известием о беременности Селены.
— Ты хочешь сказать, что между ней и Шику теперь все кончено? — упавшим голосом спросил он — И я должен как-то подготовить его к этому удару?
— Да нет же! Ты ничего не понял. Все как раз наоборот. Селена ждет ребенка от Шику!
— Невероятно!… Я только что у него был. Он ничего не сказал мне… — растерянно произнес Сервулу.
— Да ты вроде и не рад тому, то скоро станешь дедом? — пошутила над его растерянностью Камила.
— Я рад! Просто ты меня ошеломила. Это ведь еще надо осознать… А Шику, насколько я понял, ничего не знает?
— В том-то все и дело! Селена вместе с памятью потеряла и рассудок. Представляешь, она хочет выйти замуж за Билли! Но мы ведь не можем этого допустить, не так ли? Неужели мы с тобой вдвоем не придумаем, как их снова соединить — Селену и Шику? Ведь у них будет ребенок!…
— Подожди, я ничего не понимаю, — прервал Камилу Сервулу. — Почему Шику до сих пор не знает, что Селена беременна?
— Сейчас я все тебе расскажу по порядку, — тяжело вздохнула Камила и начала свой горький рассказ.
Сервулу слушал ее не перебивая и все равно никак не мог взять в толк, почему Селена скрывает свою беременность от Шику.
— Потому что у нее не все в порядке с мозгами, еще раз повторила Камила. — Вчера я даже уговорила ее съездить к Шику. Она поехала на ферму Эпоминондаса, а Шику, как выяснилось, уже вернулся работать в полицию.
— Ну и что? Он же не на край света уехал, а всего лишь в Маримбу.
— То же самое и я сказала Селене: поезжай в Маримбу! Она уже совсем было собралась, но тут, как назло, явился этот Билли. И конечно, стал упрашивать ее выйти за него замуж. Ну, Селена и задергалась опять. Правда, у нее в этот раз не хватило духу ответить ему согласием. Но если он заявится снова — она не устоит…
— А Билли знает о том, что она беременна?
— Нет. Пока не знает. Селена побоялась и ему сказать правду. Молола всякую чушь про то, что не хочет сделать его несчастным. А я как дура за дверью подслушивала.
— Так, может, Билли и не захочет жениться, когда узнает, что Селена ждет ребенка от Шику? — высказал предположение Сервулу.
— Нет, я боюсь, что он, наоборот, еще больше вцепится в нее, — возразила Камила. — Я уже поняла этого Билли: он словно специально ищет, где бы ему проявить свое благородство!
— Так что ты предлагаешь? Чтобы я рассказал Шику о беременности Селены?
— Нет. Он должен узнать это от нее. А ты внуши ему по-своему, по-отцовски, что он не должен оставлять Селену в покое. Пусть приезжает к нам почаще. Пусть не уступает Билли, в конце концов! Не можем же мы допустить, чтобы наш внучок рос с чужим дядькой, а не с родным отцом!
— Не можем! — полностью согласился с Камиллой Сервулу.
Глава 22
«Не хочу никого сделать несчастным», — сказала Селена, объясняя свое нежелание выйти замуж за Билли. И сделала его несчастным.
Вернувшись из Бураку-Фунду, Билли молча стал укладывать чемоданы. Зеке даже не понадобилось задавать отцу какие-то вопросы — он и так понял, что тот поссорился с Селеной и поэтому в очередной раз решил уехать из Маримбы.
Ничего не сказав отцу, Зека поспешил за советом к Диане.
— Он совсем не считается с моим мнением! Уж как я упрашивал его, чтобы он женился на тебе! Нет, он меня не послушался. Ему, видите ли, нужна Селена! Я почти смирился с его выбором. Но он этого не оценил. Сейчас у него что-то не заладилось с Селеной, и он, даже не спросив, хочу ли я уехать отсюда, стал укладывать чемоданы. Однажды я уже остановил его… Но в этот раз он прямо на себя не похож… Говорить с ним бесполезно!
— А ты, насколько я понимаю, не хочешь уезжать из Маримбы? — спросила Диана. — Не хочешь расставаться с Ритиньей?
— Ну конечно! Что мне делать, Диана? Могу я настаивать на том, чтобы он оставил меня здесь одного?
— Настаивать ты можешь, но вообще-то несовершеннолетние дети должны жить либо с родителями, либо находиться под официальной опекой кого-нибудь из взрослых. Не думаю, что Билли согласится передать тебя на воспитание какому-то опекуну, даже если такой доброволец отыщется.
— А если это будет отец Ритиньи?
— Зека, ты задаешь вопрос и сам не веришь в возможность положительного ответа, — укорила его Диана.
— Ну так посоветуй, что мне делать!
— Ответ напрашивается сам собой: слушаться отца и повиноваться его воле. Но я догадываюсь, о чем ты на самом деле хотел меня попросить: чтобы я уговорила Билли остаться здесь, не так ли?
— Это было бы, конечно, хорошо. Но я не такой эгоист, чтобы просить тебя об этом. Остаться здесь отец может только из-за Селены…
— Не беспокойся обо мне. Я уже свое перестрадала! — махнула рукой Диана. — Пойдем к твоему отцу!
— Нет, он рассердится на меня, когда поймет, что это я тебя позвал, — воспротивился Зека. Лучше будет, если ты придешь к нему одна.
— А ты, я вижу, большой хитрец! — беззлобно погрозила ему пальцем Диана. — Ладно, пусть будет по-твоему.
О чем она говорила с Билли, Зека не слышал. Их разговор длился довольно долго. Когда же Зека наконец отважился войти в дом, Дианы там уже не было, а костюмы отца висели на своих местах в шкафу.
Зека сделал вид, будто и не заметил, как резко менялось настроение отца в течение дня, но Билли сам заговорил на болезненную для него тему;
— Я сегодня проявил непростительную слабость. Можно даже сказать — трусость! Чуть было не отказался от борьбы за женщину, которую люблю.
— Ас кем ты ведешь эту борьбу, папа? — задал ему «детский» вопрос Зека. — С Шику? С Селеной? Разве любовь совместима с какой-то борьбой? Вот мы с Ритиньей просто любим друг друга, и нам незачем с кем-то бороться.
— Любовь бывает разная, сынок, — философски ответил Билли. — Что же касается борьбы… Наверно, я борюсь прежде всего с самим собой.
Зека не стал выяснять в подробностях, что это значит, опасаясь, как бы отец снова не засомневался в правильности своих действий.
А Билли наутро закупил целую охапку цветов и, исполненный решимости, отправился в Бураку-Фунду.
Войдя в дом Селены, он буквально осыпал ее цветами и заявил:
— Я никуда отсюда не уйду, пока ты не согласишься выйти за меня замуж!
