Селена вернулась домой с чувством исполненного долга и оттого была в прекрасном настроении. Камила порадовалась за дочь, посчитав это первым признаком ее последующего выздоровления. Но спрашивать о причинах такой благотворной перемены не стала, надеясь, что Селена сама ей все расскажет, как это бывало прежде.
А Селена тем временем вскочила на резвого Аризону, застоявшегося без своей отважной хозяйки, и он галопом понес ее в зеленеющий простор лугов.
— Осторожней, Селена! — крикнула ей вдогонку Камила. — Ты ведь еще так слаба…
Но ее слова растаяли в воздухе, не достигнув слуха Селены.
Аризона, и без того норовистый, на радостях помчал во весь опор. Селене стоило огромных усилий держаться в седле, и она очень скоро почувствовала усталость.
— Прости, Аризона, давай отдохнем. Что-то я притомилась, — промолвила она, натягивая уздечку, чтобы остановить разгоряченного бегом коня.
Тот неохотно повиновался хозяйке. А она, поудобнее устроившись на траве, закрыла глаза и, как когда-то в юности, предалась мечтам о красавце ковбое, который явится однажды, чтобы предложить ей свою крепкую руку и благородное сердце. Вот он ловко спрыгивает с коня, подходит к ней, Селене, смотрит на нее чистым, открытым взглядом, улыбается широкой добродушной улыбкой, и она узнает в нем… Билли
— Это ты? — произносит она вслух изумленно и слышит в ответ его голос — но уже не в мечтаниях и не в сладостной полудреме, а наяву.
— Да, это я, — говорит Билли. — Присматривал за тобой на всякий случай. Издали. Даже не собирался подходить! Но, как видишь, не удержался…
Домой Селена вернулась затемно, когда встревоженные Шику и Камила уже собрались привлечь, на ее поиски полицию.
— Ты совсем с ума сошла? Хочешь меня в гроб свести? — набросилась на нее Камила, а Шику добавил:
— Селена, ты не должна так рисковать! Ночью, одна… Мало ли что могло случиться!
Ее возмутила такая опека.
— Да что вы заладили в два голоса: «Не должна»? Я и в самом деле ничего вам не должна, запомните это! Я уже взрослая!
— Но тебя опять могли выкрасть! Ты не помнишь, что с тобой было, а я-то хорошо помню, — едва не плача от горя, попыталась объяснить ей свою тревогу Камила.
— Не бойся, никто меня не украдет, — пожалев ее, ласково улыбнулась Селена. -Я была не одна, а с Билли.
Камилу, однако, такое сообщение не успокоило. Тревога на ее лице сменилась явным огорчением, и это вызвало в Селене новый приступ раздражения.
— Надо было мне вообще остаться там с Билли и не возвращаться в эту дыру никогда! — заявила она, — Вы мне оба осточертели!
Камила, не вынеся такого оскорбления, ушла рыдать на кухню, а Шику принялся увещевать Селену и таким образом вызвал огонь на себя.
— Да кто ты такой, чтобы указывать мне? — подступила к нему разгневанная Селена. — Это из-за тебя мать на меня напустилась. Я всегда возвращалась домой когда хотела хоть за полночь, хоть под утро — и она мне слова поперек не говорила. Это ты ее так накрутил! Наплел черт знает чего, запугал!
— Селена, ты не помнишь, что было с тобой, но поверь на слово: твоя жизнь дважды висела на волоске, и сейчас тебе по-прежнему угрожает опасность.
— Ерунда! — беспечно махнула рукой она. Никакой опасности нет.
— Ты выдумал все это, чтобы я не встречалась с Билли. Из ревности выдумал! Иди лучше в конюшню — вымой и накорми Аризону. Насколько я поняла, мать подрядила тебя помогать нам по хозяйству. А если ты намерен совать нос в мои дела и следить за каждым моим шагом, то можешь сразу собирать свои манатки и убираться к другим хозяевам!
— Ты меня больше не выносишь, да? Боже мой, что же я должен сделать, чтобы ты стала прежней? — в полном отчаянии произнес Шику.
Селена в ответ промолчала, и тогда он пообещал ей:
— Хорошо, я поступлю так, как ты хочешь. Покормлю Аризону, а потом соберу свои тряпки и оставлю тебя в покое. А если сказать точнее — то тряпка соберет свои тряпки.
— Шику, я не хотела тебя обидеть, — виновато промолвила Селена. — Но и ты не должен так круто вмешиваться в мою жизнь.
— Да, я это понял и больше не буду, — пробормотал он, отправляясь в конюшню.
А спустя час он уже был в гостинице Лианы и за бутылкой вина рассказывал Азеведу о своей горькой и жестокой судьбе.
— Я живу в каком-то кошмаре, друг! Селена не просто забыла свое прошлое — она стала другим человеком. Чужая, грубая, безжалостная… Я не узнаю ее! Она ведет себя совсем по-другому, Азеведу!
— Наверное, это и есть последствия травмы. Тебе следует быть более терпимым, -сочувственно отвечал ему тот.
— Но она меня едва выносит. А сегодня вообще прогнала из дома! Представляешь? Это Селена, которая любила меня, как никто на свете, вдруг взяла да и влюбилась в другого! Словно по мановению волшебной палочки!
— Не преувеличивай. Это не любовь, а благодарность, — возразил Азеведу. — Они провели вместе несколько дней.
— Они и сегодняшний день провели вместе! — с горькой усмешкой поведал Шику. — Правда, между ними, по-моему, ничего не было. Иначе бы я это почувствовал, понял бы по ее взгляду. Да и Билли обещал мне, что не воспользуется беспамятством Селены… Но могу ли я на него положиться? Ведь он тоже любит Селену…
— И можешь не сомневаться, он добьется от нее взаимности, если ты отступишь! — сердито промолвил Азеведу. — Где твой бойцовский дух, бравый комиссар?
— Я уже не комиссар, ты забыл. Но в остальном ты прав: я действительно сломался. Как можно добиваться любви женщины, которая прямо говорит, что любит другого? Если тебе это известно, то научи, подскажи.
— Мне известно только то, что ты не должен сдаваться. Ведь из-за Селены ты уже отказался от своей любимой работы. Так ради чего была эта жертва?
— Вот видишь, и ты ничего конкретного не можешь посоветовать.
— Нет, могу. Возвращайся на работу, Шику! Возвращайся к себе прежнему! А там, глядишь, и Селену удастся вернуть.
— Не дави на меня, Азеведу! — взмолился Шику. — Я пока ни о чем не могу думать, кроме Селены. Но если понадоблюсь тебе для дела — ты знаешь, где меня искать.
Весь следующий день Билли вновь провел с Селеной на ферме, а когда вернулся под вечер домой, увидел там Диану. Она мыла пол и что-то напевала.
Но ее приподнятое настроение улетучилось, как только она взглянула на Билли. Его глаза светились радостью и счастьем, а подобных эмоций Диана у него никогда не вызывала. Поэтому она и произнесла разочарованно:
— Ты был с Селеной! А я тут убираюсь как дура… Крупная слеза скатилась по ее щеке, и Билли, не привыкший к тому, что Диана плачет, растерялся и принялся оправдываться:
— Ну перестань! Между нами же ничего не было. Я просто присматриваю за Селеной. Ты ведь знаешь, что Силвейра и Аманда могут снова заманить ее в западню.
