— Да! Да! — кровожадно воскликнула Аманда. — Но если ты не хочешь сделать мне такой подарок, то я подарю его себе сама! Своими собственными руками!
Глава 10
Сколько бед свалилось на Лижию! Мать лежала в нервной горячке. Аманда исчезла. Из-за этого исчезновения уже не только Лижия, но и многие другие в Маримбе считали, что именно она едва не убила Шику. Сервулу так и говорил:
— Она — убийца моего сына. Эта ведьма не могла простить ему, что он добрее, лучше, великодушнее ее.
— Хорошо еще, что ни Азеведу, ни Диана так не считали.
— Там был кто-то третий, — убеждали они несчастного отца, который проводил дни и ночи в клинике. — Какой бы ведьмой ни была Аманда, но убить ножом полицейского и так ранить Шику она не могла. Это сделал профессионал, прекрасно владеющий холодным оружием.
С этим доводом Сервулу не мог не согласиться. Он и сам когда-то неплохо владел холодным оружием, так что знал, что это такое.
— Хорошо, что вы наделили сына отличным здоровьем. Не так-то легко с ним справиться, с вашим Шику! Считайте, что он уже выкарабкался из ямы, которая любому другому послужила бы могилой, — говорили Сервулу врачи.
Лижия радовалась за своего бывшего зятя. Она всегда относилась к Шику с большой симпатией, а с тех пор как он полюбил Селену и они даже тайно поженились, она считала его самым близким своим родственником.
А вот как только она думала о Селене, у нее начинало болеть сердце.
Любимая сестра лежала без сознания в далекой клинике Рио-де-Жанейро. Но и ее Бог не обидел здоровьем, у нее было хорошее сердце, и врачи делали все, чтобы вывести ее из комы. Однако ждать, что Селена скоро вернется и вновь приступит к делам, было невозможно. Приходилось рассчитывать только на себя.
Лижия осталась один на один со всеми проблемами — и домашними, и фабричными. Ничего не было удивительного, если бы она растерялась, впала в отчаяние.
Так оно бы и было, если бы не Гуту. В эти трудные времена он стал самым верным помощником Лижии. Ее советчиком, ее опорой. Все дела обеих фабрик они решали вместе, и дела эти шли на удивление хорошо.
— Именно об этом и мечтал отец, — сказал как-то Лижии Гуту. — Он мечтал, чтобы наши фабрики объединились.
Гуту не решался сказать, что мечтает не столько об объединении фабрик, сколько о Лижии. Он понял, что любит ее всерьез, и хотел, чтобы она стала его женой. Они понимали друг друга с полуслова, прекрасно ладили, но он опасался, что она все еще не остыла к Лукасу и боялся услышать отказ, после которого ему было трудно вернуться к этому разговору.
Лижия истолковала слова Гуту совсем по-другому.
Она тоже поняла, что любит Гуту, что только о нем и думает, но, чувствуя себя виноватой из-за Лукаса, решила, что Гуту пока не простил ей ее увлечения, да и сам еще чувствует себя задетым изменой Клары. Но она готова была ждать сколько угодно ради того, чтобы они были наконец вместе…
Днем Лижия всегда была очень занята и ей было не до печальных мыслей. Зато вечером она частенько приходила на пляж, сидела, слушала неумолчный шум океанских волн и смотрела на звезды, которые когда-то подарил ей Гуту и которые прижались друг к другу так тесно, что казались одной звездой.
Но однажды к ней рядом появилась какая-то тень. Гуту присел возле нее.
— Лижия, — услышала она его взволнованный голос. — Я не могу больше молчать, я должен выговориться. Поверь, что я ни на что не претендую, если ты по-прежнему любишь Лукаса. Но ты снишься мне каждую ночь, а утром я как безумный мчусь на работу, мечтая провести с тобой рядом день. Я люблю тебя, Лижия! Я должен был тебе сказать об этом. Мне уйти?
Лижия подняла на Лукаса счастливые глаза и ответила:
— А я каждый вечер любуюсь на подаренные тобой звезды…
Больше ничего им не нужно было говорить, они были вместе и были счастливы. Но они не могли быть счастливыми и не делиться своим счастьем.
— Знаешь, что я давно хотел тебе сказать? — начал Гуту. — Ты ведь слышала, что Нанду ищет себе спонсора, так вот мы с тобой могли бы взять на себя расходы на его тренера. Представляешь, наши фабрики помогают знаменитому спортсмену? Здорово, а?
— Здорово! Неужели мы можем себе такое позволить? — восхитилась Лижия.
— Конечно, я уже все посчитал!
Так этим звездным теплым вечером на земле стало гораздо больше счастливых людей.
Лукас знакомился с совсем другим счастьем — счастьем риска, погони, щекочущим ощущением хождения по острию ножа.
Жулиу предложил ему искать сокровища вместе.
— Я ищу драгоценности, потерянные одним немцем, для одного подонка, который пообещал мне за них кучу бабок, — сказал он Лукасу. — Но я решил забрать их себе, поэтому приглашаю тебя в долю. Вместе мы скорее управимся, а прибыль поделим пополам.
Сердце Лукаса радостно забилось, но виду он не показал.
— Твой шеф меня смущает. Он местный? Небось всех тут знает. Наймет кого-нибудь, будет за нами следить, и мы с тобой погорим ярким пламенем, — сказал он.
— Глупости! — отрезал Жулиу. — Он не местный. На дне моря за нами следить некому. Как только мы находим сокровища, мы мгновенно их реализовываем, и только нас и видели.
Лукас задал еще несколько вопросов в надежде, что Жулиу назовет имя своего шефа, но тот не проговорился. В конце концов Лукас дал согласие, и они ударили по рукам.
Очень довольный, Лукас пришел сообщить о заключенной сделке Азеведу.
— Жулиу считает, что мне очень хочется получить свою часть сокровищ, — закончил он свой рассказ.
— Ты ввязался в опасную игру, мой мальчик.
— Мне бы не хотелось, чтобы ты так собой рисковал, — вздохнул умудренный годами и опытом следователь. — За Жулиу стоит очень могущественный человек, на счету которого не одна жертва.
— Я не хочу упускать шанс вам помочь, — ответил Лукас. — А что касается риска, то ведь я и так рискую. Я понял, что должен выйти на заказчика, так?
— Да. Внимательно прислушивайся к разговорам, если всплывут имена Силвейры и Эзекиела, сразу сигналь. Нам нужны доказательства.
— Запомнил. Буду действовать. — Лукас улыбнулся.
— Удачи тебе, парень! — от души пожелал Азеведу. — Я восхищен твоей смелостью
Азеведу смотрел вслед стройному сильному молодому человеку и вздыхал: он должен был предупредить его об опасности и не мог отказаться от его предложения. События последних дней до крайности накалили обстановку.
Шику пошел на поправку, и у Азеведу отлегло от сердца. Он принялся работать с Тадеу, добиваясь от него признания, кто поручил ему украсть дону Камилу. Но тот впал в тяжелую депрессию и вообще не способен был отвечать ни на какие вопросы.
Жуди преданно выхаживала его, успокаивая, утешая, обещая свою любовь и преданность. Азеведу до поры до времени оставил их в покое.
