— Я иду посмотреть на море, — безразлично отозвался он, выдёргивая воротник из её цепких пальцев. — Когда-нибудь у меня будет лодка… Пошли со мной, — предложил он.
— Нет! И никогда больше не обращайся ко мне! Скотина! — закричала Карла и убежала.
А Лео двинулся дальше всё с тем же беспечным видом, что и обычно.
Домой Карла примчалась в слезах. Она не могла смириться с тем, как нагло ею воспользовались, и пообещала матери, что теперь всегда сама будет использовать мужчин, вместо того, чтобы влюбляться. Донна Одетти поддержала её разумное решение.
Маиза пришла в дом Феррасов, чтобы забрать свои вещи.
— Нам нужно поговорить. Я не хочу, чтобы мы расстались врагами, — сказал Леонидас невестке.
— С вами?! Никогда. Я всегда относилась к вам очень хорошо, — улыбнулась Маиза.
— Я тоже хорошо к тебе отношусь, ты знаешь.
В это время Шанди и Мел высадились из такси у дома Феррасов. Мел обняла парня, и они жадно поцеловались. На глазах у обоих стояли слёзы.
— Подумай, быть может, ты слишком категоричен, — вновь робко пробормотала девушка.
— Вовсе нет, всё правильно, — ответил Шанди и поцеловал её.
Мел не стала объяснять Далве, что случилось, а просто бросилась в свою комнату, заперлась и попросила её не трогать.
— Мел вернулась? — спросила Маиза, выйдя из кабинета свёкра.
— Она заперлась и не хочет разговаривать. И плачет горькими слезами, — пояснила няня.
— Наверное, они расстались, — сказала Маиза, и сколько искренней надежды было в этих словах…
— Оставьте её, к завтрашнему утру, она придёт в себя! Всёе решилось само собой, не стоило беспокоиться, — уверенно отчеканил Леонидас.
Тут прозвучал очередной звонок, и вошёл Лобату. И с порога заявил, что видел Диогу.
— Час от часу не легче… Ты ходишь по улице со стаканом в руках? — с пренебрежением спросил старший Феррас.
— Леонидас, я видел Диогу… Видел Диогу…
— Матерь Божья! — запричитала Далва.
Лишь она одна из всех присутствующих восприняла слова подвыпившего гостя всерьёз. Старший Феррас даже не хотел слушать его рассказ.
— Ты ходишь в непристойном виде, болтаешь невесть что… Постыдись! — упрекнул он старого друга.
Маиза тоже с пренебрежением смотрела на Лобату.
— Ему лет восемнадцать-двадцать… Это был Диогу… — продолжал утверждать Лобату. — Я его встретил… Совершенно случайно…
— Что здесь случилось? — спросил Лукас, спустившийся сверху.
— Я видел его вблизи, перед собой, как сейчас тебя, — сказал Лобату, схватив Лукаса за руку.
Тот смотрел на него, как на ненормального.
— А как он выглядел? — чуть не плача, спросила Далва.
— Не так, как раньше… У него были тёмные растрёпанные волосы, одежда немного выцветшая, простая… Очень бедная…
— Он, наверное, помогает неимущим, — сделала вывод нянюшка. — Диогу был очень добрым! Говорят, что духи ходят по улицам и помогают бедным.
— Я так и подумал! Он наверняка занимается благотворительностью, — поддержал очевидец идею прислуги.
У Лукаса чуть глаза на лоб не полезли от этих бредней.
— А Диогу говорил с тобой? — спросила Маиза.
— Да, это самое поразительное! Говорил! Я никогда не забуду выражения его лица… Когда он подошёл совсем близко, то сказал: «Осторожней». Сейчас, когда у меня проблемы, когда мне так трудно контролировать себя, Бог послал мне Диогу, чтобы он предостерёг меня! Он явился, чтобы дать мне силы, чтобы подтолкнуть меня… Выброси этот стакан, Далва! — всё больше распалялся Лобату, заливаясь пьяными слезами. — Он хотел предостеречь меня! Он сказал «Осторожней» с такой теплотой, с такой лаской… Я никогда не забуду его интонации… — Лобату зарыдал, и все смущённо отвели от него глаза, чтобы не показать своей брезгливости и жалости.
Лукас увёл его е себе.
— Я не верю, будто Лобату видел Диогу! — заявил Леонидас нянюшке. — Если бы его дух и явился где-нибудь и кому-нибудь, то только мне и в нашем доме, а не на улице!
Маиза с ним согласилась.
А Лобату спросил Лукаса:
— Что бы он чувствовал, если бы вдруг увидел себя лет на двадцать моложе?
Лукас вздохнул и развёел руками. Он не мог этого представить.
Шанди, почти ничего не ел, и печально сидел рядом с сотовым, который не звонил. Юноша хотел сам позвонить Мел, но не решался. Шанди без конца рассматривал их с Мел фотографии, вспоминал их встречи, их первый поцелуй…
А девушка заливалась слезами в своей комнате. Её телефон зазвонил, и в душе появилась надежда. Но это была Телминья.
— Тебе надо развеяться, — разумно предложила она. — Мы с Сесеу собираемся на вечеринку. Будет вся наша компания. Пошли с нами!
— Не хочется… — вяло отказалась Мел. — Я чувствую, что на этот раз между мной и Шанди всё кончено…
— Но пойти на дискотеку и отвлечься от тяжёлых мыслей куда лучше, чем созерцать потолок своей комнаты и безутешно рыдать! — стала уговаривать Телминья, и подруга сдалась.
— Впервые в жизни я была счастлива! Никогда раньше у меня не было ничего подобного! — продолжала убиваться Мел и на дискотеке.
Она стояла в углу, а слёзы всё ё ручьями текли из глаз. Телминья отчаялась её успокоить и отправилась весело танцевать под громкую музыку. В конце концов, она явилась сюда именно для этого.
К плачущей Мел подошли Нанду и Сесеу. Увидев состояние девушки, Нанду предложил ей попробовать кое-что и повёл за собой.
Через десять минут Мел выбежала в зал дискотеки вместе с Нанду. Её состояние резко изменилось. Она, как и Нанду, бешено танцевала с диковатой улыбкой на лице. Телминья поняла: что-то нечисто, и испугалась.
Утром Саид, как ни в чём не бывало, пришёл в спальню Рании и поцеловал спящую жену в лоб. Но Рания вовсе не спала: на её ресницах висели слёзы.
— Где ты провёл эту ночь? — спросила она.
— Я был в Сан-Пауло, по делам, — соврал он, отводя глаза. — Ты беспокоилась?
— Ты не приходишь ко мне уже две ночи…
— Сегодня приду.
— Я думала, что после отъезда Жади ты будешь только моим…
— Я просил тебя не заводить этот разговор!
— Саид, я говорю не о Жади! Я говорю о себе и о своих чувствах! Ты любишь меня? Скажи…
— Люблю, ты знаешь, что люблю, — ответил муж, прикоснувшись к её лицу.
— Но я не запала тебе в душу так, как Жади, верно? — допытывалась Рания. — Да?
Рашид молча, встал и ушёл.
Рания застала его, когда он вновь наслаждался запахом платка любимой жены. Он покинул её, чтобы обнюхать платок Жади… Это ещё чище измены… Рания в отчаянии бросилась вниз по лестнице искать утешения у прислуги.
