Она сочла необходимым начать разговор с Миру.
— Я знаю, ты был оскорблён поступком Мохаммеда в тот день, когда подвёз меня на мотоцикле, — запела она. — Но я также знаю, что ты без ума от меня. Если бы я была старомодной женщиной, я бы в этом не призналась, но современная женщина говорит то, что думает, а я современная женщина! И хочу сказать тебе, Миру, что я освободилась от их тирании! Я не боюсь быть проклятой, не боюсь гореть в пламени ада! — выпалила Назира. — Как только ты подашь мне сигнал, я убегу с тобой!
Миру так растерялся от неожиданности, что не смог ничего ответить.
— Если мужчина не способен ничего сказать, значит, он задыхается от волнения, — поделилась Назира своим успехом с племянницами.
Наивные Самира и Кадижа запрыгали, радуясь за тётку.
Лукас присел на стол в своём кабинете и задумчиво почесал ухо. В офис заглянул Албиери. Младший Феррас соскочил со стола и предложил профессору сесть.
— Расскажи мне о себе, — пространно начал доктор.
— У меня всё в порядке. Есть определённые проблемы, ты сам знаешь, но скоро я решу их. Лобату ведёт переговоры с Маизой насчёт развода, а Жади уже добилась развода с мужем. Она ждёт, когда истечёт срок, положенный по их законам, и тогда она сумеет уйти из дома.
— По-твоему, в тебе есть что-то от авантюриста, одолеваемого жаждой жизни? — спросил крёстный.
— Странный вопрос… — Феррас растерянно заулыбался.
— Такой Лукас живёт в тебе?
— С чего ты вдруг спросил, Аугусто?
— Мне просто любопытно, — ответил доктор, забыв уточнить, что его любопытство носит чисто научный характер.
— Наверное, такой человек живёт в каждом из нас. Мы вечно в плену условностей и приличий и результате оказываемся скованными ими по рукам и ногам. Мне кажется, в каждом из нас существует дикарь.
— Меня не интересуют все, расскажи мне о себе! Я помню, в юности ты не хотел работать в компании, мечтал посвятить себя музыке, играть на гитаре… Это было данью молодости или проявлением духа авантюризма?
— Тот Лукас, которого ты видишь перед собой, не имеет ко мне отношения: я смотрюсь в зеркало и не узнаю себя. Этот Лукас — творение моего отца.
— Убери всё лишнее. И что же ты видишь?
— Свободного человека, способного на всё, ничем не связанного. Но это тоже последствие отцовского воспитания. Ведь если бы он так не подавлял меня, я бы так не жаждал свободы и не грезил бы ею.
— Я помню, ты любил путешествовать, спать под открытым небом…
— Верно! И рвался ночевать на улице. Далва была категорически против, спроси у неё, — рассмеялся крестник. — Однажды отец показал нам один фильм, времён его детства, он назывался «Принц и нищий». Они были похожи, как близнецы. Принц жил, как пленник в замке, окружённый богатством, игрушками и завидовал свободе нищего, который мог играть, где хотел. И вот однажды они решили поменяться местами. С тех пор я стал мечтать, что однажды встречусь со своим двойником и поменяюсь с ним местами.
Вдруг в кабинет ворвался Лобату. Он явно был уже навеселе.
— Дорогой друг, Маиза запросила астрономическую сумму. Думаю, только Леонидас может дать добро на выдачу таких денег, но вряд ли он это сделает, — сообщил Лобату.
Лукас потёр глаз.
Даже жесты у них одинаковые, они очень похоже, трогают ухо, трут глаз… — подумал Албиери.
Вопреки мнению Лобату, Леонидас на удивление легко согласился выплатить запрошенную Маизой сумму.
— Неужели ты готов снова жениться, чтобы опять пройти через всё это?! — недоумевал Лобату.
— На этот раз всё будет по-другому! — заявил Лукас. — Я уеду от отца. Если я приведу Жади в его дом, ничего хорошего из этого не выйдет. Мы будем жить отдельно.
В его замыслы мало кто верил…
После встречи с Латиффой печальная Амина вернулась к Рашиду и сказала ему и Кадиже, что должна возвращаться домой. Родители должны найти ей мужа. Жади пришла в гостиную и позвала мужа в спальню, для разговора.
Амина тотчас сообщила сестре, что Саид пошёл в спальню первой жены. Рания расстроилась.
— Я боюсь, что Жади сумеет наладить отношения с ним, и я потеряю шанс стать первой женой, — призналась она. — Не уезжай, останься ещё на некоторое время! Ты поможешь мне окончательно завоевать любовь Саида! Без тебя мне придётся трудно!
Амина согласилась ещё немного пожить в Рио. Наверху шёл диалог намного напряжённее. Жади попросила мужа оставить Кадижу с ней, как когда-то дядя Али оставил её с матерью. Но Саид был непреклонен.
— Твоя мать не собиралась забыть нашу религию и обычаи, чтобы броситься на шею бразильцу! — жёстко отрезал он.
— Но ты так же, как и я, не соблюдаешь велений пророка и изменяешь мне с женой Лукаса! — сразу напомнила Жади. — При желании я могу найти четырёх свидетелей, которые видели вас вместе, и тогда тебя выпорют на площади в назидание другим.
Но Саида эта угроза не напугала.
— Попробуй! — усмехнулся он. — И запомни следующее: теперь, как бы ты ни просила меня, даже если ты будешь умолять, как в прошлый раз, я не приму тебя назад! Ты будешь жить той жизнью, которую выбрала сама. Но ты заплатишь за это разлукой с Кадижей! — твёрдо сказал он и ушёл.
Зорайде примчалась утешить свою любимицу.
— Не стоило заводить этот разговор сейчас, ведь впереди много времени, а оно смягчает людей, — сказала она.
— Я хотела уладить всё мирным путём, но раз он не хочет, я решу это так, как советовал Лукас — через суд, — говорила Жади, не слушая служанку.
— Оба прошлых раза, когда вы разводились, он был расстроен, а сейчас нет, — заметила Зорайде.
Жади со слезами на глазах стала умолять её взять у Латиффы сотовый, чтобы она могла позвонить Лукасу.
— Он должен связаться с адвокатами уже сейчас! Поэтому нам нужно всё обговорить, — объясняла Жади.
После мучительных, но не очень долгих раздумий служанка вновь согласилась помочь.
Латиффа не хотела давать сотовый, потому что боялась проблем с мужем, когда тот заметит пропажу. Но, в конце концов, дала мобильник Зорайде.
Та вручила Жади сотовый телефон, и плутовка запрыгала от радости.
Лукас сидел за бумагами в своём кабинете. Вдруг зазвонил сотовый.
— Жади?! — взволнованным от неожиданности голосом спросил он.
— Лукас! — Жади улыбнулась стоящей рядом Зорайде. — Я так переживаю из-за Кадижи…
— Я же объяснял тебе… А ты уже поговорила с ним?…
— Да, он отказал! — крикнула Жади.
— Хорошо, я посоветуюсь с Лобату, чтобы тебе было спокойнее… Не волнуйся, всё будет хорошо… Я так хочу увидеть тебя, — с надеждой сказал он.
