С лица Амины моментально сползла улыбка.
— Бьёт её…
— Не приносит домой еду…
— Если бы соседи не помогали ей, Латиффа и дети давно бы умерли с голоду…
Латиффа поняла, что не может больше таскать мужа по лавкам, и придётся отправиться домой. Узнав, что гостья всё ещё не ушла, Латиффа моментально изобразила обморок. Муж сразу потащил её наверх и даже не взглянул на Амину. Впрочем, припадок длился недолго. Как только Назира сообщила, что гостья ушла, Латиффа моментально очнулась, сказала, что ей лучше, и она напрасно перепугала мужа и всех вокруг.
У прикованного к постели Лукаса оставалось много времени для размышлений. А что было бы, если бы я вырос в более свободной среде, без массы условностей? — подумал вдруг он. И вспомнил Диогу…
— Далва, а ведь несмотря на одинаковый генетический код, мы с братом выросли совершенно разными, — сказал он няне.
— У вас была одинаковая генетика, но разные души, — резонно ответила экономка. — Ты родился вторым и слабеньким, тебе было труднее, ты больше, чем Диогу, старался появиться на свет. И ты всё время болел: чуть сквознячок — и уже насморк! Нам приходилось больше о тебе заботиться… А Диогу вырос более крепким.
— Ты почти убедила меня в том, что моя жизнь сложилась бы иначе, не родись я вторым, — вдруг Лукас бросил взгляд на гитару, стоявшую в углу.
Далва заметила его вопросительный взгляд.
— Я нашла её в старых вещах, — и она дала ему инструмент.
Лукас взял гитару и заиграл.
— Меня всегда тянуло к музыке гораздо больше, чем к руководству папиной компанией, — вздохнул он.
— Ты можешь снова начать играть, у тебя хорошо получается, — отозвалась нянюшка.
— Я был слаб и когда-то уступил отцу… Если бы я мог вернуться назад, то всё получилось бы по-другому… Не знаю, вышел бы из меня музыкант или нет, но я бы попробовал…
В комнату мужа пришла Маиза. Под предлогом близкого обеда Далва мгновенно оставила супругов наедине.
— Ты знала, что приезжает Саид? – спросил жену Лукас. — Мне звонил Лобату.
— Конечно, — гордо ответила она и медленно пошла к двери, ожидая реакции мужа. — Но ты хотел спросить, приезжает ли с ним твоя любовница? — язвительно поинтересовалась Маиза.
— Это больше волнует отца. И что у тебя за отношения с Саидом?
Маиза довольно ухмыльнулась.
— Ты так старательно демонстрируешь свою связь с ним.
— А ты не веришь в это?
— Разумеется, нет.
— И почему?
— Если бы что-то было между вами, он бы не женился второй раз, а ты бы не была так весела, как сейчас.
— Мне бы и в голову не пришло выйти замуж за Саида! Он волен жениться столько, сколько хочет. Всё равно никто не займёт моего места! — надменно сказала Маиза.
— И что же это за место?
— Вероятно, то же, что его жена занимает в твоей жизни. Видишь ли, я во всём умею находить позитивное. Твои предательства я превращала в драгоценности, и из истории с Жади я тоже извлеку пользу для себя. Очевидно, мне даже придётся тебя поблагодарить, потому что именно с твоей помощью я познакомилась с Саидом.
— Хватит, Маиза! — вздохнул Лукас. — Ты хочешь, чтобы я переживал, сходил с ума? Не выйдет!
— Ещё как выйдет! — она с ненавистью посмотрела на мужа и ушла.
Она начала демонстрировать Лукасу, будто говорит по телефону с Саидом. Её давно раздражало, что он беседовал со своими подружками в её присутствии, и вот теперь настал её час.
Далва тоже упрекала Лукаса в том, что он ничего не хочет замечать: его жена страдает, а дочь вот-вот сбежит из дома и будет жить с Шанди:
— И всё из-за этт-той Жади! Этт-та Жади — проклятие твоей жизни! — объявила ему нянюшка.
И Лукас задумался…
Лео подошёл к витрине магазина, разглядывая гитары. Что-то необъяснимо притягивало его к инструменту. Он зашёл в магазин и стал рассматривать одну из гитар поближе.
Затем он отправился качаться на качелях рядом с маленькими детьми. Лео вспоминал своё детство: вот он сидит на качелях, а напротив стоит мужчина, он зовёт его папой. Кто это был? Лео так и не вспомнил лица мужчины.
Деуза, Мосинья и Эдвалду вновь были на празднике в честь коронации. Предыдущая королева передала свои полномочия Деузе.
— Это я водрузил корону ей на голову! Это я прославил её! — закричал ликующий Эдвалду.
Он в тот день решил изображать из себя идеального мужчину и пришёл домой к невесте и будущей тёще с цветами. А когда Деуза заговорила с ним о его обещании стать отцом её сыну, подчеркнул, что это, как-никак, их сын. Танцовщица была счастлива.
Однако её счастье длилось недолго. Она танцевала и случайно заметила, что Эд тщательно обхаживает какую-то блондинку и как бы ненароком наступает ей на ногу.
— Я выгоню его обратно в ателье! — в бешенстве сказала танцовщица матери. — Видеть его не желаю! Негодяй, иуда, предатель! А я ещё хотела сделать его отцом своего сына!
Вечером, вернувшись домой после торжественного вечера, донна Мосинья и Деуза увидели Лео, лежащего рядом с калиткой их дома. Деуза бросилась к нему. Надежда вновь проснулась в её сердце. Он проснулся и обнял мать и бабушку.
Обрадованная Деуза прижала сына к себе. У неё мигом исправилось настроение, испорченное подлым Эдвалду. Деуза ушла из танцзала, объявив, что Эду не обязательно возвращаться домой.
Лео появился сильно выпивший, он обнимал мать и бабушку, на ходу рассказывая им, что какой-то мужчина преследовал его в Ленсоеше.
— Неужели он соскучился? — ликовала Деуза. Неужели теперь будет жить вместе с нами?… Какое счастье…
Поначалу ничего не предвещало скандала. Лео улыбался, хотя его улыбка не была преисполнена теплотой и казалась натянутой. Деуза рассказала сыну, что её короновали, и призналась, как хотела бы танцевать с ним. Лео тотчас вскочил и включил музыкальный центр, чтобы потанцевать с матерью заводные танцы, но та не согласилась.
— Это потом, не сейчас… А что ты делал в Мараньяне?
— Я был там в одном месте, похожем на пустыню: белый песок, целое море песка, смотришь и не видишь конца! И множество озёр среди этих песков, какая красота! Я прожил там несколько дней, без всяких документов, спал прямо на песке… – с удовольствием начал вспоминать он.
— Тебя могли арестовать, — забеспокоилась донна Мосинья.
— А где же твой паспорт? — спросила Деуза.
— Потерял, выронил из рюкзака, — с отстранённой улыбкой ответил Лео. — Ты только послушай… Я наслаждался там жизнью, шёл по направлению к озеру, чтобы поплавать, как на другой стороне озера появился какой-то мужчина, наверное, из местной полиции. И я испугался… Он стал звать меня, помчался за мной, я убежал и решил уехать, чтобы больше не искушать судьбу.
