– Он отрезал себе косу. Ты понимаешь, что это значит, Альба? Ты понимаешь, что это значит, когда воин, стоя перед своим королем, отрезает себе косу? – спросил Банрууд.
Прижимая косу к груди, она поднялась с колен. Тяжелая плеть волос Байра свисала из ее сжатых кулаков, по щекам катились горькие слезы.
– Это измена. Косу отрезают, когда умирает король или когда воин отказывается за него сражаться. – Подступив ближе, отец взял ее рукой за шею. Потом притянул лицо дочери к себе, прижался губами к ее лбу.
– Он не будет за меня сражаться. Он не будет сражаться за Сейлок. Он даже за тебя не будет сражаться, дочка. – Его слова жгли ей кожу. – Так почему… ты… сражаешься… за него?
– Что ты с ним сделал? – прошептала Альба.
– Ничего. Пес убежал назад в Долфис. Ты будешь королевой. И никогда его больше не увидишь. Я тоже.
29
ЗА ДВУМЯ ПОТАЙНЫМИ дверями в стенах святилища находились два подземных хода. Один вел вниз, на склон холма с видом на Храмовый лес, другой змеился под дворцом и заканчивался в тронном зале, где прежние короли Сейлока венчались властью, доверенной им хранителями. За время правления Банрууда этот туннель пришел в запустение, и несколько лет назад Айво запечатал его затейливой руной. Банрууд с самого начала не искал совета хранителей, и они опасались за свою безопасность. Их опасения оказались оправданными.
Никаким ключом дверь в тронный зал не открывалась. Требовалась кровь рун, и Тень, подняв лампу, прижала исцарапанную ладонь к пыли, копившейся десятилетиями. Дверь со скрипом отворилась внутрь, и Тень ступила в узкий проход, стараясь не касаться тесных стен. Дагмар молил ее уйти, вывести дочерей и беженок на склон холма, но Тень не для того семнадцать лет пряталась в храме, чтобы сейчас повернуться спиной к собственной дочери. Они все слышали шум, поднявшийся во дворце, когда нашлась принцесса.
– Уходи в Долфис. Ступай вдоль ручья, – настаивал Дагмар. – Там будет безопасно. Я за вами приду, когда минует беда, – обещал он.
Но Тень видела его лицо тогда в лесу и ощутила в долгожданном поцелуе прощание.
Последний день турнира и внезапная свадьба загрузили хлопотами множество дворцовой прислуги, но в тронном зале было пусто и тихо. Знамена кланов и гобелены минувших эпох заглушали шум, доносившийся из нижних коридоров. Тень начертала руну, чтобы спрятаться от чужих глаз, и закрыла дверь в стене за троном, молясь, чтобы она в нужный момент раскрылась перед ней снова. Потом скользнула из зала в прихожую.
Во дворце кипела бурная деятельность. Стражники и садовники, советники и повара, лакеи и служанки бегали туда-сюда, выполняя королевские приказы. Тень не только не задержали – на нее даже не посмотрели. Стражники у покоев Альбы только озадаченно переглянулись, когда Тень нажала на защелку двери и вошла. Они сунули головы в дверь, проверяя, на месте ли принцесса, а потом захлопнули ее, так и не заметив Тени. Она стянула с головы капюшон, поскребла руну на ладони и начисто стерла ее.
Альба стояла перед окном, выходившим в сад королевы; ее золотистые локоны были завиты и уложены замысловатыми волнами. Голову украшал венец из цветов; платье бледно-розового оттенка напоминало цвет утренней зари. У Тени защемило сердце от ее красоты, и, когда она позвала дочь по имени, голос прозвучал несмело и просительно, словно молитва.
Услышав ее голос, Альба обернулась. Вокруг карих глаз залегли тени, лицо побледнело, но упрямая линия подбородка указывала на то, что принцесса владеет собой. В руках она сжимала длинную черную косу, и Тень подумала, что Банрууд решился на худшее.
– Ты должна пойти со мной, Альба, – сказала Тень.
– И куда мы направимся? – грустно прошептала принцесса.
– Мы пойдем в Долфис. Ты, я, все женщины храма. Мы все уйдем. Там мы будем в безопасности. Дагмар видел это. – Тень повторяла слова Дагмара, хотя сама в них не верила. Сейчас было важно уговорить Альбу; об остальном она позаботится потом.
– А если я окажусь там, Долфис будет в безопасности? – спросила Альба. – Или я принесу ад к его порогу?
– Боюсь, ад ожидает тебя у Гудруна, – ответила Тень.
От ужасных предчувствий у нее сжалось сердце, слезы навернулись на глаза. Она не ожидала, что Альба будет возражать. А следовало бы.
– Я не могу оставить тебя, – умоляюще сказала Тень.
– И не можешь уехать со мной, – согласно кивнула Альба. – Я понимаю. С моей стороны глупо и самонадеянно просить тебя об этом. Ты хранительница.
– Прежде всего я мать, – сказала Тень, и по ее щекам побежали слезы.
Она сердито вытерла лицо. Всю жизнь ей приходилось сдерживать свои чувства, и сейчас не время рыдать. Ничего не понимая, Альба шагнула к ней.
– Ты мать? – удивленно спросила она.
Тень боролась с искушением солгать, отречься, сотворить руну, которая позволит забыть эти слова. Но не бывает рун, способных изменить правду, а сделать ее не такой грубой не оставалось времени.
– Твое имя означает «заря»… Я т-тебе рассказывала? – с запинкой спросила Тень, не давая прямого ответа. Ей хотелось, чтобы Альба догадалась сама.
– Да. Рассказывала. Когда-то… давно, – пробормотала Альба, склоняя голову набок.
Она сочувственно дотронулась до щеки Тени, убирая слезу, и та для храбрости ухватилась за руку дочери.
– Мне было так больно… И так страшно… а потом встало солнце, розовое, золотистое, доброе… и я держала тебя на руках. Я никогда не испытывала такой радости… такой чистой, невыразимой радости… и с того дня я любила тебя больше жизни. – Тень говорила прерывисто, давясь рыданиями.
– Ты держала… меня? – прошептала Альба, роняя руку.
Зажимая рот трясущейся ладонью, Тень изо всех сил старалась справиться с собой, но признания продолжали рваться наружу.
– Я носила тебя в себе. Чувствовала, как ты растешь. Шевелишься. И я видела, как ты появилась на свет. – От сдерживаемых чувств голос Тени звучал сдавленно и глухо.
– Ты моя мама? – едва слышно спросила Альба.
– Я твоя мама, – повторила Тень, умоляюще протягивая к дочери руки.
У Альбы подогнулись ноги, и она упала на пол, как смятый розовый цветок. Руки раскинулись в стороны, волосы легли на лицо и вокруг головы как вуаль, и Тень опустилась на колени, не смея ни коснуться дочери, ни позвать ее. На минуту в комнате повисла тишина, не слышно было даже дыхания.
– А Банрууд? – спросила наконец Альба тихим прерывистым голосом. – Он мой отец?
– Банрууд украл тебя у меня, когда тебе исполнилось всего несколько дней.
– Он меня украл? – ошеломленно прошептала Альба. – Он меня украл. – Голос ее обретал твердость.
– Он заявил, что ты его дочь… и все поверили.
– Ты… прячешься… из-за него. – Альба перевела на Тень остановившийся взгляд.
