Мальчик не ответил, но челюсть его напряглась, а взгляд стал замкнутым. Он не спорил, но и не соглашался. Байр напомнил Дагмару его самого, тот случай, когда он сказал верховному хранителю, что сбросится с утесов Шинуэя, если храм его отвергнет. Его собственная черта характера – упрямство – сейчас вернулась и насмехается над ним.
– Н-н-не м-могу т-т-тебя т-т-терять, – выговорил, заикаясь, Байр, и на его глаза навернулись слезы.
– Я с тобою, Байр. Навсегда. Мое сердце – твое. Моя душа – твоя, и, даже когда я умру, я откажусь от Валгаллы и последую за тобой, чтобы оберегать, – пообещал Дагмар.
Байр ему не поверил. Дагмар видел это по его глазам. Или, быть может, ему больше хотелось, чтобы Дагмар оставался рядом с ним живым, а не ангелом-хранителем. И все же мальчик согласно кивнул и, забыв про медведицу, по-детски вцепился в руку Дагмара, уже простив дядю за то, что тот его выбранил.
Это был первый из многочисленных подвигов юного Байра. С годами Дагмар перестал браниться и запрещать. Как можно отчитывать ребенка за то, что он пользуется своими дарами? Байр никогда не искал ссор или стычек, но защищал неистово, и происходило это инстинктивно, словно он исполнял свои обязанности. Дагмар продолжал полосовать свои ладони и возносить молитвы, чертить на земле руны терпения и видения, чтобы иметь возможность направлять и оберегать жизнь мальчика, которого ему доверили.
– Чего хочет мастер Айво? Ты знаешь, Байр? – спросил Дагмар, когда они вышли из леса и начали подниматься на Храмовую гору.
– С-сон.
– Он видел еще один сон? – предположил Дагмар.
Мальчик кивнул.
– К-к-король, – произнес Байр, выдавливая слова из непослушных губ.
Дагмар ускорил шаг.
Они уже петляли по тропинке, поднимавшейся к стене храма, когда земля затряслась и застонала, содрогнулась и задвигалась. Обоих сбило с ног, словно разгневанная твердь не желала, чтобы по ней ходили. Глазами Дагмар искал убежище, в котором можно было спрятать мальчика от падающих камней, однако Байр уже поднялся и помогал Дагмару встать на ноги.
Толчки внезапно прекратились, будто мир решил, что еще не время для конца. Из-за стены послышались пронзительные крики и надрывные причитания, от которых волосы на руках Дагмара встали дыбом.
Не колеблясь, Байр побежал к храму, и Дагмар бросился за ним следом. Стражника на западной стене не оказалось, но Байр в мгновение ока перелез через нее, откинул засов тяжелой двери и впустил Дагмара. Они побежали по дорожке, ведущей через сад к внутреннему святилищу, где Айво проводил большую часть времени. Землетрясение повредило стены храма, и в нескольких местах от потолка до пола протянулись длинные трещины, но святилище устояло. Снова поднялся крик, и Дагмар распахнул дверь, пугаясь того, что сейчас увидит. В центре зала вокруг каменного стола сгрудилась кучка хранителей. Алтарь раскололся прямо посередине.
– Алтарь упал, – выговорил Дагмар. От ужаса у него перехватило дыхание.
Обычно сдержанная братия о чем-то испуганно переговаривалась. Подбежав к алтарю, Дагмар с Байром увидели под каменной плитой измятое тело короля Ансела.
– Байр, беги за стражей, – велел Дагмар.
Королева, с обезумевшими от страха глазами, с лицом в пыли и слезах, склонилась над головой короля и уверяла его, что все будет хорошо. Глаза ее супруга были закрыты, лицо неподвижно.
Байр не послушался. Расставив ноги, он глубоко присел, ухватился за плиту и с ревом, напоминающим тот давний день в лесу, поднял каменную глыбу с неподвижного тела и отшвырнул ее. Плита ударилась об пол, зал вздрогнул и снова застонал. Королева пронзительно вскрикнула, хранители отшатнулись, но король был освобожден, а стены храма держались прочно.
– Ансел! – простонала королева.
Пальцы ее пробежали по телу супруга. Но кожа уже приобрела пепельный цвет, а грудь, некогда широкая и могучая, теперь под складками одежды казалась впалой. Склонившись, Айво прижал ухо к груди короля там, где было сердце, кончиками пальцев коснулся его губ.
– Он умер, моя королева, – негромко, но твердо произнес верховный хранитель, глядя на женщину суровыми глазами.
* * *
Поздно вечером, когда тело короля забрали из храма, а Байра отправили спать, мастер Айво снова вызвал Дагмара в святилище. Когда тот явился, Айво не стал его приветствовать. Мастер прогуливался по длинному проходу, но Дагмар знал, что его присутствие замечено. Усевшись на свой трон, Айво уставился на разбитый алтарь. Пальцы с длинными черными ногтями обхватили подлокотники. Выказывая послушание и готовность получить указания, Дагмар преклонил колени у ног верховного хранителя, затем встал и тоже устремил взгляд на каменный стол, свороченный Байром на сторону.
– Что произошло, мастер? – спросил Дагмар негромким, проникнутым благоговением голосом.
– Мы потеряли короля, – задумчиво произнес Айво. Говорил он тихо и неторопливо.
Дагмар подавил вздох. Это он и так знал. Ему хотелось понять, что случилось в его отсутствие, зачем еще днем послали за ним в лес.
– Ты послал Байра найти меня, – напомнил Дагмар.
Будто выходя из глубокой задумчивости, Айво медленно поднял взгляд.
– Я хотел собрать всех братьев. В последнее время я предчувствовал уход короля. Боялся, что его свергнут. Но смерть оказалась милосердной. Внезапной. Такой смерти пожелал бы себе любой мужчина. Внезапная мгновенная смерть в храме богов. Наверняка сегодня он будет ужинать в Валгалле.
– Зачем он приходил? – спросил Дагмар.
Король нечасто посещал храм. Во дворце была собственная молельня, и в святилище его видели редко.
– Король с королевой пришли спросить моего совета. Король задал вопрос о своей дочери. Она снова в тягости, но все ее дети умирали, не успев сделать первого вдоха. Королева просила меня призвать норн и узнать у них судьбу ребенка.
Дагмар молча выжидал, когда мастер Айво продолжит. Он знал, что верховный хранитель сообщит ему только то, что сочтет нужным, и чем меньше Дагмар выкажет нетерпения, тем больше узнает. Айво заставил его ждать. Он не спешил продолжить, но и не отсылал Дагмара.
– Я видел леди Аланну с ребенком на руках, – пробормотал наконец Айво. – Она была преисполнена радости. Я поделился этой новостью с королем Анселом и королевой.
У Дагмара перехватило дыхание. У Банрууда уже есть ребенок. Дездемона напророчила, что Байр останется его единственным ребенком. Возможно, кровавое заклятие перестало действовать.
– Это… это… прекрасная новость, – с запинкой выговорил Дагмар.
Айво медленно кивнул и закрыл обведенные черным глаза, словно еще видел образ внутренним зрением.
– Это видение даровало королю радость в последние минуты его жизни.
– Когда мы поднимались на холм, то почувствовали землетрясение, – сообщил Дагмар.
