Я активировал совместное моделирование и перенес Канта в виртуальное пространство.
– Что за? – заозирался он, – Что это за место?
– Здесь время течет ускоренно. Можно умирать без вреда. Все ощущения доступны в полной мере. И можно создать любые условия.
Я повёл рукой, создавая легионы противников всех мастей.
– Ты не ответил. Что это за место?
– Одна из моих уникальных способностей. Это виртуальное пространство. Не настоящее, – уточнил я, видя, что слово «виртуальное» ему не знакомо.
– Так вот как ты быстро обучаешься.
– Именно.
– Насколько быстрее здесь течет время? – мастер взял себя в руки и стал задавать правильные вопросы.
– Могу ускорить на сколько угодно, но на больших скоростях мозги слишком напрягаются. Поэтому лучше начать с двойного ускорения, а потом регулировать.
– И ты можешь пригласить сюда любого? Или всех разом?
– Есть ограничение на десять человек.
– Неплохо, – кивнул он медленно. – Тогда давай сюда десятку сильнейших. На твой вкус... Так-то они все слабаки.
Я свернул пространство, выбрал Германа и ещё семь человек, после чего заново создал пространство. Пару минут ушло на объяснения, а потом Кант взял слово.
– Ваш лидер любезно предоставил уникальную возможность. Именно здесь я начну выбивать из вас то дерьмо, что зовется слабостью. Никакой пощады, никаких поблажек, я либо превращу вас в воинов, либо уничтожу.
Стоит ли говорить, что дальше началась... Нет, не полная жесть. До полной жести ещё далеко. Но лайтовая жесть, это да.
Опытным путем мы установили, что время можно ускорить в пять раз без риска сжечь людям мозги. В первый заход мы здесь просидели около шести часов. Кант создавал препятствия, разные условия и разных врагов. Он кидал людей в бой, а когда они проигрывали, указывал им на ошибки и снова кидал в бой. Люди умирали, теряли конечности, истекали кровью, просили остановиться.
Никто их не слушал. Меня то им удалось разжалобить и я бы давно закончил, но Кант и слушать не хотел о том, чтобы прекратить.
– Они либо сломаются, либо станут бойцами. – сказал он коротко.
Но у всего есть конец. Закончились и «пытки». Я выпустил людей из моделирования, а сам остался с мастером.
– Как думаешь, почему тебя наш мастер взял в личные ученики? Для понимания, чтобы к нему пробиться, надо быть лучшим и потратить лет десять минимум. – спросил он задумчиво.
– Я выполнил его условия.
– Но благодаря чему ты их выполнил? Условия ведь были невозможными. Не для одного человека всего лишь за неделю эта задача.
– Я бы сказал, что благодаря упрямству.
– Ответ неправильный. За упрямством стоит ещё кое-что. У тела воина есть вполне конкретные ограничения. Сколько бы ты добавок не принимал, потолка можно достичь при жизни и с этим ничего не поделать. Более того, те удары, которым тебя обучал мастер, невозможны. Так как же так получается, что настоящий воин способен одним ударом сокрушать горы? Тоже за счет упрямства?
– Всё дело в воле? Ты это имеешь ввиду?
Я не мог не упомянуть волю. Мастер Корте про неё миллион раз говорил.
– Да, про неё, – кивнул Кант, – Но что такое воля? Когда ты выжал из тела максимум, когда овладел воинским искусством в совершенстве, на что нужно опереться, чтобы превзойти все эти ограничения? Именно на волю. То, что позволяет изменять реальность. Но если воля так важна, как её развить?
– Тяжкими испытаниями?
– В том числе, – Кант впервые улыбнулся, – На самом деле этот вопрос по большей части философский, но мы ведь практики в первую очередь, воины, так что конкретные решения наше всё. Воля развивается, когда разумный преодолевает себя и препятствия, когда бросает вызов слабости, привычкам, устоям и в конечном счете самой реальности. Проблема твоих людей в том, что их воля слаба. Для обычной жизни может и хватит. Но в школе искусств не учат обычному воинскому ремеслу. Мы учим именно искусству.
– У них есть шанс развить волю?
– У каждого он есть. Но нужно ли им это? Готовы ли они переродиться? Отказаться от слабости? Превзойти самих себя? Скоро узнаем. Когда я уйду и ты продолжишь их обучать, обращай внимание именно на это – на развитие воли. Всё остальное вторично.
– Я запомню твой совет.
– Зови следующую партию. Я покажу тебе, как именно здесь заниматься с людьми, а дальше сам будешь.
– Хорошо.
***
За следующую неделю жизнь постепенно вошла в колею.
Я смотался в магический веер и достал партию всего того, что нужно для прокачки воинов. Потратил на это больше суток, но оно того стоило.
Заодно узнал, как воины получают ауру. Исключительно в бою насмерть. Перед схваткой они принимают отвар из трав, которые я тоже добыл. Отвар запускает экстремальные процессы перестройки внутри организма и бой на грани, с полной выкладкой, позволяет выжить и открыть в себе ауру.
Новость эту я скрывать не стал. Да и Кант не спешил замалчивать, прямо и доступно объяснив то, что ждет его учеников.
Тут стоит упомянуть, откуда взялся ажиотаж у других магов. Для чего стоит объяснить, что из себя представляет рядовой член клана. За неделю я достаточно увидел, чтобы составить мнение о тех людях, которые следуют за мной.
Одна часть из тех, кто к нам попал, пришли, ведомые... как бы так сказать... тягой к приключениям. Достаточно отбитые на голову люди, чтобы с головой окунуться во что-то новое, коснуться магии. Не все из них были успешны в предыдущей жизни, но каждый из них готов был трудиться в жизни новой. Наличие лентяев исключалось отбором и высокими требованиями.
Вторая часть – это люди, пережившие какую-то трагедию. У той же Марии погиб муж и это стало тем, что толкнуло её на путь искателя. Она была не единственной в своём горе. Монстры, вражеские искатели – они нанесли достаточно ущерба людям, чтобы многие воспылали желанием отомстить.
Третья часть – это те, кто хотел урвать кусочек силы и устроиться в новом мире. Те, кто быстрее остальных сообразил, куда ветер дует.
Нельзя сказать, что эти три категории жестко разделялись между собой. У многих в качестве мотивации выступали все поводы. Иначе говоря, в клане хватало людей, которые пострадали из-за прихода система, замотивировались обрести силу и отомстить, а потом прониклись новым форматом жизни.
Это что касается мотивов присоединиться к клану. Есть ещё события последних недель и те будни, из которых состояла жизнь людей.
Во-первых, они регулярно сражались. Сталкивались с такими же искателями, которые их кололи, стреляли, закидывали пламенем, натравливали нежить, били светом и белой магией, проклинали, отравляли и делали много других нехороших вещей. Удивлюсь, если есть хоть один клановец, который не получал серьезную травму и не отлеживался потом под присмотром целителей. Не стоит забывать и про тех, кто умер.
