Даша старалась приучить Антошку ходить на двух ногах, но ему было удобнее бегать на четырех. Ребенок постоянно куда-то спешил. Он вечно глотал еду, будто боялся, что ее у него отнимут. В первые недели, когда Даша научила-таки его сидеть за столом и держать ложку, Антошка умудрялся смешать в одной тарелке сразу и суп и салат и даже вылить туда чай, а потом уже начинал хлебать это месиво. Даша не успевала остановить его – Антошка был очень ловкий и внимательный мальчик, он проделывал эту операцию, стоило только женщине на мгновение отвернуться к плите.
Даше приходилось показывать каждое простое движение по несколько раз за день и заставлять Антошку повторять их. Как правильно ходить, как держать ложку и вилку, как сидеть на стуле – ребенка приходилось учить всему заново, чтобы он отвык от собачьих повадок. Даша была настойчивой и не теряла терпения ни в одной из непростых ситуаций.
В один прекрасный день Даша сидела на кухне, грея руки о кружку с горячим чаем. Она изо всех сил пыталась расслабиться, но внутри у нее по-прежнему все кипело. Она не могла свыкнуться с мыслью, что маленький ребенок мог три года жить то в коровнике, то в собачьей будке и ни одному человеку не было до этого дела. Что творится с человечеством? Сколько людей живет в сытости и достатке, а в глухих деревнях дети страдают от голода и холода. Никто им не помогает. Сколько таких несчастных, как Антошка, остались одни без матерей? Сколько их уже погибло?
Даша закрыла глаза, пытаясь выбросить неприятные мысли из головы. Не нужно больше об этом думать. Антошка теперь в тепле, кушает достаточно, за ним ухаживают, и его любят. Вот и сейчас он спит в соседней комнате после того, как Даша дала ему обед. Антошка до сих пор никак не может привыкнуть спать в постели, он убегает на пол и спит на одеяле, которое стаскивает за собой.
– Даша, – вдруг раздался голос за ее спиной. – Дай руку.
Это был маленький Антошка. Он стоял посреди кухни в пижамке и прятал что-то за спиной. Даша не знала, что он задумал, но все-таки послушно вытянула руки. В следующее мгновение она почувствовала, как в них легло что-то мягкое и теплое. До Даши донесся дрожжевой запах. Она открыла глаза и увидела кусочек свежего хлеба, который давала Антошке на обед.
– Спрячь, – резко прошептал ребенок и, озираясь по сторонам, как затравленный зверек, убежал к себе в комнату.
Даша смотрела на корочку в своих руках. Настоящий хлеб, такой, какой можно увидеть в витрине булочной. Он был пышным, золотисто-коричневого цвета, с хрустящей корочкой. И пах просто волшебно. Глаза Даши наполнились слезами. Хлеб – главная пища любого живого человека, как можно прожить без хлеба? И вот, на ее глазах маленький человечек попросил ее спрятать часть буханки. Он не стал ее есть, он ее приберег на случай голода.
Даша держала этот хлеб и думала: она купила буханку специально для мальчика, который наверняка отвык от свежего ароматного хлеба. А он, переживший очень трудные дни в своей такой еще короткой жизни, позаботился и о человеке, приютившем его. Спрятал кусок хлебушка на черный день для себя и принес кусочек Даше. По ее щеке покатилась слеза, за ней вторая. Нет, нельзя плакать, ребенок может увидеть ее слезы. Даша немедленно взяла себя в руки.
Такое случилось уже не в первый раз. Ребенок постоянно рассовывал запасы еды по всем углам в квартире. Когда Даша убиралась, он находила то корочку хлеба, то печенье, а то и комки каши, запрятанные под кровать, под подушку и даже за плинтус. Она вздыхала и выбрасывала эти засохшие остатки пищи, потому что ее ребенку больше не придется голодать. Антошка не всегда обнаруживал, что его тайник был разорен. Это говорило о том, что у ребенка очень сильны инстинкты выживания, но они постепенно забываются.
Также Даша очень радовалась, что мальчик начал делиться с ней своими запасами. Это означало, что он признал в ней родного человека. Принял в свою стаю, если можно так говорить. Родион тоже не вызывал больше у Антошки страха. Наоборот, мальчик с удовольствием играл с новым папой в разные игры, а также катался на нем по всей квартире.
Может, кто-то сказал бы, что Антошка уже слишком взрослый для всех этих забав. Но этим людям не понять, каково это – потерять детство. Ребенок прожил в нищете и голоде целых три года. Чтобы эти жуткие воспоминания стерлись из его памяти, нужно было заполнить его жизнь новыми и светлыми событиями. И Даша с Родионом активно это делали.
Маленький Антошка с трудом избавлялся от груза пережитого. Еще одним кошмарным событием в его жизни был пожар в родном доме, который ребенок, как ни странно, хорошо помнил. Антошка успел увидеть зловещие языки пламени, окружившие его родную мать, лежащую на полу без сознания, он успел почувствовать, как его легкие забивает черный едкий дым, прежде чем упал на пол. От пережитого ужаса ребенок мог начать заикаться или и вовсе потерять речь. Но его спасла Пегая, которая постоянно была рядом. Она спасла малыша от самого страшного испытания – от одиночества. По ночам он мог прижаться к собачьему боку, и каждый раз, когда он начинал плакать во сне, Пегая вылизывала его, чтобы успокоить.
Сейчас, в новом доме, Антошка тоже иногда спал неспокойно. Первые месяцы он ни в какую не хотел оставаться всю ночь в постели, куда каждый вечер его укладывала Даша. Ему было неудобно лежать на спине или на боку, как любому человеку. За несколько лет общения с собакой и повторения за ней всех движений, Антошка успел накачать и развить такие мышцы, которые люди редко задействуют в обычной жизни. В результате у него была совсем иная мускулатура, помогавшая ему передвигаться на четырех конечностях, хорошо прыгать и потягиваться. Хождение на двух ногах и сон в человеческой позе были для него настоящим испытанием. Если ходить он еще привык, то вот заснуть Антошка не мог, пока не свернется клубком.
Какое-то время Даша даже не разбирала его лежанку в углу детской комнаты. Она просто принесла второе одеяло, которое оставалось на кровати. Мальчик спал на полу, дергаясь во сне, словно собака. Иногда он даже скулил во сне. Спустя несколько месяцев начался прогресс – он перестал убегать на пол и спал калачиком на своей кровати. И вместо скулежа он мог закричать посреди ночи.
Однажды он так громко кричал, что Даша не выдержала и побежала его будить. По лицу мальчика катился холодный пот, а сам он был бледен как полотно. Даша обняла его и стала расспрашивать, что же такое он увидел во сне. И тогда Антошка впервые рассказал ей, как погибла его мать. Даша ужаснулась, поняв, что ребенок все это помнит.
– Антошенька, миленький, ты должен понять, что с тобой никогда такого не повторится. Этот пожар остался в прошлом, сынок. – Даша поцеловала его в макушку.
– Я понимаю, мама, но мне все равно очень страшно, – ответил ребенок.
В этот момент Даша поняла, что он впервые назвал ее мамой.
– Мама? – переспросила она его. – Я думала, твоя мама – это Катя.
– Да, она моя первая мама, – улыбнулся Антошка, поднимая глаза на Дашу. – Но ведь Кати больше нет и теперь ты моя мама, правда?
Даша готова была разрыдаться от счастья, но сдержалась. Уложив сына спать, она вернулась в кровать к мужу и, разбудив его, сообщила радостную новость. Их приемный сын назвал ее мамой! Родион сквозь сон тоже порадовался, не преминув буркнуть ей, что он пока не ее приемный сын.
