– Как думаешь, трудно ли будет справиться со шкипером? – спросил затем главарь разбойников. – Ёж меня не беспокоит, его мы одолеем в два счёта, и из него наверняка выйдет отличный ужин.
– Барсук сказал, что они хорошо вооружены, – почтительно отвечал Наполеон. – Сказал, что застрелит любого, кто попытается забраться на баржу.
– Хм, – хмыкнул Рыжик-громила, выдёргивая последнее перо из фазаньего хвоста, – я думаю, шкипера-барсука мы как-нибудь одолеем. Я слыхал, ветчина из барсучатины очень хороша, отведаем её.
Он гадко засмеялся, и в свете костра блеснули его острые белые зубы.
– Спасибо за информацию, Наполеон, мы не забудем тебя, когда дело дойдёт до раздела добычи. Твои слова не оставляют никаких сомнений: на борту этой баржи много денег. Мы ими займёмся!
Рыжик-громила бросил ощипанного фазана одному из разбойников и приказал его приготовить.
– Ты же останешься на ужин, не так ли, Наполеон? А потом можешь подсобить нам в этом маленьком дельце. Готов поспорить, они встанут на якорь где-нибудь на Просеке, там, за мостом, – в такую-то непроглядную ночь. Они точно не пойдут дальше, пока темно и дождливо. Но сперва мы хорошенько поужинаем, я проголодался. Принесите из пещеры моё точило.
Двое разбойников из тех, что сидели у костра, торопливо убежали в пещеру и вернулись с маленьким точильным станком. Рыжик-громила вытащил из-за пояса длинный острый кинжал, тщательно осмотрел лезвие и проверил лапой его остроту.
– Не помешает немного поточить, ведь у барсуков толстая кожа. Эй, Наполеон, не стой без дела – крути рукоятку, пока я держу лезвие на камне! Чую, ещё до исхода ночи будет у нас работёнка. Давай!
Глава восьмая
Пройдя шлюз, дядюшка Билл начал искать подходящее место для ночной стоянки. У него не было специального ходового фонаря, который часто ставят на баржи во время ночных переходов, да и день выдался утомительный. И он, и Буззи-Пуззи хотели поскорее поужинать и лечь спать.
Пройдя поворот, они вышли к Просеке и увидели впереди раскидистый тёмный ельник. Ветви елей нависали над каналом – отличное укрытие и идеальное место для ночёвки. В этом месте канал расширялся, а на берегу из-под земли бил родник.
В этот момент по какой-то непонятной причине дядюшке Биллу вдруг вспомнилась встреча с крысой-попрошайкой. «Я вижу тёмный лес, а в нём – опасность», – так сказала крыса, когда гадала по его лапе. Но дядюшка Билл улыбнулся и подумал: «Чепуха, ей-богу! И думать об этом не стоит. Просто какая-то цыганская тарабарщина!»
Дядюшка Билл заглушил двигатель, и «Вольный ветер» плавно, словно лебедь, подошёл к берегу и остановился. Путешественники бросили якорь и зажгли маленькие фонарики на носу и корме баржи, чтобы с ней не столкнулись другие суда. Ветер крепчал, завывая меж чёрных еловых лап. По поверхности воды расходились круги от первых капель дождя.
– Ночь будет ненастной, – сказал дядюшка Билл. – Укроемся здесь, и нас никто не потревожит. Думаю, в такую погоду даже пираты будут сидеть дома: коты ненавидят сырость, даже коты-разбойники!
– Что у нас на ужин, шкипер? – спросил Буззи-Пуззи, который умирал от голода.
– Пожалуй, мы приготовим рагу по-ирландски, – ответил дядюшка Билл. – Нарежь лук, а я почищу картофель, и мы поджарим остаток отбивных из баранины, которые дал мне в дорогу Мэтти Макгрыз.
Вскоре каюта наполнилась ароматным дымком, от которого текли слюнки – за плитой хлопотал сам дядюшка Билл.
– О-о-о! – воскликнул Буззи-Пуззи, подняв свой маленький носик и наморщив его самым комичным образом. – Как вкусно пахнет!
– Я готовлю рагу по рецепту, который передал мне мой дедушка Брок, – ответил дядюшка Билл. – Вот увидишь, его вкус будет не хуже запаха. Пока я готовлю, будь добр, поднимись на палубу и посмотри, всё ли в порядке. Пусть фонари горят всю ночь на всякий случай. Проверь, крепко ли привязан брезент.
Буззи-Пуззи вылез из тёплой уютной каюты на палубу. Ночь и вправду выдалась ужасной. Чёрные ёлки на берегу зловеще раскачивались, а по брезенту барабанили холодные капли дождя. В свете фонаря палуба блестела от влаги. Буззи-Пуззи поёжился. Стоя под навесом возле входа в каюту, он внимательно прислушивался, но слышал лишь стук дождя, вой ветра и плеск волн, разбивавшихся о борта баржи.
Когда он вернулся в каюту, дядюшка Билл уже раскладывал по тарелкам дымящееся рагу. Стол был аккуратно накрыт – дядюшка Билл педантично делал всё как полагается, – и каюта выглядела невероятно уютной. В печке горел огонь, а на стене размеренно тикали часы с кукушкой, навевая покой и безмятежность.
Ёж и барсук с удовольствием принялись за ужин и некоторое время почти не разговаривали.
– Ты только погляди, как дождь зарядил, – прожевав очередной кусок, сказал дядюшка Билл, когда в окна каюты начал яростно стучать ливень. – Я рад, что мы наткнулись на это уютное местечко. Передай мне соль и давай-ка я положу тебе ещё рагу!
Буззи-Пуззи расстегнул жилет; рагу без сомнения было изумительным. Он протянул свою тарелку.
– Ещё клёцки? – спросил дядюшка Билл. – А морковь хороша, правда? Я сам её растил на своём огороде.
Буззи-Пуззи мог лишь кивнуть в ответ, потому что рот у него был полон. Поужинав, они вымыли тарелки, сложили посуду в маленький буфет над печкой и зажгли трубки.
– Не думаю, что сегодня нам нужно стоять на вахте, Буззи-Пуззи. Я привяжу рыболовную леску к краю брезента и заведу её под дверь каюты. Если кто-нибудь затеет что-нибудь на палубе, мы сразу же об этом узнаем. Я привяжу конец лески к банке для червей и поставлю её на стол. Если брезент кто-нибудь тронет, банка упадёт на пол, и шум нас разбудит.
Дядюшка Билл зарядил пистолеты и положил их рядом с подушкой. Затем друзья потушили светильник. Единственным источником света в каюте теперь была печка.
Дядюшка Билл почти сразу захрапел. Буззи-Пуззи не спалось, даже несмотря на тепло, уют и приятное ощущение сытости после рагу по-ирландски.
Часы с кукушкой тикали: «Тик-так, так-так», а дрова в печке тихонько потрескивали. Слышно было, как в елях, словно волна на морском побережье, бушует и замирает ветер, и как стучит в окна дождь. Высунув нос из-под стёганого одеяла, ёж поглядывал на яркую жестяную банку, стоявшую на столе, к которой была привязана рыболовная леска.
Один раз ему показалось, что банка дёрнулась, но ёж подумал, что это разыгралось его воображение. Жестянка отбрасывала на потолок причудливую вытянутую тень, напоминавшую то ли фабричную трубу, то ли очень высокую шляпу-цилиндр.
Буззи-Пуззи был очень рад тому, что в этот час он лежал в уютной кровати, а не дежурил на палубе. Наконец, он уснул. В каюте раздавался лишь храп: громкий храп дядюшки Билла, от которого дрожали стены, и тихий, жужжащий храп Буззи-Пуззи.
Глава девятая
Буззи-Пуззи внезапно проснулся и уселся на койке. Казалось, что он по-прежнему видит сон. Странное дело: «Вольный ветер» двигался! Мотор лодки привычно пыхтел: «Чух-чух-чух», и ёж слышал плеск воды за бортом!
