— Жестокие выводы, — я горестно вздохнула.
— Единственно возможные, — разделяя мою тревогу, дракон развел руками. — Мы можем биться за тебя до потери крыльев. До потери человеческой ипостаси. Но разве ты этого хочешь?
И тут меня накрыло осознание, что драконы действительно поставили на первое место меня. Каково было бы знать, что один из них утратил человека по моей вине? Если разбитое сердце можно залечить, то выжить без человека — нет…
— Нет, милорд. Не хочу.
— Тогда не вижу других вариантов. А теперь на счет вашего с Ролдхаром разговора, — Абелард поджал губы и тон его сделался серьезным и даже жестким. — Прежде, чем ты побежишь к нему обнажать свою душу, давай я кое-что расскажу, Василек. Тебе знакомо имя — Гирнхар ирд Нойрман? Уверен, что нет. Это отец Ролдхара и да, владыкой он не был — не тот характер. Гирнхар встретил Дельдаиду ирд Хоккард — будущую ирду Нойрман — совсем юнцом. Они долго летали вместе и через век, убежденные в совместимости, соединили друг друга узами драконьего брака.
— С сердцем дракона? — предположила робко, но Абелард лишь усмехнулся.
— Сердце дракона, душа моя, только для низших смертных. Нет. Среди драконов свои артефакты и ритуалы, но тебе о них знать не обязательно. Они заключили нерасторжимый союз, и ирда Нойрман уже никогда не сможет вступить в новые отношения. А теперь самое интересное. Как погиб Гирнхар. После рождения Ролдхара он встретил женщину. Человеческую. Я сам видел ее пару раз. Хоть и был тогда совсем ребенком, но тоже попал под очарование: статная, красивая, с гривой черных волос едва ли не до земли, со жгучими, как черный кофе, глазами, в которых бесновался нижний мир. Она покорила сердце Гирнхара, обещала, что сможет провести ритуал, разорвать узы, связывающие его с женой. Мы, драконы, влюбляемся опрометчиво и, влюбляясь, увы, глупеем. Голову теряем. Не как люди… У нас все острее. И ведьма этим пользовалась. Дельдаида ничего не замечала или старалась не замечать. Это после смерти мужа она стала стальной леди, прежде такой не была…
Мужчина остановился, словно вспоминая давно минувшие события.
— В результате, ведьмой двигала вовсе не любовь. Она хотела добыть самый сильный ингредиент противодействия, снимающий любые проклятия. То, что Сотхо ценят больше всего.
У меня кровь от лица отхлынула от промелькнувшего в голове предположения.
— Сердце влюбленного дракона, — Абелард стиснул зубы и опустился передо мной на корточки. — Рассказывать дальше?
Я кивнула, к немалому удивлению дракона. Но мне нужно было знать об этом ингредиенте!
— Хорошо, моя кровожадная. Гирнхар погиб. Он верил, что ритуал направлен на разрыв уз, сам лег на алтарь, добровольно позволил ей вонзить в себя нож…
Я вздрогнула, когда представила себе картину. Как это вообще возможно? Хладнокровно убить того, кто любит тебя, бесконечно доверяет и не ждет дурного?
— И… Неужели ведьма получила то, что хотела?
— Сердце влюбленного дракона? Да, получила, — тяжело вздохнул Абелард и провел ладонью по лицу, словно стирая с него тяжесть воспоминаний. — Не то, что ожидала, правда, но получила. Дура. Через много лет, когда Ролдхар повзрослел и обо всем узнал, он нашел ту ведьму и убил. Поговаривают, она каялась перед смертью.
Дракон жестко усмехнулся.
— Еще бы. Она убила дракона, хотя ей требовалась вовсе не плоть.
— Не плоть? А что тогда?
— Особый и очень редкий артефакт, — задумался повелитель изумрудных драконов.
Расспрашивать дальше я не рискнула. Слишком уж подозрительными могут оказаться мои расспросы. Но самое главное узнать все же удалось. Сердце влюбленного — украшение! Артефакт. Всего лишь артефакт! Несмотря на печальную историю, рассказанную драконом, на душе светало. У меня появилась надежда.
— Затем Ролдхар познакомился с Раруш. Он вручил ей камень на отборе. Эльфийку пригласил кто-то из сапфировых, но в результате они с владыкой сразу поняли, что созданы друг для друга. Испытания показали, что это действительно так и его дракон чутко откликается на приказы заклинательницы. С ней он становился другим, оживал… То время навсегда останется в моей памяти. Признаюсь, даже я в Раруш души не чаял. Когда она пропала, мы всю Гардию перевернули. Нашли ее спустя неделю на территорию ковена Олорэ. Разложенную на ритуальном жертвеннике, — у Абеларда дернулись ноздри, он сжал кулаки и резко поднялся. — Ведьмы клялись, что непричастны к убийству, но…
Территория ковена, жертвенник… Можно ли винить драконов, что они подумали на сестер? Впрочем, сложно поверить, что ведьмы сознательно это сделали. Никто из нас не приносит в жертву людей. Да и кому их жертвовать? Исконной магии? Ей жертвы не нужны! Что-то здесь не сходится.
— Ролдхар обезумел от горя. Он убил всех, душа моя. Всех до единой.
Дракон смотрел в окно, но по напряженной спине и хриплому голосу я чувствовала, как тяжело ему даются воспоминания. Вздохнув, Абелард развернулся и посмотрел на меня в упор.
— И вот, теперь он полюбил, — тишина после этого слова напугала. Я и сама уже поняла, какую невероятную глупость едва не совершила. — Каково ему будет узнать, что его любимая — ведьма?
Закрыла глаза и с ресниц сорвались слезы. Даже не заметила, что плачу. Это не сердце и разум, это душа слезами обливалась. С таким прошлым будущее с ведьмой невозможно. Он не поверит, что я не такая. Будет думать, что притворщица, как и та, что убила его отца. Как и те, что отобрали его Раруш. О, пресветлый василек, зачем же мир так жесток?
— Я не смогу отказаться от ведовства.
— А он не может перечеркнуть прошлое и забыть его.
Закрыла лицо ладонями, не зная, как быть. Сердцу не запретишь любить, душе — страдать, а владыке — скорбеть.
— Анотариэль, я знаю, как тебе сейчас больно, — мужчина запнулся. — Да кому я вру, не знаю. Даже представить не могу. Но слезами делу не поможешь.
Такими словами — тоже. И дракон это понимал. Успокаивать женщин ему, вероятно, прежде не доводилось, поскольку сейчас он выглядел весьма потерянным.
— Впрочем, есть и хорошая новость.
Я с надеждой подняла глаза.
— У тебя есть я! — мгновенье и улыбка с губ Абеларда исчезла. — Мда. Не такой взгляд мечтает увидеть мужчина на лице любимой женщины. Ладно, давай так. Попробуем одно упражнение, но ты должна постараться, хорошо?
Кивнула и устроилась поудобнее.
— Смотри на кончик моего пальца.
Дракон присел на корточки передо мной и показал указательный палец.
— Смотри! И не отводи взгляда, пока не разрешу.
Я исполнительно смотрела, как палец медленно движется вправо, влево, вверх, вниз, как ложится на кончик моего носа. Косить глаза не очень удобно, но я усердно исполняла.
— Хм. Любопытно, — задумался Абелард, так и не убирая палец. — Очень любопытно!
