Сказал и исчез. А вместе с ним и все вокруг изменилось: я очутилась возле богато украшенных ворот императорского дворца, вокруг сновали люди, стоял невообразимый гул. На дворцовой площади всегда людно, вот только до нее мне было не меньше двадцати минут спешного хода. Как я здесь оказалась? И что за странная эльфийская магия? Как мне теперь идти на отбор, зная, что где-то там ходит мужчина, которому достоверно известно, кто я. Он даже круг мой знает! Откуда? Неужели среди ведьм предательница? Но как? Мы все связаны и, если бы кто-то раскрыл круг, это бы ударило по остальным!
— Куда? — громыхнуло над самым ухом. Я вздрогнула и уставилась на закованного в железо стражника. Слова застряли где-то глубоко в горле. Там, в глубине забрала сверкали красноватые огоньки глаз стражника. — Ступай отсюда, сегодня не подают.
И даже толкнул меня, оторопевшую. Если бы не ударилась в чью-то грудь позади, так бы на зад и хлопнулась.
— Любезнейший, мне вот интересно. Все полы в пыточных вымыты?
— Н-не знаю, милорд, — как-то растерялся стражник.
— Так вперед! Твои таланты совершенно не приняты во внимание. Такое великолепное умение работать руками не должно пропасть даром.
Стражник не шелохнулся. Веселость с господина дракона мигом спала.
— Что-то непонятное сказал?
Скрежетнуло, заскрипело и один из многочисленных привратников, которые здесь стояли больше из протокольных соображений, поковылял в сторону замка. В такой амуниции особо не повоюешь. А уж если упадешь, то и вовсе не встанешь без посторонней помощи.
— Зачем вы так с ним? — изумрудный дракон повернулся ко мне и взял под руку.
— Дисциплина, Анотариэль, начинается с малого. Честь и достоинство воина не в умении носить латы и размахивать мечом. Этому научиться как раз несложно. А физический труд, как ни что другое ставит мозги на место. Тут ведь какое дело, — помолчав, добавил он. Мы пошли по широкой мощеной дорожке к императорскому дворцу. — Дай, думаю, встречу свою красавицу. Не дойдет ведь, испугается, развернется на полпути. И вот тебе, пожалуйста!
— Я не испугалась, — заявила, отступая и мягко убирая от себя драконову ладонь. — Не испугалась. Растерялась я!
Чистая правда. Эльф, применивший ко мне пространственно-временную магию с иллюзией так легко и просто, будто это ничего не стоит, не шел из моей головы. Мало того — ему все обо мне известно!
— Рука болит, гордая моя и непуганая?
Я шла рядом с драконом, пытаясь перестать думать о случайной встрече, но это было не так легко. В память буквально врезались раскосые глаза с золотистыми радужками. Даже у золотых драконов я таких радужек не видела. Тут что-то иное. Необычное. И ощущение с ним рядом было такое, словно я под водой… Магия. Абсолютная, всесильная!
— Уже нет. В аптекарской лавке госпожи Венеры есть все, чтобы залечить ожоги.
— На то и расчет был.
Не успела я и слова сказать да рот от возмущения раскрыть, как дракон улыбнулся и, водрузив на мое плечо тяжелую ладонь, указал куда-то вперед.
— Видишь? Там, за беседкой, скульптура дракона. Иди к ней, я скоро буду. И камушек достань. Изумрудный, — озорно сверкнув глазами, мужчина подмигнул и стремительно исчез, оставив меня одну в растрепанных чувствах.
Неспешно побрела вперед, минуя ухоженные клумбы и лужайки с газоном. Действительно, за постриженной в форме шара зеленью возле скульптуры дракона собралась пестрая как осенний сад толпа девушек. Они стояли полукругом и слушали высокого широкоплечего мужчину в сапфировом камзоле. Дракона слушали. А я, кажется, все же припозднилась.
Когда в мою сторону повернулись голов тридцать, не меньше, я так и застыла ледяным изваянием. Девушки, одна другой лучше да краше, смотрели на меня с откровенным презрением. Я же едва кошелку не выронила. Платье на мне простенькое, чистое и опрятное, но без подъюбников и кринолинов, к которым привыкли во дворе. Просто сарафан до пола с овальным вырезом и на тоненьких лямочках. На дамах же дорогие шелка, бархат, замша, шифон… Я в лавке госпожи Рикитюль к таким тканям даже подходить боюсь! Стоят они немеряно, а запачкать или испортить их раз плюнуть.
Аромат от дам исходил воодушевляющий, но хотелось держаться на расстоянии. Это как зайти в цветник в полуденный зной — лучше не надо так делать, лучше вечера подождать и легкого ветерка. Тогда можно прочувствовать тонкий аромат каждого отдельного цветка. От подобного же оркестра у меня невольно закружилась голова. Не только от запаха, но и сияния драгоценностей, коими кандидатки в хранительницы увешены, словно праздничные торты.
— Простите, госпожа, вам чем-то помочь? — спросил дракон, разорвав неловкую тишину.
Тот самый момент, когда я могу мило улыбнуться и сказать, что ошиблась, мимо проходила, на кухню иду или в каморку садовника. Как раз из кошелки васильки торчат, мне поверят. Но как только представлю, что до конца жизни мне каждую ночь возвращаться к графу Братстону, так слезами горючими плакать хочется. Если я и могу где-то узнать о сердце влюбленного дракона, то именно здесь. К тому же, наверняка во дворце мы получим доступ к библиотеке…
— Госпожа, — спокойно повторил дракон, а красивые леди захихикали.
— Айнари, — представилась, сделав неуклюжий книксен, а затем достала изумрудный камушек. Точнее, аметистовый. Изумрудный попался вторым. Дамы вмиг смеяться перестали и сейчас растерянно переглядывались. Странно, на камнях ведь не написано, что дали мне их владыка и верховный главнокомандующий. Или дамы не ожидали, что драконы могут дать камень кому-то без титула и денег? Я вот тоже не ожидала, чего уж там… До сих пор понять не могу, как удостоилась такой чести. Списываю исключительно на нити судьбы, прядомые исконной магией.
Я ведь про отборы хранительниц слышала. Сагита только о них и говорит, когда в лавку госпожи Венеры заходит. Они случаются время от времени по распоряжению императора. Неженатым боевым драконам сложно соблюдать баланс между человечностью и звериными инстинктами. На вылазках и охранных облетах часто приходится сталкиваться с обезумевшими цветными драконам и, после убийства своих сородичей — опасных, сумасшедших — сложно прийти в себя. Вот здесь и нужны хранители, которые могут достучаться до души и сердца своего дракона.
Несмотря на высокую смертность от съедения, желающих стать хранительницами меньше не становится. Многие женщины мечтают не только хранить человечность дракона, но и выйти за них замуж, приобщиться к силе и власти мужа, занять высокое положение в обществе. Рядом с лавкой госпожи Венеры в преддверии отборов все время суета поднимается. Кто к госпоже Рикитюль бежит за дорогими нарядами, кто к ведьме наведывается за «лекарством секретным», чтобы мужчинам нравиться. Госпожа Венера, она же не только лекарства продает, но и снадобья ведьминские под видом пилюль. Впрочем, в большинстве своем именно снадобья и помогают, потому что медицина в Гардии весьма посредственная.
Но дело в другом. Сейчас на меня смотрели с откровенной злобой, как на конкурентку. Вот только как объяснить им, что не конкурировать я сюда пришла, а за знаниями?
