— Когда ты успела стать такой циничной и злой, птичка? Где кроткая и терпимая Анотариэль с бесконечной и такой глупой верой, что спасти можно даже человека без души?
— Ее больше нет, Адриан. Ее больше нет…
Мне и самой не хватало той Борхес, чью веру в добро нельзя было пошатнуть. Но, либо влияние Сотхо сказалось, либо я переоценивала свои силы. Сегодняшняя Анотариэль Айнари подвержена таким страстям, что с трудом обуздывает гнев на мужчину, который издевался над ней годами.
Услышав кошачье шипение, я встрепенулась. Аскольд, со столь же пустым взглядом, как и у своего бездушного хозяина, внес в кладовую Азалию. Держа животное за шкирку, дворецкий брезгливо поморщился.
— Прикажете избавиться от этого, господин?
Я уже понимала, что никакие мои слова не повлияют на графа. Он смотрел на меня и пытался придумать новую пакость. Очевидно, она не придумывалась, потому что он лишь махнул рукой в мою сторону.
— Кинь в клетку. Пусть сидят пока. Возможно, она еще понадобится.
Надеялась ли я, что Азалию отпустят? Надеялась, конечно. Но пусть лучше мы будем вместе, чем врозь. Вместе проще пережить трудности, чем по одиночке. Больно ударившись о холодные камни, кошка взвизгнула и, метнувшись черной тенью, вжалась в мои колени. Я прижала дрожащего фамильяра к груди и нежно гладила. Возможно, мне лишь показалось, но на миг, буквально на одну секунду в глазах графа проскользнула какая-то эмоция. Сожаление, зависть или обида… Он смотрел, как я зарываюсь пальцами в густую шерстку, как Азалия тычет влажным носом в мою шею и мурлыкает в благодарность за ласку и…
Показалось.
Фыркнув, граф отчеканил:
— Настоятельно советую твоему блохастому питомцу попробовать выбраться из клетки. Обожаю запах паленой шерсти!
Подмигнув, мужчина вышел из кладовой, насвистывая веселую мелодию. Дворецкий постоял некоторое время и, не получив от хозяина никаких указаний, неспешно последовал за ним.
— Сволочи! — прошипела Азалия. — М-монстры!
— Как ты, Керот?
Малыш все это время сидел в углу камеры, не шевелился и не издавал звуков.
— Если не привлекать внимания, то они не подходят. Я им не нужен. Но зачем они держат меня здесь?
— Им нужен не ты, а твоя мама.
— Мама? У них моя мама? — малыш ожил и подполз ближе.
— Они заставляют ее делать плохие вещи, которые ей приходится делать, потому что она любит тебя. Керот, — я задумалась, подбирая слова. Малыш должен все знать. Он уже достаточно взрослый, чтобы понять, что к чему. К тому же, лучше услышит правду от меня, чем хитрую ложь от врагов. Нет ничего хуже, чем разочароваться в любимых, а потом узнать, что ты поверил напраслине. — Как бы ни сложились наши жизни в дальнейшем, знай: мама тебя очень любит и сделает все, чтобы вызволить. Но ей сейчас непросто, и приходится принимать непростые решения, за которые мы не можем ее судить. Поэтому давай будем сильными и попробуем с достоинством пройти через это испытание, чтобы мама тобой гордилась.
Малыш шмыгнул носом и, размазав грязным рукавом слезы по лицу, едва заметно улыбнулся.
— А теперь, Азалия, давай думать, как отсюда выбираться. Пройдет немало времени, прежде чем владыка поймет, что я пропала. Он станет искать, не сомневаюсь, но не найдет. Здесь все в знаках и колдовских заклинаниях. Меня заставили написать ему письмо, после которого искать, боюсь, и вовсе не станет.
Азалия прижалась ко мне мягким брюшком, в знак поддержки, и произнесла:
— Возм-можно, помощь пр-ридет неожиданно, м-малышка. Мне удалось спр-рятать свер-рток в сумер-речном м-мире.
— Ты отдала его Нитаэлю? Вы виделись?
Сердце ускорило бег в надежде, что мой фамильяр, если не вернется, то хотя бы поможет. Нам сейчас как никогда требуется помощь.
— Не видела. Пр-росто оставила там-м, где он см-мог бы найти.
Надежда вспыхнула и погасла. Ничего определенного.
Мы долго пытались придумать, как выбраться из клеток, но ничего не получалось. Руны надежно блокировали любые попытки ведовства, а стоило коснуться белых линий, как меня и Азалию обжигало огнем. То же с железными прутьями. Фамильяра отшвырнуло к стене при попытке протиснуться сквозь них. Кто бы ни заговаривал камеры, они подошли к этому делу ответственно.
Вскоре тусклый свет, лившийся из узкой оконной щели, и вовсе померк. Наступила ночь и кладовая погрузилась в непроглядную тьму. Страшно даже втроем, а уж каково было Кероту в одиночку, и представить невозможно. Сильный, отважный малыш! Сейчас он гладил Азалию, просунув руку между прутьями, и слушал сказку, которую когда-то давно, в добром детстве, рассказывала моя мама.
Гнездо ард Нойрманов, Астория
— Удалось ее найти? — владыка поднялся с места, когда в его кабинет без стука влетел ирд Фаргсон.
— Нет, милорд. Но мы получили письмо буквально полчаса назад. Проверили всеми возможными способами. Писала аэлита Айнари.
Ролдхар спешно подошел к дракону, выхватил из его рук смятый вчетверо листок и быстро пробежался взглядом по неровным строчкам. По мере прочтения его зрачки все больше сужались, а на виски и щеки высыпала щетина аметистовых чешуек.
— Владыка, — осторожно позвал ирд Фаргсон.
— Не верю, — рыкнул Ролдхар и, смяв письмо, швырнул его в камин. — Анотариэль — ведьма? Не верю ни единому слову! Это писала не она.
— Простите, ард Нойрман, но Абеларда видели сегодня в замке. Он заходил в комнату Анотариэль, собрал ее вещи. Вы сами видели — все следы подготовки к скорому отъезду.
— Значит, ее похитили, — владыка отчаянно не желал верить, что его аэлита сбежала, да еще с лучшим другом перед турниром за власть над стаей. — Продолжайте искать, Аргус. Не останавливайте поиски ни на минуту! Есть новости из изумрудных лесов?
— По некоторым данным Абелард покинул свое гнездо сегодня утром, но…
— Но?
— Есть сведения, что он все еще там.
— Маразм какой-то. Что происходит в твоем ведомстве, Аргус? Одно другому противоречит!
— Боюсь, что здесь не обошлось без вмешательства магистра и его людей, милорд. Благодаря операции с леди Прайнет, мы схватили Аласану. Ее допрос ничего не дал, она всячески отрицает свое участие в заговоре, но мы разговорим ее. Это вопрос времени. И это письмо… У меня есть предположение, что магистр — кто-то из тех, кто бросил вам вызов.
— Слишком очевидно, Аргус. Боюсь, кто-то делает все, чтобы вывести меня из себя и устранить от власти. Победитель не станет новой владыкой. Думаю, победитель передаст власть серому кардиналу. Ищи, Аргус. Понадобится — загляни под кровать самому императору, но найди мне Анотариэль!
— Хорошо.
Ирд Фаргсон уже собирался уйти, но дверь в кабинет владыки вновь распахнулась. Если прежде за подобные вольности он бы испепелил наглецов на месте, будь то глава тайной службы или даже собственная мать, то сегодня его сердце озарялось надеждой каждый раз, когда он слышал звуки спешных шагов.
