Я решила, что медлить нельзя, а потому, подхватив Азалию на руки, поспешила в дом графа Братстона. Путь до него не близкий. От центра города до окраины на юго-западе не меньше сорока минут быстрым ходом или двадцати на карете. Решила нанять транспорт и по дороге обсудить с Азалией план.
— Итак, м-малышка. Что будем-м делать? — спросила кошка, свернувшись клубочком на бархатном диванчике кареты.
— Я не уверена, что поступаю правильно, — сказала, а у самой сердце в ушах колотится. — Но с другой стороны, я очень хорошо знаю поместье графа. Знаю, как оно охраняется и где что располагается. Знаю, как спрятаться от нежити, как укрыться от их глаз. Сейчас Адриан наверняка отдыхает. Он любит отдыхать примерно в это время. Значит, я смогу пробраться незамеченной и проверить вещи в его кабинете.
— Дум-маешь, улики там-м?
— Да. У него сейф и, если пароль не поменялся, то я смогу его открыть. Адриан не любит перемены. Думаю, и комбинацию менять не стал, — я задумалась, еще раз проверяя изъяны своего плана. — А если схватит, так он не знает, что мы больше не связаны. Поостережется мне вред причинять.
— Согласна. Но все р-равно, м-мне тревожно, м-малышка.
— Мне тоже, Азалия. Но разве в такие моменты мы не должны быть храбрыми? Проще всего сейчас отойти в сторону, спрятаться, подумать о себе. Это так просто, заплатить извозчику и уехать далеко-далеко. Да хотя бы обратно, в родное село. Сейчас, когда я больше не связана проклятьем с графом Братстоном, меня ничто в Астории не держит.
— Ничто?
Замялась, понимая, что на эмоциях наговорила лишнего.
— Вещи меня не держат. Но держат люди… Я слишком привязалась ко всем. К госпоже Венере и девочкам, к пекарю господину Лорису, к почтенной портнихе гномихе Рикитюль, к Талии, ко всем… И мне страшно представить жизнь, где нет всех вас, Азалия. Поэтому я лучше попытаюсь все вернуть, защитить то, что мне дорого, чем сдамся. Уверена, Нитаэль бы мною гордился!
— Он бы попытался тебя отговор-рить, — Азалия дернула хвостом, и мне показалось, что даже улыбнулась. — Непр-ременно.
— Но у него бы ничего не получилось. И он бы смирился, — мне не хватало моего странноватого эльфа-дракона. Очень не хватало, но сейчас не время для грусти. — Я еще не отринула надежду. Думаю, если мы сможем помирить ведьм и драконов, то исконная магия простит Нитаэлю вмешательство в наши судьбы. Поэтому, Азалия, давай вспомним все. Как началось гонение на ведьм.
Кошка кивнула и, задумавшись, начала рассказывать.
Все началось в 1235 году, когда Асторию всколыхнула новость о жестоком ритуальном убийстве темной эльфийки по имени Раруш. В ходе расследования, проведенного колдунами и драконами совместно, было установлено, что к убийству причастен ковен ведьм Олорэ. Раруш — заклинательница владыки драконов. Ролдхар обезумел от смерти своей избранницы и уничтожил весь ведьминский ковен.
— Он уничтожил всех? До единой?
— Всех, Василек. Так гласит истор-рия.
Знала я эту историю, и она мне всегда не нравилась. Это как нужно горевать, чтобы покарать невиновных? Пусть бы даже несколько ведьм объединились, но остальные-то невиновны… Но он разбираться не стал, значит, владыка в гневе страшен. Хотя, уверена, действовал не человек, а дракон. Пусть пламя дракона ведьмам не причинит вреда, но когти и зубы еще ни одной не пощадили.
— А куда делась книга, что говорит история?
— История ум-малчивает. Но м-мы знаем, что книга у колдунов.
— Подожди, — я встрепенулась и подалась вперед. — Подожди, Азалия! А что, если убийство Раруш изначально подстроили колдуны? Что, если Олорэ даже не были к нему причастны? Циббериус отдает приказ, ведьм подставляют, на них обрушивается гнев Ролдхара, а о том, куда подевалась книга — никто даже и не подумает. Ни драконы, ни другие ковены.
— Слишком-м велика скор-рбь, — согласилась Азалия. — Когда задались вопросом-м, куда делась книга, ее уже и след пр-ростыл!
— Вот ведь… Коварные, кошмарные колдуны! И почему им только мирно не живется? Почему обязательно необходимо захватить власть, кого-то убивать, уничтожать, подставлять, обманывать, ну почему?
Я со злостью ударила кулачком по бархатному дивану, и символ Сотхо на моем запястье вспыхнул серебристым светом. Это не мое… Борхес не гневаются, а в моей груди такая лютая злость клокотала, что я никак не могла найти ей выхода.
После убийства Раруш ведьмы подняли бунт, но император Аркхарган быстро его подавил. Драконы в своем праве, никто бы не посмел упрекнуть их, уничтожь они всех ведьм. Слишком велика их сила, и с ней императору приходится считаться. Ведьмы быстро поняли, что заступиться за них некому, а колдуны, которые никогда не были нашими союзниками, радовались нашим несчастьям.
Два следующих года стали переломными. Ведьмы сидели тише воды, ниже травы, драконы никого не трогали, хотя сестры сторонились их и старались из толпы не выделяться. Но вскоре начался массовый падеж скота и неурожай, которые привели к голоду. Многие погибли тогда… Во всем обвинили ведьм ковена Сидах — хранительниц животного и растительного миров. Приказом императора ковен был уничтожен. Борхес и Сотхо спешно меняют места силы, многие ведьмы расстаются с ведовством, новые — не спешат проходить инициацию. Страдают, в итоге, простые жители, которые остаются без медицинской и ведовской помощи. Сестры боялись обнаружить себя и боялись недаром. В 1238 году ведовство объявляется вне закона, Верховная ведьма Гардии казнена.
— Я всегда задавалась вопросом. А почему все так легко приняли, что именно Сидах виноваты в голоде и падеже скота?
— Пропаганда, малышка, стр-рашная сила! Чем выше сидишь, тем м-меньше видишь.
— Выходит, правителей ничего не стоит обмануть? Думаешь, император искренне считает, что во всем виноваты ведьмы?
Промелькнула даже мысль, что нужно не к графу Братстону, а к императору ехать, да только кто меня примет? Никто не примет. Пусть я аэлита владыки драконов, но ведь не заклинательница еще. Ко двору не представлена, на прием не записана. Да даже если бы его императорское величество меня принял, ни единого доказательства, кроме честного слова, у меня нет. А слово честное нынче не в почете. Особенно, если это слово ведьмы.
— Не знаю, Василек. Дум-маю, он не слишком-м-то разбирался.
— О книге Сидах тоже ничего не известно? Кто исполнял приказ императора?
— Колдуны, — фыркнула Азалия. — И книга у них. Но никто об этом-м не задум-мывался тогда.
После казни Верховной ведьмы следовало несколько лет затишья. Сотхо и Борхес обживали новые места силы, пытались инициировать новых сестер, восстановить знания. Начинают понемногу практиковать, снова привлекают к себе внимание. В 1240 году кронпринца находят ритуально распятым за городом. Императрица, признанная бесплодной, сходит с ума и погибает. Под ее кроватью находят мандрагору и ведьмовской мешочек безумия. Ведьм разрешается убивать на месте. За голову ведьм даже установлена награда. Многие тогда были уничтожены. Госпожу Венеру спасло лишь то, что Верховной матерью она стала не так давно, и о назначении новой главы Борхес мало кто из непосвященных знал. Только это и спасло многих девочек от погибели.
