Маленькая лягушка испуганно нырнула с влажным всплеском.
Келейос моргнула, глядя на луну. Вода стекала по шее на
нижнюю рубашку. Ей стало лучше, мысли прояснились. Сомнения сами по себе были
ядом. Сомневаться в собственной магии – очень опасное дело.
Она вытерла воду с глаз, отряхнула с косы. Потом отёрла руки
о штаны. Одно из преимуществ простой одежды. Она стала собирать компоненты
своего заклинания.
Поднялась вторая луна, маленькая и туманная, жёлтая в свете
белой луны-матери. В это время года только на рассвете встаёт третья луна –
красная.
Три луны были тремя ликами Великой Матери, как говорили
древние легенды. Всеобщей матерью была Сиа, целительница, носительница добра;
второй была Ардат, хранительница равновесия, третьей – Айвел – воплощение разрушения,
делающая ненависть вещественной. Астранта и её заморский сосед, Мелтаан, верили
одинаково во все лики Матери. Они считали их проявлением закона равновесия. И
если ты был последователем Айвел или одного из её тёмных чад, тебе в буквальном
смысле могло бы с рук сойти убийство.
Келейос научилась понимать закон равновесия, но никогда не
принимала его. Ей случалось несколько раз тайно взыскивать цену крови, ибо есть
вещи, с которыми нельзя мириться, где бы ты ни жил.
За последние три года Келейос много времени провела в
поиске. Она искала объяснений, почему богиня едина в трех лицах, но не
единосущна. Подсказку давала только одна легенда: о том, как луна раскололась
на три части. В ней говорилось, что богиня обезумела от головной боли. И когда
боль прошла, оказалось, что она распалась на куски, и луна вместе с ней.
Легенда намекала, что богиня может быть исцелена и снова собрана воедино, но не
объясняла, к добру это будет или к худу.
Келейос видела луны в телескопе Зельна. Мёртвые скалы – и
все, слепящий свет и тени. Ей трудно было поверить, что луны связаны с богиней.
Она скорее верила, что Мать разбила луну в припадке гнева. Келейос рассмеялась:
– Я теряю время, разглядывая луны. Мой страх меня хочет
обмануть.
Все, больше нельзя медлить. В решениисвобода. Теперь, когда
она шла в башню за сновидением, страх стал меньше.
Она давно узнала, что любой страх уменьшается, когда
посмотришь ему в глаза. Почти любой. Келейос отбросила эту мысль, на дав ей
развернуться.
Келейос открыла кожаную сумочку на поясе, и та мягко
засветилась, заговорённая. Её она делала не сама, а купила в Мелтаане. Через
крохотную горловину сумки скользнул внутрь намного превышающий её по размерам
кувшин, за ним чаша. Она раскидала остатки дров и отбросила ногой с дороги
расколотую чашу. Сняв с правой руки простое золотое кольцо, отправила его туда
же. Потом браслеты. Они были вчетверо больше сумки, но тоже исчезли из виду.
Кинжал с пояса и два потайных ножа. Короткий меч по имени «Счастливец» остался
в комнате. Зельн пытался поставить ножи вне закона в замке, но они ведь были не
только оружием. Мечи же были только оружием, и чтобы носить меч открыто, нужно
было разрешение.
Келейос была согласна с этим правилом – частично. Многие из
носивших мечи были бы и посейчас живы, не будь они вооружены. Самой ей это
правило не нравилось, но она подчинялась.
А не вносить волшебные предметы и оружие в комнаты
сновидений – это правило принадлежало не Зельну. Известно было, что сновидцам
случалось нанести рану себе или другим, если у них было оружие. Башня пророчества
чуждой магии не жаловала. Как бы там ни было, заклинания вызывали её гнев. Сама
Келейос однажды забыла кольцо-оберег, но только однажды. В тот раз башня
попыталась обманом заставить её отрезать себе палец.
Горловина кожаной сумки была заговорена и могла быть открыта
лишь её рукой. Кто бы ни охранял сегодня убежище пророков, сумку не обыщут.
Она приготовилась как могла. Пора было идти в башню. Келейос
прошла через решётчатую арку и оказалась в саду трав. Причудливые клумбы
подступали к ступеням, что вели в замок Зельна. Зельн Справедливый был когда-то
богатым астрантским аристократом, и по замку это было заметно, но с тех пор
Зельн переменился. От него Келейос научилась любить простую одежду, ценить
чувство равенства со всеми людьми. В школу Зельна мог прийти каждый – был бы
талант. И каждый ученик на своём опыте узнавал, что такое ручной труд. Многие
дворянские дети находили это страшно тяжёлым. Келейос считала нормальным.
Замок нависал над ней из темноты. Его квадратные стены были
выстроены для защиты, но столетия мирной жизни расширили окна и приблизили сады
к самым дверям.
Внутренние коридоры замка были темнее летней ночи. Келейос
остановилась, давая глазам привыкнуть. Она видела ночью, как кошка или демон. И
демоны дали ей имя Зрящая-в-Ночи, но все равно при переходе от света к тьме
нужно было дать привыкнуть глазам.
Библиотеки были в центре замка, а в центре круга,
образованного библиотеками, высилась башня пророчеств. Келейос поднималась по
узкой винтовой лестнице. Сердце билось около горла. Не хотела она этого сна.
Комнаты сновидений располагались вокруг холла, где была
лестница и камин. Здесь дежурили хранители пророков. Перед камином сидел
подмастерье-травник Эдвард, поджав колени к груди. На чёрных, как перья ворона,
волосах играли отсветы огня. Зеленые огоньки мерцали в изумрудах, украшавших
куртку. Она была короткой – до талии – а нижнюю часть тела обтягивали зеленые
рейтузы. Глаза Эдварда были прозрачно-голубыми, как сапфиры.
– Заклинательница Келейос, для меня честь – охранять
твоё пророчество.
Гуляющая по лицу ухмылка выдавала лживость его вежливых
слов. Эдвард и Келейос понимали друг друга. Он не любил её, а она – его: он был
в числе поклонников Айвел.
– Но ведь ты не один несёшь стражу, ведун Эдвард.
– Мой напарник отошёл поссать. Келейос не изменилась в
лице. Если он рассчитывал возмутить се грубостью, это ему не удастся. Человек,
который может рассердить тебя без особой причины, тем самым управляет тобой.
Такого удовольствия она Эдварду больше не доставит. Она его не любила, но способность
её сердить он утратил, и это его злило.
– Твоя маленькая подружка сегодня в комнате сновидений.
Келейос знала, кого он имеет в виду. Алиса – самая
малолетняя ученица за всю историю школы Зельна. Ей было пять, и она явилась с
кошмарами, которые на самом деле были мощными пророческими снами. Когда Алиса
не была занята классной или домашней работой, она хвостиком таскалась за
Келейос. Иногда такая постоянная близость ребёнка становилась обременительной,
но Келейос не могла ей отказать. Девочка напоминала Келейос её самое в возрасте
пяти лет, а к тени собственного детства следует относиться хорошо.
– А как она держалась, когда входила? Он пожал плечами:
– Нервничала. А кто бы не нервничал? Я слышал, что
башня может съесть душу человека. Эту попытку её напугать Келейос
игнорировала. – Есть открытая комната сновидений? – Три.
