– И что нужно от меня? – она перекинула полотенце через плечо, будто замахиваясь кнутом.
– Представьтесь. Скажите, что ходите в сто шестьдесят шестую поликлинику, – терпеливо разжевывал Олег. – Мол, вам его хвалили. Договоритесь о встрече. Только он не должен заподозрить…
– Дальше я сама. Давайте свой гладжет.
– Он га… Неважно. Вот, я уже нажал. Только не спугните…
Но она уже мотнула головой и предупредительно подняла руку.
– Алло, молодой человек? – в этом голосе Олег бы ни за что не узнал буфетчицу: она журчала, как канарейка, даже изменилась в лице, превратившись в бабульку, которая все свободные вечера проводит в концертных залах и музеях. Того и гляди достанет из-под полы лисью горжетку и шляпку с вуалью. – Да… Меня зовут Алла Федоровна, мне вас порекомендовали… Дело в том, что я наблюдаюсь в поликлинике сто шестьдесят шесть, и… Да-да, именно. Правда?.. Нет, цена совершенно не беспокоит. Видите ли, экономить на здоровье…
Горовой наблюдал за этим цирком, не находя слов. Что ж это получается: вранье у всех женщин в крови? Кому-то вообще можно доверять в этом мире, если в эпицентре легитимности, в следственном комитете РФ, буфетчица успешно скрывает вторую личность?!
– Скажите, а можно встретиться? Хотелось бы приступить как можно раньше… Завтра? У меня? – она выразительно посмотрела на Олега. – Конечно-конечно, вы готовы записывать?
Олег лихорадочно похлопал себя по карманам, выхватил ручку и записал на бумажке первый адрес, который пришел в голову: проезжал, когда мотался на обыск у Михеевой.
– Улица Бехтерева, дом пять, – продиктовала Алла Федоровна. – Первый подъезд, пятнадцатая квартира…
Она импровизировала, и Горовой вынужден был признать: неплохо. Сколько бы этажей ни было в этом доме, там наверняка есть первый подъезд и пятнадцатая квартира. Меньше просто не бывает. Пусть парень только приедет – там его уже будут ждать.
– Хорошо, благодарю вас… Замечательно. Буду ждать.
Буфетчица вернула телефон Олегу, едва не сопроводив это торжествующим «Выкуси!»
– В два часа, – сообщила она вслух, поджав губы. – Он – массажист. Между прочим, очень воспитанный парень.
– О, не сомневаюсь, – кивнул Горовой. – Возможно, он от излишней воспитанности убил трех пожилых женщин кирпичом. Спасибо, Алла Федоровна, это было гениально.
Пообещав себе сменить столовую, Олег поспешил выйти. Конечно, его гипотеза насчет Фельдмана была пока только гипотезой. Более того, теперь он сильно сомневался в его причастности. Массажист, воспитанный… Ему, как и Амалии, нет смысла косить клиентуру. И все-таки майор не удержался от искушения поддеть буфетчицу, уж слишком нагло она демонстрировала свое превосходство. Пусть теперь думает, что разговаривала с кем-то вроде Балашихинского потрошителя.
Впрочем, веселиться Олегу долго не пришлось. Из размышлений его вывел звонок. И кого же, интересно? Ну, разумеется. Савчука.
– Олег Василич! – горячо затарахтел он в трубку. – Алиев пропал! Квартиру никто не открывает. Соседи говорят, что не видели его… Он сбежал! Он может быть на пути куда-то… Я не знаю. В Махачкалу. В страну, откуда нет экстрадиции! Надо объявлять в розыск… Или взламывать… Сделайте запрос, оформите постановление…
– Савчук, охолонись! – перебил его Олег. – Твои видеозаписи – недостаточное основание для розыска. Да и человек мог просто выйти за хлебом. Постой, подожди. Может, объявится. Попроси соседей… Особенно с первого этажа. Узнай, была ли у него машина…
– Но Олег Василич! Мы же теряем время!..
– Ты меня слышал?
– Да, – с неохотой отозвался лейтенант.
– Значит, ты знаешь, что делать.
Горовой отключился. Всю жизнь он думал, что нет на свете ничего хуже идиотов. Но то, что произошло спустя пятнадцать минут после звонка Савчука, заставило его понять: хуже обычных идиотов могут быть только идиоты упертые. Потому что не успел Олег устроиться за рабочим столом с очередной кружкой кофе, телефон затрезвонил снова. И не просто затрезвонил, еще и замигал зловещей надписью «Калинин». Полковник буйствовал и немедленно требовал Горового к себе.
– Закрой за собой дверь, – с тихой угрозой потребовал Калинин.
Он мерил шагами кабинет, его лысая макушка поблескивала от пота и напряжения, усы с проседью воинственно топорщились.
– Ты слышал, что в «Криминальных вестях» уже подготовили сюжет про Каширского Раскольникова? – полковник остановился и облокотился обеими руками на стол, будто там была карта грядущего сражения. – А я тут выясняю, что ты копаешь под какую-то мелкую аферистку, вместо того, чтобы бросить все силы на настоящего подозреваемого. Но ты хоть представляешь, чего мне стоит отбиваться от начальства и прессы?
Савчук. Это он полез к полковнику через голову Олега… Наябедничал, как молокосос.
– Догадываюсь, – Олег стиснул зубы.
– Догадываешься, Горовой?! – взорвался Калинин. – Чем ты, мать твою, занимаешься?!
– Дело в том, что та целительница…
– Я уже слышал этот бред! Который к реальности не имеет никакого отношения! – на лбу полковника вздулась вена. Плохой знак. – Ты будешь играть в бирюльки с малолетками или вести дело?! Хочешь, я отдам Раскольникова Ланышеву или Лаврову?
– Нет.
– Тогда возьми себя за задницу и занимайся своей работой. У тебя есть подозреваемый! Есть видео, есть мотив. Так вот возьми его и раскрути до конца! Сделай все, что надо. Поставь его на контроль: вокзалы, аэропорты… Если он сейчас уйдет, нас смешают с дерьмом.
– Но нет никаких…
– Это приказ, Горовой. Ты знаешь, кого надо брать, и чтобы я больше не слышал про эту несчастную колдунью! Пусть кто-то другой ведет ее по сто пятьдесят девятой. А у тебя три трупа, и больше слышать ничего не хочу. Это понятно?
– Вполне.
Вполне. Понятно, что справиться с идиотом-лейтенантом еще как-то можно. А вот с полковником…
Олег вышел из кабинета начальства в таком состоянии, что подкинь ему сейчас кто-нибудь старушку и кирпич, он бы не растерялся. Но вместо этого его ждали бумаги. Тонны бумаг.
8. Внимание, на арене...
Айя решила брать вершину под названием «Миша» с типичным для себя нахрапом. Она подготовилась основательно: бесплатно подкрасилась пробниками в косметическом магазине, купила горячих пончиков с сахарной пудрой, которые вызывали в нем ту же сладостную дрожь, что и в других парнях – танец обнаженной женщины. Конечно, Миша был давно и безответно влюблен в Айю, но она не стала бы спорить на большие деньги, что бы он выбрал между ней и пончиками.
Чем дольше она думала, тем сильнее убеждалась: Мише нужен волшебный пендель. Сам он слишком амебный, чтобы действовать. Привык к этой комнате, обжился, радуется, что не надо далеко ходить за деньгами. И даже смирился с барскими замашками этой мерзкой тетки, квартирной хозяйки… Что ж, для него это не проблема, а для Айи компромисса бы не нашлось. Поэтому она не видела иного выхода, кроме как заставить каргу выставить Мишу со всем его немногочисленным барахлом.
