– Подожди, подожди, – громко прервал меня Добряк, – А как же «Yesterday» от Beatles, «Show must go on» от Queen или «Don’t speak» от No Doubt? Вспомни тот клип, где босоногая умница Гвен Стефани поет с точкой на лбу – это же шикарная вещь на все времена. И я тебе могу сходу назвать еще с десяток песен, которые восхищаются на протяжении уже нескольких поколений по всему миру.
– Блин, Ваня не тупи! – выдал Сисадмин. – Из любого правила есть исключения.
Это был тревожный знак. Если Сисадмин называл Добряка по имени, то это означало, что Сисадмин сильно раздражен. Но тревожным этот знак был, как раз для Сисадмина, потому что пьяный Добряк (а судя по тому с каким трудом он вникал в тему разговора, он был уже достаточно пьяным) был подобен слону в кабинете стоматолога – мог запросто сломать челюсть-другую.
Я решил вмешаться пока не поздно, и дал разъяснение.
– Если песок очень сильно нагреть, разогреть его до определенной температуры, то он кристаллизуется в стекло, которое будет блестеть на солнце десятилетиями. Но очень не многие песни получают столько лучей славы, чтобы нагреться до нужной температуры и стать настоящими кристаллами. Вот классическая музыка например, это вообще алмазная порода, не подвластная ветрам, дождям и течению времени. Но к сожалению, а может наоборот к счастью, большинство песен со временем из песка превращаются в пыль, которую простая смена календарного месяца легко сдувает с мировой музыкальной арены.
– Ну, допустим, – медленно протянул Добряк, а я поспешил продолжить:
– Земля нагревается солнцем дольше, но и удерживает тепло гораздо дольше песка. Так же и кинофильму, чтобы завоевать зрителя нужно больше времени, как минимум 1,5 часа, но если уж фильм понравился зрителям, то это надолго. Все мы знаем фильмы, снятые 50 лет назад, которые до сих пор популярны и которые регулярно пересматривают миллионы зрителей по всему миру.
Ну а глина, она очень тяжело нагревается, но если нагрелась достаточно сильно, если обожглась в лучах славы, то получается невероятно прочная вещь, чуть ли не вечная, вспомни находки археологов – эти тысячелетние глиняные вазы египетских фараонов или китайских императоров. Так и книги тяжело завоевывают популярность, ведь даже чтобы просто прочесть книгу, человек должен потратить несколько дней. Но зато если книга достаточно обожжена лучами славы, то вряд ли она когда-нибудь уже уйдет в забвенье. Взять хотя бы русских классиков, которыми зачитываются вот уже несколько поколений по всему миру.
– Вот теперь всё сходится! – похоже архивация загруженных данных у Сисадмина прошла успешно. – Смотрите, в любой почве нижний слой – это всегда глина. Так и в основе любого фильма или песни всегда лежит текст.
– Абсолютно верно, – подхватил я. – В песне глина это стихи, а в фильме глина это сценарий. И как в чернозем добавляют немного песка, чтобы улучшить плодородность земли, так и в фильм добавляют немного музыки. И согласитесь, что хороший саунд-трек еще ни один фильм не испортил.
– С тобой не поспоришь, глиняных дел мастер, – признал Добряк.
– Слушай Валёк, тебе определенно нужно издать сборник этих твоих размышлений! Если тебе есть что сказать этому миру, то нужно сказать! – Красавчик поднял бокал и мы дружно чокнулись.
В это время за столик позади нас села пара: девушка и парень, обоим лет по девятнадцать-семнадцать. Паренек положил на стол здоровенный смартфон, из мощных динамиков которого громко разносился бессмысленный и беспощадный русский рэп. Добряк недовольно нахмурился, обвел нас всех взглядом, словно согласовывая дальнейшие действия, потом поднялся и развернулся к молодежи.
– Алло, уважаемый! – Добряк похлопал паренька по плечу, сидящего к нему спиной, тот обернулся. – Не сыпь свой песок в мои ботинки!
Недоумение на лице паренька смешалось с испугом.
– Че-че-чего не сыпь? Ку-ку-куда не сыпь…? – заикаясь, выдавил он, то испуганно глядя вверх на возвышавшуюся над ним громадину, то бросая взгляды вниз, пытаясь разглядеть ботинки Добряка.
– Музыку говорю выключи или наушники надень! – проревел Добряк.
– А, ладно, ладно, – паренек торопливо выключил музыку и убрал смартфон в карман ветровки. Нас перестал раздражать случайный набор мыслей подъездных философов.
Добряк сел на место:
– Извините парни, но я еще слишком стар для русского рэпа.
– Всё правильно сделал, – поддержал его Красавчик. – Мы все ещё не на том пляже.
Невыносимая нормальность бытия или про мудаков-начальников
Возраст Иисуса Христа я встретил в унынии. Казалось бы, время творить чудеса: ходить по воде, превращать воду в вино и всё такое, а я наоборот погряз в обыденности и банальной рутине. Работа-дом-работа и так по кругу без конца. Ежемесячные выплаты по кредитам, заметно сказывающиеся на семейном бюджете. Хлопоты с шестилетним сыном, быстро превращающимся в маленького капризного ребенка, хотя временами и безумно милого.
С женой с одной стороны все было неплохо. К своим тридцати она похорошела, фигура у нее заметно улучшилась и наконец-то то она начала избавляться от своих комплексов относительно несовершенства своего тела и даже стала более раскованной в постели. Если конечно можно назвать раскованностью то, что изредка мы стали заниматься сексом при свете, а еще реже она соглашалась потрахаться в позе раком. С другой стороны, оглядываясь на нашу супружескую жизнь я горько сожалел о многих годах, потерянных в браке с этой женщиной. Она наверное тоже сожалела. И я и она, мы оба заслуживали лучшего, но что поделать судьба такая. Нам оставалось прожить в браке еще шесть с лишним лет и если верить семейным психологам, то мы только что преодолели последний и самый серьезный кризис супружеской жизни, после которого отношения у нас должны были наладиться и оставаться относительно безоблачными до самой свадьбы. Хотелось бы верить.
На работе тоже все было печально – меня понизили до должности главного специалиста по производству. С зарплатой стало еще хуже и у меня вполне объяснимо возникла полная апатия к работе. А в конце осени наш завод купила крупная строительная компания «Стройпласт». Для них это была выгодная сделка, они получили 50% рынка пластиковых окон и дверей в городе с населением 600 тыс. человек, а если добавить пригородные коттеджные поселки и деревни, то и все 800 тыс. человек. Вскоре к нам на завод приехала группа консультантов из московского офиса международной консалтинговой компании для разработки «Стратегии развития нашего предприятия в составе холдинга «Стройпласт» на ближайшие пять лет.
Я лично никогда ничего хорошего от подобных консультантов не ожидал и предчувствие меня не обмануло: по запросам аудиторов мы с коллегами вынуждены были без конца составлять какие-то отчеты, справки, графики и прогнозы, причем как всегда всё нужно было сделать «ещё вчера». Из-за этого все в офисе были раздражены и негодовали в курилках: «Задолбали они своими запросами, каждый день им новый отчет нужен!»; «А почему они сами не составляют эти отчеты? Мы же дали им всю информацию, так вот пусть как хотят, так ее и сортируют, а то блять – то предоставь им отчет по дате отгрузки, то по дате производства, то по грузополучателю, то по способу транспортировки, то по виду упаковки, заебали уже!»; «Да, вообще пиздец, мы им такие деньги платим и сами же за них всю работу делаем!»; «Реально, лучше бы нам эти деньги заплатили, как премию, мы бы этот анализ сами провели!». В итоге мы пришли к коллективному выводу, что все эти консультанты – это образованные мошенники в дорогих костюмах, которые за твои же деньги преподносят тебе полученную от тебя же информацию, но грамотно оформленную в виде красивых презентаций по фирменным стандартам консалтинговой компании. Хуже консультантов только психологи, которые за твои же деньги пересказывают тебе твои душевные терзания, но профессиональными терминами.
