– Иди на улицу погуляй с друзьями! – предлагал я ему, лишь с легкой ноткой претензии в голосе. Он по-прежнему часами просиживал за компьютерными играми.
– Все мои друзья сейчас тоже в сети, – не отрываясь от компьютера, отвечал он, лишая меня каких бы то ни было контраргументов.
Мне было сложно понять это поколение – лето на дворе, а они сидят, закрывшись в комнатах и уткнувшись в мониторы компьютеров.
Для меня самого лето в последние годы стало прочно ассоциироваться с работой на даче родителей. Почти все свои летние выходные дни, не говоря уже про отпуска, я проводил на даче. Работа там была всегда. Я с пониманием относился к этому, потому что помнил, как мы с женой жили в загородном доме и в дачный сезон у нас тоже никогда не заканчивалась работа на участке, и каждые выходные мы ждали сына на помощь. Но проблема была в том, что отец в силу своего возраста вставал очень рано и нас соответственно ждал пораньше. Поэтому на дачу нам надлежало приезжать часам к девяти утра, ну или самое позднее к десяти. А если мы вдруг задерживались, отец начинал выговаривать матери что я лентяй и засоня, всю жизнь проспал и именно из-за этого ничего в жизни не добился. Поэтому спокойно выспаться по выходным я мог лишь в дождливые дни, и бывало в пятницу вечером, сидя в баре с друзьями, я с облегчением вздыхал, услышав дождливый прогноз погоды на все выходные.
С отцом отношения пока так и не стали доверительными. Чаще всего мы просто обменивались дежурными вопросами-ответами:
– Как дела на работе?
– Все нормально.
– Начальство не нагружает?
– Да, по-всякому бывает.
Разговоров на более серьезные темы я старался избегать. Из-за разницы в возрасте у нас были слишком разные взгляды на жизнь. Отец ждал от меня соответствия своим теоретическим представлениям о жизни, которые казались ему верными, а на самом деле были очень далеки от реальной жизни. И чаще всего он меня просто не понимал.
Хотя с чего я вообще решил, что судьба вдруг улыбнется мне и пошлет понимающего отца, который примет меня таким какой я есть. Который не будет критиковать меня и требовать измениться. Отца, с которым у меня сложатся искренние доверительные отношения. С чего вдруг? Достаточно было вспомнить мои отношения с сыном лет двадцать назад – я ведь и сам был весь в претензиях к «непутевому» сыну, так с чего же вдруг моему отцу относиться ко мне иначе? Он наверное тоже не в восторге от моих карьерных достижений и имущественного состояния, и наверняка ему хотелось бы получить от судьбы более успешного и состоятельного сына.
Мне вообще кажется, что во всем мире не найдется отца, который хоть изредка не высказывает претензий своему сыну. И не важно, кто ты есть – слесарь, менеджер офиса, президент банка, чемпион мира по футболу или популярный певец, тебе все равно не удастся избежать критики и нравоучений от отца. Такова жизнь и ничего с этим не поделаешь, нужно просто смириться и терпеть – потому что родителей не выбирают.
***
В Набережных Челнах у многих были непростые отношения с понедельниками, я же понедельники откровенно ненавидел. Понедельники ненавидели меня в ответ – то насылая головную боль прямо с утра, то назначая на восемь тридцать важное производственное совещание.
Сегодня понедельник нагнал плотные дождевые тучи к моему подъезду, давая понять, что ненастная погода, принесенная североатлантическим циклоном задержится на несколько дней, а низкое атмосферное давление обеспечит пульсирующую головную боль на целые сутки.
Понедельник в современном мире – это колыбель общественного раздражения, самый ужасный день недели, задающий депрессивный настрой на всю рабочую неделю. А осенне-зимние слякотные понедельники ужасны вдвойне, прежде всего своей мерзкой погодой. Хуже осенне-зимних слякотных понедельников, могут быть только солнечные летние понедельники, наступившие сразу после дождливых выходных с их провалившимися планами.
Я собирался с утра на работу. Естественно опять не выспавшийся. В последнее время я страдал бессонницей, недосып был просто хроническим, порой я несколько ночей подряд не мог нормально выспаться. Что в моей ситуации было совсем не удивительно, ибо если вы недовольны своей жизнью, но при этом не страдаете бессонницей, значит на самом деле у вас всё не так уж и плохо. Потому что, когда ваша жизнь действительно станет вас не устраивать, у вас начнется такая бессонница, что спокойно заснуть вам не помогут ни таблетки, ни алкоголь, ни прочие проверенные средства.
Уже одевшись и проверив наличие в кармане пиджака пары таблеток цитрамона (обязательное условие для спасения от головной боли в такие дни), я посмотрел на свои грязные ботинки, стоящие у порога. Надо бы почистить. Есть такое правило – первое на что обращает внимание женщина, оценивая мужчину это чистая обувь и хорошая прическа.
– К черту правила! – воскликнул я.
Не буду чистить ботинки. Ради кого мне стараться? Ради Венеры из отдела планирования? Или Натальи из бухгалтерии? Обойдутся! Пусть знают, что если у мужчины грязная обувь – это вовсе не означает, что он неряха и не знаком с базовым джентльменским правилом. Просто возможно там, куда он направляется нет женщины в глазах которой он хочет выглядеть достойным мужчиной. А прилагать усилия, чтобы нравиться всем вокруг – это не по-мужски. Я же не проститутка, чтобы всем нравиться! Я готов прилагать усилия, чтобы понравиться тем, кто нравится мне. И если я не прилагаю таких усилий, значит пока нет тех, кто мне нравится. И вообще пусть женщины видят во мне человека, видят мой внутренний мир, а не внешний фасад начищенных до блеска ботинок. К черту правила!
Но если признаться честно, основной причиной, по которой я не стал чистить обувь было то, что я уже опаздывал и времени ни на что уже не оставалось. Конечно, следовало об этом позаботиться с вечера, но вечер воскресенья это такое время, когда сознание человека, лежащего на диване перед телевизором, упрямо сопротивляется неизбежному наступлению рабочей неделе и старается по максимуму продлить режим выходного дня, отодвигая на потом решение любых вопросов, даже таких важных как чистка обуви.
На улице погода оказалась даже более мерзкая, чем виделась из окна. Температура почти нулевая. Хмурое небо затянутое плотными серыми облаками, не оставлявшими солнечным лучам никаких шансов пробиться к моей угрюмой натуре. Я встал под козырьком подъезда и посмотрел по сторонам – близлежащие многоэтажки с намокшими и потемневшими стенами, превратились в мрачно-серые глыбы, давящие на и без того сгорбленные серые фигурки людей, обреченно спешащих на работу. Кусты шиповника у подъезда с остатками покрасневшей листвы ночью припорошило снегом, также как и тротуары. Но к утру потеплело до нуля и все растаяло, из-за чего на дорогах местами образовалась слякотная жижа. В Набережные Челны пришла промозглая депрессивная пора – осенне-зимнее межсезонье, хотя на календаре был всего лишь октябрь.
Я съежился от пронизывающей сырости, поднял воротник пальто и пошел в сторону парковки. Холодный ветер сотней острых кинжалов беспощадно пронзал открытые участки тела, норовя залезть за шиворот и в рукава пальто. Я поглубже натянул вязанную шапочку, поправил шарф и ускорил шаг.
