Через двадцать минут мы вчетвером стояли на лестнице парадного входа ночного клуба «Богатырь». Зачинался рассвет.
Мы раскидали тех быков на танцполе, но нам тоже изрядно досталось. У Красавчика кровоточили рассечения на переносице и над левой бровью. Но это только придавало ему шарма. И если бы сейчас какая-нибудь телка увидела его с этими кровоподтеками, то непременно отдалась бы ему прямо здесь на ступеньках парадной лестницы в предрассветной дымке.
У Сисадмина был фингал под правым глазом, и разбита верхняя губа – в самом начале драки он потерял свои очки, что наполовину снизило его боеспособность.
Зато у Добряка не осталось никаких следов от побоища. Это неудивительно, благодаря своему преимуществу в росте и массе, в размашистой драке к нему невозможно было подступиться. Добряк ворвался в эпицентр побоища, спустя несколько минут после его начала и когда он по-настоящему распсиховался, шансов у тех уродов не осталось.
Хотите рецепт коктейля «Челнинский Халк»? Возьмите 95 кг молодого мужского тела ростом не ниже 190 см, добавьте туда две кружки пива, 350 мл. водки и одно куриное крылышко (желательно острое), хорошенько все смешайте, затем взболтайте на танцполе в течении 20 минут, и… вуаля «Челнинский халк» готов! По случайному совпадению Добряк в тот вечер был в ярко-зеленой футболке с большим принтом на груди – сверху в две строчки заглавными желтыми буквами было написано «ЛЮБЛЮ ВЕГАНОВ» на третьей строчке красным шрифтом помельче «на ужин». Навряд ли те уроды на танцполе были веганами, но Добряк разделался с ними быстрее, чем с куриной грудкой в студенческой столовой.
У меня самого заплыл левый глаз и болели ребра справа (надеюсь не сломали). Кроме того ужасно ныло левое плечо, которым я прикрывался в боксерской стойке, то самое многострадальное левое плечо, на котором я в свое время едва не набил татуировку в память о Насте.
– Ты как? – спросил Красавчик, печально вздохнувшего Добряка.
– Да я там салат с куриной грудкой заказал, только официант принес, смотрю кипиш начался, я даже притронуться не успел. Он наверное там все еще стоит…
Мы с Красавчиком дружелюбно засмеялись, а потом он сказал:
– А я только телку разогрел до нужного состояния и уже хотел ее в туалет вести, но тут заметил, что Фил вперся.
– Да, уж, простите парни, – в шутку извинился я.
– Должен будешь, – синхронно ответили они и засмеялись, а Сисадмин всего лишь ухмыльнулся.
– Сисадмин, а ты чего такой серьезный?
– Новый день уже начался. А каждый новый день – это как перезагрузка жизненной системы, ставятся новые задачи, выстраиваются алгоритмы…
Красавчик не сдержался и заржал:
– Похоже тебе плотно прилетело от того долговязого, у тебя аж перезагрузка системы пошла.
Все дружно засмеялись.
– А ты о чём думаешь, Фил?
Я смотрел на неработающий фонтан перед нами. Его включали утром часов в семь-восемь, но пока он бездействовал.
– Треугольник сложился! – ответил я.
– Какой треугольник, Фил? Ты в порядке вообще или тоже пропустил пару ударов в голову?
– Да нет же смотрите: «Розовая Маша», «Новый Балкон», «Богатырь», – я поочередно указал рукой на три судьбоносных для нас заведения, которые образовывали неправильный треугольник: в 100 метрах справа от нас сквозь деревья виднелись витражи паба «Розовая Маша», где мы заседали по пятницам будучи взрослыми; в 60 метрах слева от нас высилась «Тюбетейка» на цокольном этаже которой располагался трактир «Новый балкон», где в молодости каждую пятницу мы пили пиво; и «Богатырь», где мы теперь куражились по пятницам, стал последней вершиной этого треугольника.
– Зрелость, молодость, юность так мы двигались по этому треугольнику, двигались против часовой стрелки, – продолжил я свои измышления. – А в обратной жизни мы бы двигались по часовой стрелке: юность – молодость – зрелость, то есть сначала в студенчестве мы бы куражились в ночном клубе «Богатырь», потом в молодости зависали бы с пивом в баре «Новый Балкон», а в зрелом возрасте заседали бы в пабе «Розовая Маша». Треугольник сложился.
– А если учесть, что в центре этого треугольника фонтан с водой, то можно назвать его Бермудским треугольником, – заметил Добряк.
– Тогда уж Челнинским треугольником, – поправил Сисадмин.
– Да, но только если в Бермудском треугольнике пропадали корабли, то в Челнинский треугольник канула наша сознательная жизнь.
– Судьбоносный фонтан! – молвил Красавчик.
– Фонтан судьбы! – поправил я его.
Мы все молча, уставились на фонтан судьбы. «Может подойти и кинуть монету, чтобы задобрить судьбу?» – подумал я.
Я нащупал в кармане монету и достал ее. Это была новенькая блестящая десятирублевая монета. Я показал друзьям раскрытую ладонь с монетой. Они сразу уловили мою мысль и, пошарив по карманам, тоже извлекли по монете. Мы подошли к фонтану.
– За вечную молодость! – сказал я и мы синхронно бросили монеты в фонтан.
Через несколько часов площадь вокруг фонтана наполнится молодыми мамочками с детьми в колясках, набегут и дети постарше, и какие-нибудь зоркие мальчишки, разглядев на дне фонтана блеск монет, бойко залезут в фонтан и соберут улов. Так судьба получит наше послание.
– Сейчас бы наебениться вискаря на Ибице, а потом пойти на пляж с красивой девчонкой и заняться с ней сексом прямо на песке, – прервал всеобщее молчание Добряк.
– Прямо на песке не самая удачная идея. Я пробовал пару раз, песок забивается куда не надо, – предостерег его Красавчик.
– Да, нет чувак, на Ибице особенный песок – для молодых и горячих, – Добряк был настроен решительно.
– Да, да, там блять нано-песок, он не забивается куда не надо, – Сисадмин сам заржал своей шутке.
– Да, идите вы, – отмахнулся от них Добряк.
«Наебениться вискаря на Ибице» стало молодежным аналогом моего более зрелого «упиздовать в закат на кабриолете». И время от времени кто-нибудь из нашей четверки обязательно использовал эту фразу для выражения усталости от повседневной рутины, в том числе и я конечно.
– Бля реально, сейчас бы забить на всё: на курсовые, зачеты, сессию, экзамены и съебаться на Ибицу ненадолго, – мечтательно произнес я.
– Ага, ненадолго – месяца на два так! – добавил Красавчик, и мы вновь дружно заржали в предрассветной дымке.
Это был смех сквозь слезы. Смех над своим желанием убежать от судьбы. Хотя мы прекрасно понимали, что судьбу нам не изменить, не купить ни за какие монеты и что скоро наша веселая молодость закончится…
18.
На первом курсе института у меня появился дедушка – Думов Матвей Владимирович. Он пришел в этот мир в возрасте 71 года. Больше всего этому радовалась моя бабушка, конечно она не знала какой у него окажется характер, но была готова принять его таким какой он есть. Такая вот бабушкина мудрость. Главное, говорила она, что теперь её жизнь стала полной – есть и муж и дети и внуки. А у меня появилось едва осязаемое предвкушение приятных беззаботных деньков на летних каникулах у бабушки с дедушкой – предвкушение счастливого детства. Детства неизбежного, но еще такого далекого, как мне тогда казалось. Пока же я пытался смириться с тем, что молодость подошла к концу.
