– Ну, как видишь я в Челнах, а не на киноэкранах.
Настя печально вздохнула.
– А вообще я там пыталась свою студию открыть. Знаешь, чтобы сдавать в аренду под всякие там тематические фото-, видео- съемки в декорациях, фотовыставки и прочее искусство.
– Фотография – не искусство.
– Да, я уж поняла. Студия себя не окупала и в итоге пришлось ее закрыть.
– А как называлась студия?
– «Апартаменты 12».
– Это что-то типа легендарного клуба «Studio 54» в Нью-Йорке?
– Не спрашивай почему такое название, никакого смысла заложено не было, просто так решили с моей подругой, с моим «partner in crime» как там принято говорить…
Напрасно я наделся, что разговор на отвлеченную тему поможет мне успокоиться. Воспоминания о недописанном сценарии, Лос-Анджелесе и Голливуде всколыхнули во мне сожаления о несбывшейся мечте. И я вдруг абсолютно четко осознал, что лучшими годами моей жизни, помимо этих счастливейших лет с Настей, были годы, когда я был одержим своей мечтой написать сценарий и получить статуэтку Оскар. В тот период я действительно был настоящим Человеком, потому что в моей жизни была цель.
Лишь две вещи способны тянуть человека вперед и вверх через все жизненные преграды и неурядицы – это мечта и любовь, а лучше мечта, достигнув которой ты получаешь любовь в награду. Раньше эта схема выглядела так – убить дракона и получить принцессу, а сейчас как вариант – получить Оскара и покорить этим знаменитую красавицу. Любовь и мечты освещают путь человека и наполняют жизнь истинным смыслом!
Как жаль, что я не написал сценарий и не стал сценаристом. «Ну я хотя бы попробовал» – конечно же было слабым утешением. А вот в обратной жизни можно было бы пробовать снова и снова, пока смерть не разлучит вас – тебя и твою мечту! И мир делился бы на тех кто попробовал раз и затем безвольно плыл по течению жизни, рассказывая всем, что он хотя бы попробовал, и тех, кто не оставлял попыток, снова и снова пробовал изменить свою жизнь и в итоге обязательно достигал своей цели.
В обратной жизни я бы с молодости, прямо с 18 лет начал бы писать сценарии и не остановился бы пока не осуществил свою мечту. И думаю, попытка за попыткой годам к 30, ну в крайнем случае к 40, я бы добился своего и моя жизнь заиграла бы совсем другими красками.
Блять, мне даже сложно представить что там в обратной жизни могло бы остановить меня на пути к мечте, что могло бы заставить меня отказаться от мечты? Наверное в природе обратного мира не существует таких причин. Там если у человека есть мечта, то для него нет ничего невозможного! И я уже в который раз позавидовал жителям того воображаемого мира, в котором все осуществляют свои мечты и от того все поголовно счастливы.
У меня уже не было мечты, зато у меня была моя любовь. Настоящая любовь. Я знал это абсолютно точно! Я чувствовал душой и сердцем, что больше никогда ни одну женщину в своей жизни я не смогу полюбить так же сильно, как Настю. Нет и не будет для меня во всем мире женщины, лучше чем Анастасия Дримова.
Я посмотрел на мою «мисс И.И.» – самую потрясающую и прекрасную девушку на свете, потом обнял ее и поцеловал. Мы целовались под вспышками молний и раскатами грома, слившись в единое целое в этом бушующем, разрывающемся на части мире.
– Где ты раньше был?! – спрашивала она, целуя и прижимаясь ко мне молодым горячим телом.
– Где ты раньше была?! – вопросом на вопрос отвечал я, жадно покрывая поцелуями молодое горячее обнаженное тело.
А после секса, когда гроза уже стихала, мы лежали и мечтали:
– Живи мы с тобой в обратной жизни, ты бы поехал со мной в Америку? – спросила она меня.
– Конечно, поехал! Хоть в Америку, хоть в Австралию, хоть в Гренландию. Я бы тебя никуда не отпустил и никому бы не отдал! Мы бы всегда и везде были вместе! Поженились, родили двоих детей или даже троих, и жили долго и счастливо лет до семидесяти, а потом развернули нашу жизнь вспять и снова жили бы вместе долго и счастливо до самой молодости. А там опять разворот и новая жизнь. И так до бесконечности.
Настя слушала меня и улыбалась самой прекрасной улыбкой в мире.
– Я люблю тебя!
– И я люблю тебя!
Р – разлука
Настя сказала мне про переезд вечером, когда мы гуляли по Набережной на ГЭСе. Мы посидели на нашей скамейке под мостом, потом она сказала: «Пошли на пирс полюбуемся закатом». Раньше это был мост через Мелекеску на Элеваторную гору, но потом половину моста разобрали, а оставшуюся половину, ту что шла со стороны ГЭСа облагородили и превратили в освещенный пирс, с которого мы часто любовались закатами. Там на этом оборвавшемся мосту, когда мы взявшись за руки, уже подходили к ограждению на краю Настя и сказала мне:
– Я скоро в Ёбург уеду.
– К бабушке на выходные, – спокойно отреагировал я. Её бабушка и дедушка жили в Екатеринбурге и раньше она изредка ездила вместе с родителями к ним на праздники.
– Нет, насовсем.
Я замер на месте, а Настя продолжала идти, не отпуская мою руку.
– Мы переезжаем с родителями, – наши руки натянулись, Настя обернулась и мы стали похожи на парочку из популярного Инстаграм-челленджа «follow me», только я стоял, как вкопанный.
Тогда она развернулась и шагнула ко мне:
– Не хотела тебе раньше говорить, но по документам последний курс я должна буду отучиться там. Ну и дальше школа там же и всё остальное… Короче, судьба такая!
Первый шок прошел и я уже собрался было возразить ей, сходу предложив несколько вариантов выхода из этой ситуации, но потом посмотрел в ее прекрасные серо-голубые глаза и впервые в жизни увидел в них обреченность. А потом в них выступили слёзы и я понял, что ничего уже не изменить. Потому что сука судьба такая! И бесполезно было рвать уже купленные билеты на поезд, планировать побег, устраивать протесты и противиться судьбе. Наша жизнь никому не давала шансов изменить свою судьбу, мы все были обречены. Всё что должно произойти – произойдет, всё что не должно произойти – не произойдет. И ничего, ничего, ничего нельзя было изменить!
А потом была последняя ночь, последний секс и последняя бутылка вина на двоих. И всё это вперемешку с яростным негодованием в адрес судьбы-злодейки, которая разлучала нас и с завистью к жителям обратного мира, в котором с любимыми не расстаются.
Мы договорились, что завтра я не поеду провожать ее на вокзал – там ожидалось слишком много родственников, а нам не хотелось обнажать свои чувства на глазах посторонних. Поэтому поцелуй у такси перед подъездом стал последним. Мы прощались молча – говорить было невозможно, в глазах стояли слезы, а в горле ком. Я молча вручил ей последний букет цветов, она также молча приняла его и села в такси. Звук захлопнувшейся двери желтого такси выстрелом прозвучал в ночи и поставил точку в истории нашей любви. Желтый – цвет разлуки.
