А мы еще на два дня задержались в деревне, после чего, собравшись (подчиненные офицера в соседней избе на постой встали), покатили по льду реки в сторону Омска. Снегопад недавно прекратился, так что дорога мягко стелилась под полозьями кареты. С лекаркой я попрощался, обнял ее на прощанье и поблагодарил за свое спасение. Ту золотую монету, что при мне была, я вручил опешившей травнице, сказав, что моя жизнь стоит дороже, а это все, что есть. И отказался забирать обратно. Пусть корову себе купит, а то совсем живности нет, кроме кота и собаки.
Дорога стелилась под полозьями кареты, двое всадников скакали впереди, один сопровождал карету. Я приметил, что солдаты приготовили оружие, все держали под рукой. Анна полулежала на одной скамье, где была брошена шкура, а мы с ее отцом сидели напротив. Дорога до Омска, несмотря на дальность в сто верст, заняла три дня. Ночевали мы в деревеньках, в одной даже постоялый двор был. Правда, я его сразу зачурал – клопы, поэтому ночевали в избе, где было чисто. На всю деревню всего пара домов, где не было клопов: эта живность в России настоящее бедствие.
Мы въехали в город в час дня. У ротмистра Сомина в городе был небольшой кирпичный дом. Отец девочки попросил меня присмотреть здесь за Анной несколько дней, и я согласился. Пока осмотрюсь в городе, будет стол и пища. Так что Анна отправилась к себе в комнату, у нее своя спальня была, а мне выделили место среди дворни. Они на лавках спали. Вещей у меня не было, только одежда и часы, вот и все имущество, так что, раздевшись, я проверил, как девочка. Та устала с дороги, но в порядке. Узнал, что дворня баньку затопила, стал готовиться к помывке – после дороги милое дело. Да и одежду в стирку отдал. А горничная протирала девочку влажными тряпицами. Баню я пока запретил.
Вот только взгляды ротмистра… Уж очень они мне не нравились, и правильно не нравились. И на следующий день я сбежал, случайно подслушав один разговор между ротмистром и одним из его подчиненных, поручиком. Причина в уходе была. Утром врач приходил, осматривал Анну, это без меня было, о чем-то тот долго общался с ротмистром, после чего отбыл. Я лишь мельком врача видел, но у того очень задумчивый и заинтересованный вид был. А вот после обеда я отправился к Анне и услышал обрывок разговора. Подкрался к двери кабинета хозяина дома и услышал, как тот поручику описывал много странностей во мне. А тот по долгу службы мимо подобного феномена пройти просто не мог. Меня насторожили такие слова, как «допрос» и «отвезти в столицу».
К черту все! Анна на поправку идет, так что мое присутствие не требуется. Выйти через парадный вход я не мог, там дворник сторожит, ему велено меня не выпускать. Так я вышел через черный ход, все мое при мне, перемахнул через забор к соседям и вышел на улицу, быстрым шагом направившись прочь. Теперь на очереди добыча средств к существованию.
Я помнил про клады: кстати, Россия была впереди планеты всей по количеству находок, в районе Омска они тоже были, но более современные, их еще не заложили. Но имелось три клада, которые сейчас уже должны быть, однако долбить мерзлую землю мне было нечем. Да и зимой найти нужные ориентиры сложно. Так что я решил использовать проверенный способ. В одной из жизней, в тысяча девятьсот четырнадцатом году, я добыл первичные средства, спровоцировав на нападение бандитов. Собирался поступить так же и тут. Раз один раз схема сработала, почему сейчас не сработать?
Приметив трактир, я прошел мимо. Вид слишком прилизанный, скорее для более почтенной публики, чем для местных отбросов. Найдя другой, ближе к окраине, тут пара заводов было, я зашел внутрь, осмотревшись, и, демонстративно достав серебряные часы ротмистра, посмотрел время. Громко хлопнув крышкой и убирая в карман часы, подошел к трактирщику, который общался с довольно большой компанией.
– Меня хозяин послал, спросить хочу, у вас сегодня можно день рождения справить? Из купцов он.
– Сегодня нет, уже занято время.
– Ясно, извините.
Покинув трактир, я направился прочь. К сожалению, как я ни проверялся, никто за мной не шел. Пришлось искать другое злачное место. Тоже трактир. В этот раз сработало: двое встали и направились за мной. Тихое место я уже приметил, тут в сугроб оглоблю сломанную сунул, нашел ее на соседней улице, у забора валялась, свежая, снегом еще не припорошило. Когда я свернул в этот закуток между домами и стал возиться с завязками штанов, как будто по маленькой нужде захотел, те быстро приблизились. Тоже понимали, что место удобное для их работы. Оба достали ножи. Быстро присев, я встал уже вооруженный и ткнул острым концом в коленку одного из бандитов, обратным хватом по руке второго и, сделав обманный финт, заехал ему же по голове, а потом и первому, что сипел от боли, качаясь на одной ноге. Вырубил. Проверил пульс – он был, это хорошо, убивать их мне было не за что, они грабители, на убийц не похожи. Я подобных людей нутром чуял.
Присев, я сразу забрал ножи и стал обыскивать бесчувственные тела, не забыл по голенищам меховых сапог пройтись. У одного револьвер нашел, линейный русский «Смит-Вессон» образца тысяча восемьсот семьдесят второго года. Не самовзводный. Переломив, осмотрел пустой барабан, патронов в карманах тоже не было. Понятно, расстреляли и используют как пугач. Оружие не чищено, свежий нагар заметен. Убрав револьвер за ремень, я продолжил поиски – мелочь, монеты (банкноты, как я знал, сейчас в России не в ходу), небольшой засапожный нож, отправившийся за голенище моих онучей. Бедные грабители, и взять с них нечего. Три ножа, револьвер без патронов, в двух кошелях монетами набралось где-то десять рублей, сумма для России довольно приличная, корову можно купить. Початый коробок спичек у одного. У него же мешочек махорки и трубка. Последнюю оставил, а спички с табаком взял. Больше ничего не было. Оставив грабителей лежать, все равно скоро придут в себя, я покинул этот закуток и направился к рынку. Где он находится, мне было известно, еще вчера узнал у дворни Сомина, а когда готовился к добыче средств, мимо проходил. Шел быстро, но не бегом: бегущие привлекают внимание. Было три часа дня, когда я оказался на территории довольно большого рынка. Тут торговали лавочники и немало крестьян из окрестных сел.
Быстро осмотревшись, я вышел с территории рынка и прошел к цирюльне. Очередь небольшая была, я ее отстоял и занял лавку. Мастер спросил:
– Как стричь?
Пока я ожидал своей очереди, то успел посмотреть, как цирюльник работал, качественно и уровень стрижек высокий, было из чего выбирать, поэтому ответил:
– Как того господина в красной куртке.
– Хорошо.
Дальше защелкали ножницы. Стрижка длилась довольно долго, куча волос вокруг лавки росла. Заказал я типичный полубокс или нечто похожее. Когда цирюльник закончил, я посмотрелся в зеркало и, оставшись довольным работой, заплатил – стрижка стоила две копейки, но я дал три, поблагодарив за работу. Цирюльня была не из дешевых. Поправив шапку – непривычно, такая копна волос была, а тут на глаза падать перестала – я вернулся на рынок. Первым делом я продал оба ножа, те мне не понравились, пустой кошель, мешочек с махоркой. За все смог получить тридцать шесть копеек.
