В драматургии цинского периода на первом месте стоит пьеса Кун Шанжэня «Веер с персиковыми цветами», впервые поставленная в 1699 году.
Кун Шанжэнь, родившийся в 1648 году, был потомком Учителя в 64 колене. Цинский император Сюанье (Канси),
[102] правивший с 1662 по 1722 годы, пригласил Кун Шанжэня на службу. Карьера Куна оборвалась после постановки пьесы «Веер с персиковыми цветами», которая вызвала сильное недовольство императора. Остаток жизни Кун Шанжэнь прожил в бедности. Умер он в 1718 году, всеми забытый. Пьеса его не ставилась до падения цинской империи, а потом стала пользоваться огромной популярностью.
Кун Шанжэнь
В «Веере с персиковыми цветами» рассказывается о падении династии Мин, на фоне которого разворачивается история любви молодого ученого Хоу Фанюя и благородной певички Ли Сянцзюнь. Кун Шанжэнь показывает обреченность минской династии, но он сочувствует ей и именно это сочувствие вызвало гнев цинского императора Сюанье.
Среди цинских императоров было модным увлекаться искусствами. Одни считали себя поэтами, другие – художниками, третьи разбирались в музыке, а некоторые преуспевали во всех искусствах разом. Ничем ценным китайскую культуру маньчжурские правители не обогатили, но, благодаря своей тяге к искусствам, они способствовали развитию китайской культуры и этим выгодно отличались от монгольских императоров.
Цинская внешняя политика – завоевания и дипломатия
Завершив покорение Китая, маньчжуры начали завоевывать соседние народы. Им хотелось править спокойно, а для этого, в первую очередь, нужно было устранить ту вечную угрозу, которую представляли собой воинственные кочевники. Поэтому основные завоевания велись в северном и западном направлении против ойратов, уйгуров и других народов. В 1759 году все государства кочевников, могущие представлять опасность для империи, вошли в ее состав. Впервые в истории Китая кочевая угроза была полностью устранена. К концу XVIII века был окончательно подчинен Тибет, правительство которого играло роль ширмы – все дела решались цинскими чиновниками.
Покорив кочевников, цинская империя попыталась расшириться в юго-западном и южном направлении. В 1768 году были совершено два вторжения в Бирманское царство, но оба закончились неудачно. Впоследствии правитель Бирмы признал себя вассалом цинской империи, но это признание было номинальным и не повлекло за собой лишения самостоятельности.
В конце восьмидесятых годов XVIII века империя Цин помогла правителю Вьетнама подавить крупное народное восстание, после чего попыталась взять эту страну под свой контроль. Однако, пребывание во Вьетнаме цинской армии спровоцировало новое восстание, антикитайское. Дело закончилось точно так же, как и в Бирманском царстве – формальным признанием сюзеренитета Цинской империи. Дары, которые правители Вьетнама и Бирмы регулярно отправляли цинским императорам, по сути были не данью, а платой за дозволение вести торговлю с империей Цин.
Корею маньчжуры подчинили еще до создания империи Цин, в 1637 году.
Но самым крупным военно-дипломатическим успехом за все время существования империи Цин стал Нерчинский договор с великим северным соседом – Россией.
Активное заселение русскими колонистами Прибайкалья и бассейна реки Амур вызывало беспокойство маньчжурских правителей. Колонисты изгонялись, поселения сжигались. Маньчжуры не стремились к освоению этих земель, они хотели оставить их в качестве буферной зоны между двумя империями.
У русских императоров в то время не было ни возможности, ни желания вести войну на Дальнем Востоке, поэтому на вооруженную агрессию русские отвечали дипломатией, но уступки, на которые была готова пойти российская сторона, имели свои пределы. Кроме того, российский император категорически отказывался признавать себя вассалом империи Цин. В 1685 году, после того, как очередной раунд переговоров закончился ничем, десятитысячное цинское войско осадило русскую крепость Албазин,
[103] которую защищало около 500 человек. Крепость была взята и сожжена, но ее защитников в плен не взяли, потому что такое обострение отношений с Россией не входило в планы цинских властей. Около сотни русских с семьями были доставлены в Пекин, где для них создали Русскую сотню при дворе императора. Каждый получил дом, земельный надел и хорошее жалование. Таким образом император Сюанье пытался переманить на свою сторону население пограничных территорий.
В том же году крепость Албазин была восстановлена русскими. Весной 1686 года началась новая осада, вынудившая Россию пойти на переговоры, которые состоялись летом 1689 года в поле около русского города Нерчинска. Среди русских не было никого, кто владел бы китайским языком, а циньские послы не желали говорить по-монгольски, поэтому переговоры пришлось вести на латыни. Первый русско-китайский договор, получивший название Нерчинского, впервые устанавил границу между двумя империями. По нему русские обязывались срыть крепость Албазин и отвести своих солдат и колонистов с территории империи Цинь. Обоюдную торговлю договор разрешал.
В XIX веке, на фоне общего упадка империи Цин, Нерчинский договор был пересмотрен. В 1858 году между Цин и Россией был заключен Айгунский договор, согласно которому маньчжуры уступали русским значительные территории на севере. В 1860 году по Пекинскому договору к этим территориям добавились прибрежные территории на северо-востоке. Оба этих договора тесно связаны с Тяньцзиньскими трактатами 1858 года и являются следствием ослабления империи Цинь, пережившей с начала XIX века два крупных восстания и две войны, получившие название Опиумных войн.
Крестьянская война на северо-западе
В феврале 1796 года в двух уездах провинции Хубэй вспыхнуло крестьянское восстание, к которому присоединялись бедные горожане. Причины восстания были традиционными – высокие налоги, обременительные повинности, сосредоточение земли в руках помещиков. Восстанием руководило тайное буддийское «Общество Белого лотоса». Официально считалось, что это общество было искоренено еще во время правления основателя минской династии Чжу Юаньчжана, но на самом деле общество не исчезло, а ушло в подполье. В эпоху Цин религиозно-политические братства стали основой антиманьчжурского движения, с которыми власть не могла ничего поделать. Угроза смертной казни, висевшая над каждым членом тайного общества, сплачивала людей, заставляла соблюдать строжайшую дисциплину и конспирацию. Надо отметить, что и в минскую, и в цинскую эпохи у чиновников был обычай объяснять все случаи выражения недовольства происками «Общества Белого лотоса». На самом же деле это не всегда соответствовало истине. Но восстанием 1796 года действительно руководило это общество.
