И самым ужасным в этом всем было то, что ей это безотчетно понравилось! Сандра готова была заскулить от отчаяния, чувствуя дрожь и слабость в коленях. От страха ли?
Бежать некуда. Дверь закрыта. На узкой односпальной кровати лежит красивое мужское тело, принадлежащее уродливому и наглому хаму, который продолжает изгаляться над ее беспомощностью. Сандра молча съехала по двери на пол и поджала под себя ноги, натягивая на колени полы шелкового халата.
На полу ее голые ноги моментально озябли — в щель из-под двери ощутимо задувал холодный воздух. Но укрыться нечем: свою мокрую шубку она повесила сушиться в ванной у полотенцесушителя, ее сумка стояла возле кровати, а о том, чтобы приблизиться к сумасшедшему пьяному Клайгену, не могло быть и речи.
Он, казалось, смотрел увлекательное телешоу с Сандрой в главной роли — с неподдельным интересом наблюдал за ее попытками укрыться от холода коротким шелковым халатиком. Но когда она обхватила себя руками за плечи, пытаясь сдержать мелкую дрожь, он вдруг встал с постели и в несколько шагов приблизился к ней.
От ужаса она вжала голову в плечи и зажмурилась. Кожей почувствовала тепло приседающей перед ней огромной фигуры. Обнаженной фигуры в одних трусах!
— Дура ты, птичка. Себе же и вредишь. Ну и что мне с такой дурой прикажешь делать?
— Оставьте меня в покое, — прошептала Сандра, не открывая глаз и изо всех сил желая слиться с поверхностью двери.
— Хотел бы я, — прошептал Клайген.
Что-то изменилось — и в следующий миг его руки заставили ее встать. Вновь оказавшись на ногах, она прислонилась спиной к двери и открыла глаза.
Он смотрел на нее с совершенно другим выражением лица. Куда подевались ненависть и злоба, к которым она уже успела привыкнуть за этот безумный вечер? И обычно насмешливая ухмылка тоже исчезла.
— Иди спать, — сказал он хрипло.
Сандра смотрела ему в глаза, будто загипнотизированная. Надо было отрицательно качнуть головой, но она не могла пошевелиться. Клайген пьяно покачнулся и оперся рукой о дверь возле ее головы. Она вздрогнула.
— Боишься? — его губы некрасиво искривились, а обожженный левый уголок рта нервно дернулся.
Он наклонил голову так близко, что его лицо с ужасным ожогом почти коснулось ее лица. Сандра закрыла глаза, ожидая от него чего угодно.
— Знаю, знаю… не любит наша благородная леди уродов вроде меня. — Жар алкогольного дыхания опалил ей щеку, висок, ухо. — Подайте ей богатенького красавчика в блестящей упаковке с голубой ленточкой.
От каждого слова лицо обдавало горячим воздухом, а тембр низкого хриплого голоса щекотал и без того звенящие нервы. Ноги вновь мелко задрожали. Сандра почувствовала, как он задышал чуть ниже — на шее, словно вбирая в себя ее запах, но не посмела шевельнуться. Внизу живота вдруг разлилось предательское тепло, а подкладка тонких трусиков… увлажнилась?!
— Не бойся, — выдохнул Клайген у самых ее губ. — Я тебя не трону…
Она явственно слышала биение его сердца и поймала себя на безотчетном желании накрыть ладонью его грудь, чтобы ощутить под пальцами эти сильные удары. Дикое, невесть откуда взявшееся желание испугало ее, и она в страхе распахнула глаза, встретившись взглядом с безумием его темных глаз.
— …если только сама не захочешь. Но ты ведь не захочешь, верно?..
Не хватало воздуха. Грудь Сандры часто вздымалась и опускалась под тонкой тканью пеньюара, а взгляд сам собой скользнул по мужскому лицу, спустился ниже, проследил пульсацию вздувшейся на шее вены. Пожалуй, было бы здорово ощутить ее губами…
— …чтобы такой урод, как я, прикасался к тебе…
Она нервно сглотнула и провела языком по пересохшим губам, ловя на них чужой пьяный взгляд.
— …чтобы целовал твои сочные губки…
Тепло внизу живота превратилось в жар, промежность тоскливо заныла, истекая предательской влагой, а невольно приоткрывшиеся губы поймали судорожный выдох Клайгена.
— …твою нежную шейку…
Его лицо опустилось ниже, словно он хотел впиться зубами в ее беззащитное горло.
— …твои упругие сиськи…
Соски затвердели и отчетливо проступили из-под тонкого шелка, когда она увидела, как он склоняется над ее левой грудью, и ощутила прямо у твердой вершинки горячее влажное дыхание.
— …чтобы облизывал твою благородную задницу и твой сладкий бутончик…
Сандра тихо застонала, спрятав руки за спину, чтобы случайно не вцепиться пальцами в играющие на его плечах напряженные мышцы.
— Не бойся, — повторил он хрипло и тихо рассмеялся ей в лицо, — я снова пошутил. Считай, что мы квиты, и ночлег шел бонусом к доставке. Ложись спать, птичка.
Он убрал руку от двери, отступая назад. Она вновь сглотнула, теряясь взглядом в рельефе великолепного тела. Взгляд остановился на его затвердевших сосках и на напрягшихся полукруглых мышцах груди.
Только не смотреть ниже… только не на трусы… о, боги…
Тело заныло и запульсировало, требуя того, чем дразнило ее воображение, распаленное бесстыдными словами Клайгена и подогретое впечатляющим видеорядом.
— Не будешь? — хмыкнул он. — Ну, как хочешь. А я, пожалуй, вздремну.
С этими словами он повернулся к ней широченной мускулистой спиной и направился к кровати. Тело Сандры заныло еще сильнее, когда ее взгляд уперся в выпуклые крепкие ягодицы, в сильные длинные ноги. Он нагло плюхнулся на кровать спиной к ней, с наслаждением сгреб в охапку подушку и накрылся одеялом.
Сандра еще некоторое время постояла у двери, чувствуя, как немеют вконец замерзшие ноги, а потом подошла к своей сумке, выудила из нее теплый свитер и первое попавшееся платье. Забралась с ногами в кресло возле кровати, свернула свитер рулончиком, умостив его на подлокотнике, положила на него голову, накрылась платьем и попыталась уснуть.
* * *
Остаток ночи она спала плохо. Жесткое кресло впивалось в бока, не давая возможности вытянуть затекшие ноги, давило подлокотником в шею, несмотря на подложенный под голову свитер.
От неудобной позы сильно ныл позвоночник. А кроме того, ужасно мешал мужской храп, раздающийся с кровати. Пытаясь занять хоть сколько-нибудь удобное положение в ограниченном пространстве кресла, Сандра то и дело с завистью поглядывала на раскинувшееся совсем рядом огромное тело, преодолевая желание пнуть его хорошенько, чтобы прекратить раздражающие заливистые трели.
Измотанная усталостью и переживаниями, порой Сандра проваливалась в беспокойный сон, но просыпалась буквально через мгновение: то из-за судорог в поджатых ногах, то из-за онемевшей руки, подложенной под голову вместо подушки — проклятый свитер то и дело сваливался с подлокотника на пол, — то из-за ломоты в свернутой в неестественном положении шее.
Похоже, она на какое-то время все-таки заснула. Проснувшись в следующий раз уже перед рассветом, она ощутила приятное тепло: ее скрюченное в кресле тело было укрыто одеялом, а под головой обнаружилась мягкая подушка. Скосив сонные глаза на кровать, Сандра заметила, что постель пустует. Клайген неподвижно стоял у окна и вглядывался в сплошную мутную завесу за стеклом. Он был по-прежнему обнажен, и очертания безупречного мужского тела вновь отозвались внутри нее неясным волнующим трепетом. Сандра заставила себя отвести глаза.
