25 июля 1932 г. был подписан советско-польский пакт о ненападении. Однако правящие круги Польши не только интенсивно готовились к войне с СССР, но и создавали на своей территории базы террористов из националистов Закавказья и Средней Азии. Так, в Варшаве открыто функционировала эмигрантская организация «Прометей». Связи с кавказскими террористами еще в середине 1920-х гг. установил польский военный атташе в Анкаре Шетцель.
«В величайшем секрете 28 февраля 1927 г. на польской территории была восстановлена армия УНР. Основными целями украинского генерального штаба была быстрая вербовка и обучение вооруженных сил и создание в Советской Украине условий, благоприятных для вторжения извне»
[128].
А вот любопытный документ II отдела польского Генштаба: «Российское государство вследствие своего положения и размеров сможет вести оборонительную войну до тех пор, пока будет в состоянии удерживать свою целостность по национальным швам. Когда они начнут трещать – оно будет побеждено. Поэтому наша возможная позиция будет сводиться к следующей формуле: кто-то будет участвовать в разделе. Польша не может оставаться пассивной в этот знаменательный исторический момент. Она должна приготовиться к нему достаточно заблаговременно физически и эмоционально. Путь к этому ведет через Прометеевское движение»
[129].
Офицеры польского Генштаба придумывали самые фантастические планы для создания Великой Польши «от можа до можа». Один из таких планов предусматривал создание государства «Казакии». Бравые польские полковники оперативно нашли кандидатуру на престол «Казацкого царства». Им оказался Исаак Федорович Быкадоров, сын полковника Войска Донского, сам дослужившийся к 1917 г. до чина полковника. Корнилов произвел его в генерал-майоры. В эмиграции Быкадоров стал товарищем председателя Войскового круга Великого Войска Донского.
И вот Быкадорова и его приятеля Фролова
[130] пригласили в Варшаву. Позже сам Быкадоров вспоминал: «Состоялась встреча, на которой с принимающей стороны участвовали: пан Голувко, чиновник министерства иностранных дел, Шетцель – начальник 2-го отдела польского Генштаба и французский представитель в звании полковника…
Голувко произнес вступительное слово: “Политика великих держав предусматривает в последующем жесточайшую экономическую блокаду Советов, имея в виду как неизбежное этому последствие выступления в СССР против существующего строя, и на Вашей, генерал, обязанности лежит использовать их, а для этого необходимо знать ситуацию на местах, иметь постоянную связь с родиной. Заявляю Вам, что если эти восстания примут для коммунистов более или менее угрожающие размеры и повстанцы обратятся за помощью к цивилизованному мину, мы не замедлим это сделать, хотя бы наша помощь и угрожала тяжелой войной. Мы этого не боимся, польское государство знает, то в этом случае оно не останется одиноким”»
[131].
Потом Голувко взял слово еще раз и высказался относительно казаков на территории их будущего государства. «Смысл сказанного им сводился к тому, что Украина, Дон, Кубань, горцы и Грузия – это заклятые враги не только красной, но и вообще какой бы то ни было Москвы, что перечисленные земли и их народы совершенно готовы к самостоятельной государственной жизни, что они составляют тот юг, который вечно порабощают северяне. Уже довольно подвыпивший Голувко усадил меня возле себя и обещал и деньги, и всяческие виды помощи казачеству.
Возвратившись в Прагу, мы разделили между собой роли по руководству организацией “Вольное казачество”: Быкадоров – военно-организационная часть, Фролов – политические отношения с иностранцами, Билый – редактирование журнала, печатного органа организации. Еще в Варшаве нам сообщили, что отпускать нам будут пока по 25 тыс. чешских крон в месяц, но в ближайшее время эта сумма будет увеличена…
Пан Пилсудский, как оказалось, спит и видит под своим державным скипетром все земли по правому берегу Днепра с портом Одессой и протекторатом в конце концов под Украиной, а также всеми казачьими областями от Кавказского хребта до Урала. Само собой понятно, что для осуществления этого нужны кадры, но, естественно, не типа миллеровской знати, а живая сила, каковой являются только донцы. Пилсудский не может этого не знать, и вот он создает “Вольное казачество”, мало того, он идет дальше, требуя уже вполне определенной работы по организации Донского корпуса и обучению его всем последним новинкам: газы, авиация, бактерии, танки, бронемашины, артиллерия, пулеметные части.
Он старается меня облагодетельствовать, приглашает на службу в польский Генштаб, обещает поддержку на “донской престол”, полную самостоятельность в моих действиях. Только подпиши я соответствующий договор, в силу которого признается право Польши на вышеуказанные земли и на протекторат. Этим же соглашением я обязуюсь принять все меры к переводу донцов в Галицию, где им временно передадут земли, на которых они будут жить и их обрабатывать, и заняться срочно формированием Донского корпуса. Об том со мною говорилось уже неоднократно, и думаю, что и впредь еще придется вести такого рода разговоры.
Последний раз я имел беседу с Пилсудским в Варшаве во время съезда “Вольного казачества”. Он пожелал увидеться со мной и уговаривал в течение нескольких дней согласиться с его предложением. Им был разработан текст договора, по которому за Доном признается полная самостоятельность в границах, которыми располагает Донская область, с присоединением на востоке всего Поволжья и Урала, а на юге нынешних советских Теркского, Армавирского, Ставропольского, Майкопского, Черноморского, от Туапсе до Гагр, округов, и Калмыкии. За этой территорией признается право на самостоятельность как казацкого государства со мною во главе. Взамен этого я даю письменное обязательство перевести всех донцов в Польшу, поселить в Галиции и начать как комплектование Донского корпуса, так и работу внутри СССР»
[132].
Процитирую совершенно секретное сообщение НКВД СССР от 10 февраля 1936 г. «О постановке вторым отделом польского генштаба работы против СССР при помощи национальных элементов белой эмиграции»: «Вся вышеуказанная работа сосредоточена в так называемом “реферате по делам национальных меньшинств” II отд. Генштаба. Во главе этого реферата стоит бессменный уже в течение 10 лет офицер II отдела капитан Харашкевич, подчиненный непосредственно начальнику II отдела. Штат реферата – 27 офицеров и чиновников. Бюджет “национального реферата” составляет 1476 тыс. злотых (около 300 тыс. долларов) в год…
