Виолетта почувствовала напряжение во всем теле.
— Я слышала о вашей помолвке. Поздравляю. Я всегда думала, что вы идеально подходите друг другу.
— Да, все говорят, что мы идеальная пара.
— Скажите, как поживают ваши родители?
— Спасибо, хорошо. — Блэйк был лаконичен.
— Они должны быть весьма довольны вашей помолвкой.
Блэйк кивнул:
— Мы решили, что свадьба состоится 15 декабря.
— Замечательно. Рождественское бракосочетание. Позвольте, — заторопилась она, — я приготовлю вам кофе? Не отведаете ли круассана?
Блэйк последовал за бывшей супругой в маленькую, недавно побеленную кухню. Два кухонных окошечка смотрели на мир сквозь жизнерадостные желтые занавески. Стол был накрыт клетчатой крахмальной скатертью.
— А когда вы намерены выйти замуж за Фэрроу? Виолетта ставила чайник с водой на плиту. Она почувствовала, что шаль медленно сползает с плеч.
— Не знаю, честно говоря. Он еще не сделал мне предложения.
— Когда он отважится на это, вы примете его предложение?
— Ну конечно, — широко улыбнулась Виолетта. — Он благородный человек. Он хорошо ко мне относится.
— Как быстро он переменился! — съязвил Блэйк. Виолетта повернулась и обнаружила, что Блэйк стоит так близко от нее, что она почти находится в его объятиях. Взгляд его скользнул по ее лицу и остановился на губах.
— Вы стали еще красивее, чем прежде. Трудно остаться равнодушным к вашей красоте.
Голос его стал мягким и чувственным. Виолетта смотрела в лицо бывшему супругу, вспоминая вкус его поцелуев и жар объятий. Она попыталась протиснуться мимо него.
— Я стала толстой, как корова.
— Это скоро пройдет. А вы по-прежнему любите сладкое?
— Да, — улыбнулась Виолетта. — Но здесь не делают сливовые пудинги.
К счастью, в это время закипел чайник, и Виолетта поторопилась к плите. Она схватилась за ручку чайника голой рукой и вскрикнула. Блэйк поспешил ей на помощь.
— Все хорошо, — простонала Виолетта и принялась дуть на ладонь.
— Вам следует быть осторожнее. У вас расстегнуто платье, — невинно сообщил ей Блэйк.
Оказывается, шаль все-таки соскользнула на пол, пока она занималась чайником, и Блэйк заметил, что она одета наспех, не как настоящая леди.
— Я надела не то платье, которое собиралась. Это я не могу застегнуть сама.
— Может быть, вы хотите, чтобы я вам помог? — спросил Блэйк.
Виолетта млела от любви к бывшему мужу. Она кивнула. Она слышала удары собственного сердца.
— Повернитесь, — властно распорядился Блэйк. Блэйк, застегивая пуговички, коснулся ее спины, и Виолетта внезапно почувствовала желание. Если Блэйк захочет ее поцеловать, она повернется к нему, обнимет его и никуда не отпустит.
Но он не стал ее целовать. Он аккуратно застегнул все пуговки и отступил на шаг. Виолетта почувствовала разочарование и раздражение.
— Зачем вы пришли сюда?
— Я задержусь в Париже до рождения ребенка. До рождения нашего ребенка, — подчеркнул он.
Виолетта резко повернулась к нему. Сознание ее раздваивалось, она чувствовала радость и ужас одновременно. Наконец мудрость материнства одержала верх.
— А потом?
— А потом у меня не будет выбора. — Лицо Блэйка стало чужим.
Виолетта ухватилась за край стола, чтобы не упасть.
— Что вы такое говорите? — закричала она.
— Ночью я все детально обдумал, Виолетта. Ребенку будет лучше, если я один стану воспитывать его в Англии.
Виолетта не могла вымолвить ни слова. Ужас переполнял все ее существо. Ей хотелось протестовать и сопротивляться, но в глубине души она знала, что это единственно правильное решение.
— Это убьет меня, — чистосердечно сказала она. — Этим вы убьете меня второй раз.
Блэйк пришел в недоумение.
Глава 35
— Что я должна сделать, чтобы заставить вас изменить решение? — в отчаянии вопрошала Виолетта.
— Я могу дать нашему ребенку все то, что вы дать не в состоянии.
— Но если я выйду замуж за Фэрроу… — дрожа всем телом, начала Виолетта.
Блэйк, помедлив, произнес:
— Я хочу забрать ребенка.
— Вы хотите лишить меня моего дитя?! — воскликнула Виолетта.
Блэйк молчал. Ему хотелось как следует наказать ее за измену, за то, что ему пришлось вынести, а главным образом, за то, что она оставила его. Но сейчас Виолетту нельзя было обижать.
— Париж слишком далеко от Лондона, — заметил Блэйк.
— Блэйк, у меня много планов на будущее. Я хотела бы открыть магазин. Но я все их изменю, только не лишайте меня моего ребенка.
— О чем вы говорите? — не понял Блэйк.
— Я вернусь с вами в Англию, вы можете усыновить ребенка, только не лишайте меня возможности быть рядом с ним. Если вы хотите, я не выйду замуж.
— Виолетта, я не смею лишать вас возможности выбора. Вы свободная женщина и вправе сами выбирать свою судьбу.
Виолетта разрыдалась.
— Прошу вас, не плачьте. Но вы должны твердо помнить, что вернуться в Англию вы не можете. В Англии вы находитесь вне закона.
По щекам Виолетты текли слезы. Блэйк сел на стул и опустил голову. У него было чувство, что жизнь Виолетты в его руках, а отвечать за чужую жизнь он не хотел. Но одно было ему совершенно ясно: он не может ее обидеть, какой бы сильной ни была его личная боль, причиненная ею.
— Я изменил свое решение, — после непродолжительного молчания сказал Блэйк. — Я усыновлю ребенка с условием, что он или она будет жить с вами.
— Блэйк… — благодарно прошептала Виолетта.
— Я куплю для вас дом, найму прислугу, няню и куплю все, что необходимо для жизни. Вам с ребенком не следует оставаться в этой квартире.
— Не знаю, как и благодарить вас, — лепетала женщина.
— Уже поздно. Я должен идти. — Блэйк поднялся. Он солгал. Ему некуда было спешить, он просто боялся разрыдаться. Он размашисто зашагал к двери, уверенный, что Виолетта пойдет за ним. — Я задержусь в Париже до рождения ребенка. Когда я буду уверен, что ваше здоровье и здоровье новорожденного удовлетворительно, я отправлюсь в Англию.
Виолетта открыла дверь, но едва Блэйк переступил порог, поймала его руку. Она лучезарно улыбнулась, встала на цыпочки и коснулась губами его щеки.
Для Блэйка это было так неожиданно и так приятно, что он замер на месте. Вдруг ему пришло в голову, что ничего не изменилось в их отношениях, что он по-прежнему находится во власти ее непонятных чар. Он желал ее, несмотря на ее положение, как никогда не желал ни одну женщину на свете. Он все еще любил ее.
