— Я скажу тебе это у костра, за вкусным ужином.
— Пойдем! — промолвил атаман.
Повесив ружье на плечо, он сказал сидевшим в засаде разбойникам:
— Оставайтесь на своих местах и будьте начеку.
— Зачем оставлять их здесь? — проговорил Паоло. — Это бесполезно.
— У них есть работа!
— Понимаю… Хотите сцапать убегающих из города карбонариев.
— Угадал.
— Черт возьми, дружище, не время сейчас заниматься такими пустяками! Скоро у тебя будет столько золота, что ты сможешь навсегда забыть о подобной жизни.
Кумерро не заставил себя упрашивать.
— Пойдемте! — бросил он своим людям, и вся шайка двинулась в путь.
Извилистая горная тропа вывела разбойников к густому лесу, углубившись в который, они шли еще с четверть часа, пока наконец не остановились у домика дровосека.
В нем жили друзья Кумерро, люди надежные и преданные; они тотчас же откликнулись на стук.
— У нас гости, — заявил атаман. — Так что стол должен быть не хуже, чем у короля Франческо. Чем сегодня порадуешь?
Дровосек улыбнулся.
— Восхитительной бараниной — только утром тушу разделал. Гарниром к ней пойдут курица, грибы и вкуснейшие — пальчики оближете — макароны.
— А вино?
— Найдется и вино: берничетти трехлетней выдержки.
Глава XXXIV, в которой Паоло предлагает Кумерро похищение
Атаман крикнул не допускавшее возражений: «И поторапливайтесь!», и в один миг вся хижина пришла в движение.
Кумерро был человек осторожный.
— Двух часовых! — распорядился он. — И сменять их каждый час!
Двое разбойников заступили на вахту под толстыми деревьями.
Снаружи уже разгорался костер, у которого грелась шайка.
Внутри хижины тоже разожгли огонь; у него устроились Паоло, Людовик и Кумерро.
Приветливая, элегантно одетая красавица-брюнетка — вряд ли ее наряды оплачивал отец — принесла вино и вообще была крайне услужлива.
Жители неаполитанских деревень сохранили немного хорошего вкуса, что был так присущ их предкам, грекам: любая глиняная посуда у них — самых изящных форм.
Трое наших искателей приключений нашли весьма недурственным это крепкое вино со склонов Везувия — из грациозных амфор оно было разлито по не менее симпатичным стаканам.
— Черт возьми! — воскликнул Паоло. — Я хочу выпить за твое здоровье, красотка.
И он поднял стакан.
Девушка слегка покраснела, но ничего не ответила.
— Вот так вот! — сказал Паоло. — Неужто мой тост тебе не нравится?
Перехватив быстрый взгляд, который девушка бросила на атамана шайки, он улыбнулся.
— Понимаю! Ты здесь господин и повелитель.
— Который не станет возражать, если она выпьет с тобой, — промолвил Кумерро. — Более того: если ты находишь это дитя привлекательным, этим вечером она твоя. Мы же друзья, не так ли?
— Предложение крайне заманчиво, но, если позволишь, я откажусь. Не далее как сегодня моей любовнице отрубили голову, caro mio, а я ее очень любил.
— Так ты сейчас в печали?
— Был бы в печали, если бы не жаждал отомстить за маркизу Дезенцано; но во мне сейчас столько ненависти, что места для других чувств в моем сердце уже не осталось.
— Значит, эта бунтовщица была твоей любовницей?
— Да, и я собираюсь ввести тебя в курс всей этой истории, тем более что она тесно связана с моими планами на тебя и твою банду. Да и вообще, в ожидании ужина, думаю, тебе будет весьма интересно ознакомиться с этим приключением — оно довольно-таки любопытное.
И Паоло приступил к рассказу; Кумерро слушал его, затаив дыхание.
Людовик вышел на улицу.
Он намеревался разузнать — все же настроение у него было не столь мрачным, как у Паоло — нет ли случайно в этом лесу еще каких-нибудь миленьких дочерей лесорубов.
И, как ни странно, он таковых обнаружил…
Вокруг хижины, в которой разместился Кумерро, стояли в чаще и другие домишки, и в домишках этих нашлись весьма привлекательные девушки, наученные разбойниками обращаться с людьми приветливо, если у тех в карманах позвякивает золото.
Спустя полчаса Людовик вернулся в хижину.
Он уже договорился о приятном свидании, и теперь все мысли его крутились вокруг предстоящих ночных услад.
Рассказ Паоло подходил к концу.
Кумерро был им в буквальном смысле поражен.
Будучи парнем неглупым, образованным, во многих отношениях выдающимся, он пришел в полный восторг от приключений Корсара.
— Так ты мне, — произнес он, прослушав все до конца, — предлагаешь золото?
— Да, и много золота, — сказал Корсар.
— И видишь во мне надежного партнера?
— Столь же надежного, какими были рыцари в Крестовых походах!
— То есть ты полагаешь, что если хорошо мне заплатишь, то и помощь от меня получишь соответствующую?
— Именно так.
— Так знай же, друг, что я помогу тебе не из-за золота, а потому, что ты мне нравишься и я тобой восхищаюсь. С этого момента я в твоем полном распоряжении.
И со странными интонациями в голосе он добавил:
— Тебе нет еще и двадцати, а ты такие чудеса вытворяешь в море. Паоло, ты превосходишь меня на сотню голов!
— Я действительно совершил несколько красивых подвигов, — сказал Корсар, — но мне сильно помог один знакомый еврей. Кто знает, чего бы добился ты, стой за тобой этот Иаков!
Кумерро на какие-то доли секунды задумался, а затем спросил:
— Куда ты отправишься после того, как осуществишь задуманную месть?
— В Африку.
— И что намерен там делать?
— Навяжу битву моему еврею. Хочу вернуться в Аурелию.
— У меня есть к тебе предложение!
— Говори.
— Возьмешь меня к себе в заместители.
— Охотно! С тобой я удивлю весь мир!
Просияв, Кумерро обменялся с Паоло крепким рукопожатием и пояснил, почему он хочет сменить обстановку.
— Видишь ли, эти края кажутся мне слишком простыми и маленькими; в Европе, дружище, нам, разбойникам, не хватает простора. Здесь я добился уже практически всего, чего может добиться атаман банды. Мне скучно. С тобой же я смогу расширить свои горизонты.
— Даже здесь, — отвечал Паоло, — я открою перед тобой такое будущее, какое тебе и не снилось. Но ужин уже готов.
