104. «Царь, – отвечал на это Демарат, – с самого начала я знал, что правда моей речи не понравится тебе. Но я сообщил тебе о свойствах спартанцев потому, что ты велел мне говорить лишь сущую правду. Ты сам прекрасно знаешь, как я доволен теперешним моим положением, как я теперь люблю тех, кто отнял у меня царское достоинство и прирожденные права, лишил меня государства и превратил в изгнанника, тогда как отец твой принял меня и дал мне средства к жизни и жилище. Для человека здравомыслящего неестественно отталкивать явное благожелательство и не ценить его высоко. Я не говорю, что способен выдержать битву с десятью людьми, ни даже с двумя, нет у меня охоты вступать и в единоборство. Однако если бы настояла нужда или что‑либо важное побуждало выйти на состязание, то с великой охотой я сражался бы с одним из тех людей, каждый из которых считает себя равным трем эллинам. Подобно этому лакедемоняне в единоборстве не уступают в храбрости никакому другому народу, но если они сражаются соединенными силами, то храбростью превосходят все другие народы. Дело в том, что, будучи свободны, они свободны однако не во всех отношениях: над ними есть владыка – закон; они боятся его гораздо больше, нежели твои подданные боятся тебя. Поэтому они исполняют все, чего закон ни потребовал бы от них; а он требует всегда одного и того же – не покидать сражения в виду какого бы то ни было количества врагов и, оставаясь в строю, или одержать победу, или пасть мертвым. Если ты находишь, что я болтаю пустяки, я готов впредь молчать обо всем; теперь я был вынужден говорить. На все, царь, пускай будет твоя воля». Так отвечал Демарат.
105. Ксеркс обратил разговор в шутку, нисколько не рассердился и милостиво отпустил Демарата. По окончании беседы Ксеркс повел войско через Фракию на Элладу, заранее назначив наместником в Дориске Маскама, сына Мегадоста, и отрешив от должности того, который поставлен был Дарием.
106. Поставленный наместником, Маскам был единственным лицом, которому Ксеркс ежегодно посылал подарки как наместнику, превосходившему своими доблестями всех прочих товарищей, назначенных самим Ксерксом или Дарием; равным образом сын Ксеркса Артаксеркс посылал подарки потомкам Маскама. Еще раньше этого похода наместники были назначены во Фракии и во всех городах Геллеспонта. По окончании похода эллины изгнали всех этих наместников из Фракии и Геллеспонта, за исключением того, что был в Дориске. Наместника Дориска Маскама никто не мог вытеснить до нашего времени, хотя пытались многие. Вот почему каждый персидский царь непременно посылает ему дары.
107. Ни одного из наместников, которые изгнаны были эллинами, царь Ксеркс не считал человеком доблестным, за исключением одного только Бога из Эиона. Этим он был доволен, всегда и высоко ценил сыновей его, оставшихся после отца в Персии. Бог действительно был достоин большой похвалы: когда он был осаждаем афинянами с сыном Мильтиада Кимоном во главе, хотя ему можно было по заключении договора с неприятелем выйти из города и возвратиться в Азию, он не захотел этого, так как царю могло показаться, что он спас жизнь из трусости; потому он держался до последней крайности. Наконец, когда съестных припасов в крепости больше не было, он велел соорудить большой костер, умертвил детей, жену, наложниц, слуг и бросил их тела в огонь; потом все золото и серебро, что было в городе, сбросил с крепости в Стримон и наконец сам кинулся в огонь. Таким образом, персы справедливо прославляют Бога до нашего времени.
108. Из Дориска Ксеркс продолжал поход на Элладу, причем заставлял все народы, встречавшиеся ему на пути, принимать участие в походе. Действительно, вся страна до Фессалии была уже покорена, как сказано мною выше, и платила царю дань, а покорена была Мегабазом и впоследствии Мардонием. На пути из Дориска Ксеркс миновал прежде всего самофракийские укрепленные местности, крайней из которых на западе был город по имени Месамбрия; за ним непосредственно следует город фасосцев Стрима. Между этими двумя городами протекает река Лис, воды в которой оказалось недостаточно для Ксерксова войска. В древности область эта называлась Галлаикой, а теперешнее название ее Бриантика. С наибольшим основанием и эту область следует приписывать киконам.
109. После переправы через осушенное русло реки Лиса Ксеркс прошел мимо следующих эллинских городов: Маронеи, Дикеи и Абдер, а также мимо следующих известных озер: Исмариды, между Маронеей и Стримой; Бистониды, подле Дикеи, куда несут свои воды две реки – Травос и Компсатос. Подле Абдер Ксеркс не обходил никакого известного озера, но переправился через реку Нест, текущую в море. По выходе из этих стран войско миновало некоторые города на материке; подле одного из них есть озеро, имеющее тридцать стадиев в окружности, изобилующее рыбой и солью; вода из него выпита была досуха только вьючным скотом. Название города Пистир.
110. Таковы были эллинские приморские города, оставленные войском с левой стороны. Оно продолжало путь через страны следующих фракийских племен: петов, киконов, бистонов, сапеев, дерсеев, сатров. Одни из них, жившие у моря, следовали за Ксерксом на кораблях; все прочие из перечисленных мной, жившие внутри материка, обязаны были следовать за ним сухим путем, кроме сатров.
111. Сатры, сколько нам известно, не были покорены никем еще; они одни из фракийцев всегда и по настоящее время остаются свободными. Действительно, они занимают высокие горы, покрытые разнородным лесом и снегами, и отличаются замечательной военной храбростью. Они владеют известным прорицалищем Диониса. Прорицалище находится в высочайших горах, а прорицателями при храме служат бессы из племени сатров; ответы оракула, так же как и в Дельфах, даются прорицательницей; ничего особенного сравнительно с Дельфами здесь нет.
112. Миновав эту область, Ксеркс прошел дальше мимо укрепленных мест пиерийцев, из которых одно носит название Фагрет, а другое Пергам. Путь Ксеркса лежал здесь, мимо этих укреплений, причем с правой стороны оставалась гора Пангей, большая и высокая, с золотыми и серебряными приисками, принадлежащими пиерийцам, одомантам и главным образом сатрам.
113. Миновав пеонов, доберов и пеоплов, живущих к северу от Пангея, Ксеркс пошел дальше на запад, пока не достиг реки Стримон и города Эиона. Правителем этого города был живший еще тогда Бог, о котором я упомянул немного выше. Область, лежащая вокруг горы Пангея, называется Филлидой; на северо – западе она простирается до реки Ангита, впадающей в Стримон, а на юго – западе до самого Стримона; этой реке маги принесли жертву, умертвив над ней белых лошадей*.
114. Совершив над рекой эти и многие другие жертвенные священнодействия, персы прошли подле «Девяти путей», что в земле эдонян, через мосты, которые уже были положены на Стримоне. Узнав, что местность эта называется «Девятью путями», персы закопали здесь в землю девять юношей и столько же девушек из местного населения. Живых закапывать в землю в обычае у персов. Так, я слышал, что и жена Ксеркса Аместрида велела закопать дважды семь персидских юношей знатного происхождения в честь божества, которое помещают под землей, в благодарность за достижение глубокой старости.
115. Удалившись от реки Стримон, войско направилось на запад к морскому берегу, где миновало эллинский город Аргил; область, над этим городом лежащая, называется Бисалтией. Отсюда войско прошло по равнине Силея, оставив по левой стороне залив, что подле Посидея, миновало эллинский город Стагир и достигло Аканфа. Все эти народности, как те, что жили в окрестностях горы Пангея, так и поименованные раньше, следовали за персами, причем жители морского побережья шли в поход на кораблях, а жившие вдали от моря следовали сухим путем. Того пути, по которому Ксеркс вел свое войско, фракийцы не разрушают и не засевают до нашего времени, относясь к нему с большим уважением.
