Джейн могла бы поклясться, что в его глазах светилось сочувствие.
Мужчины уставились друг на друга, потом одновременно кивнули, здороваясь. Линдлей взял руку Джейн и поцеловал ее.
– Здравствуйте, Джейн, – мягко произнес он.
Она взглядом молила его проявить сострадание к графу.
– Здравствуйте.
– Джонатан! – послышался капризный женский голос.
Линдлей чуть заметно улыбнулся и отошел. Джейн обернулась к графу, взявшему для нее лимонад. Лицо Ника потемнело; он заказал себе порцию бренди.
– Пожалуйста, отвезите меня домой!
– Нет! – ответил он, и они вернулись в ложу.
Глава 21
Спектакль давно закончился. Граф Равесфорд стоял в гостиной своей сестры, графини Брэддок. Они ссорились.
– Ты просто сошел с ума! – кричала светловолосая графиня.
– С ума я не сходил, – спокойно откликнулся Линдлей, – а в чем, собственно, проблема?
– В последнюю минуту! Прием уже завтра вечером!
– Оставь свой снобизм, – грубовато бросил он. Графиня застонала от ужаса.
– Пригласи его, – в очередной раз потребовал Линдлей. – Пригласи Шелтона! Ты можешь сказать, что только что узнала о его приезде в Лондон. Кстати, это будет чистой правдой.
– Да почему именно я должна его приглашать?! – закричала графиня. – Ты сам видел, что было в театре! От него все шарахаются! Джон…
– Неужели ты настолько бессердечна?! – резко спросил Линдлей. – У него же здесь нет друзей!
– Ты, зато, слишком добрый! И это после того, как он с тобой обошелся! С тобой, единственным его другом! Да как ты вообще можешь желать ему добра!
– Ты должна быть первой в Лондоне, кто пригласит его.
– Да это же будет просто катастрофа!
– Он сильный человек. Он справится. А постепенно все утихнет, сплетни заглохнут, и отношение к нему изменится.
Голос Линдлея стал мягче, в нем послышались льстивые нотки.
– Прошу тебя, Мэри! Пригласи Драгмора. Только ни в коем случае не упоминай, что это я тебя попросил, потому что он тогда сразу откажется.
Графиня наконец сдалась.
– Хорошо, я это сделаю, но ты просто дурак. Я не смогу добиться, чтобы его начали принимать в Лондоне. Я не настолько влиятельна.
– Я сам этого добьюсь, – тихо сказал Линдлей. – Моего влияния на это хватит. – Но тут он помрачнел и с запозданием обругал графа: – Но черт бы тебя побрал, Шелтон! Ты чуть не сломал мне нос!
Граф отнюдь не был глуп. Он прекрасно понимал, что не кто иной, как Линдлей, скрывается за этим приглашением в дом графини, сестры Линдлея. Может быть, Линдлей таким образом пытался принести извинения за то, как он вел себя с Джейн? Ник по-прежнему считал, что друг предал его, поцеловав его подопечную, но он судил Линдлея далеко не так строго, как судил самого себя. Воспоминания о поступке Линдлея всего лишь заставляли его думать о собственном поведении – и уж что тут было сравнивать! Линдлей вел себя как джентльмен… а он, Ник, – как последняя скотина.
И граф порадовался тому, что Линдлей как бы протянул ему оливковую ветвь, он же был не слишком готов принять ее.
Но как бы то ни было, они с Джейн должны были поехать на прием.
– Я не хочу туда идти! – сообщила ему Джейн днем.
– Мы пойдем, – коротко ответил граф. И вот о них доложили в салоне:
– Граф Драгморский и мисс Джейн Беркли!
Тут же по гостиной пронесся шепоток, и все головы повернулись в их сторону. Граф, державший девушку под локоть, почувствовал, как она задрожала. Он крепче сжал ее руку, желая немного подбодрить. Джейн немного расслабилась. Они вошли в салон.
Им навстречу уже спешила графиня в эффектном черном бархатном платье, вся увешанная бриллиантами.
– Лорд Шелтон, как я рада снова вас видеть!
Она улыбнулась, но улыбка не смогла стереть тревоги, написанной на ее лице.
Ник склонился над ее рукой.
– Графиня! Я тоже бесконечно рад встрече. А это кузина моей жены, Джейн Беркли.
Дамы обменялись вежливыми приветствиями, и графиня подвела новых гостей к небольшой группе неподалеку.
– Я уверена, вы все знакомы с лордом Шелтоном; а это – его подопечная, кузина его супруги. Это лорд Смит-Пакстон и Хэбберли, леди Эддинг и леди Таунсенд.
– Добрый вечер, – произнес граф, и мужчины сдержанно кивнули в ответ. И тут же их взгляды устремились к Джейн – как мошки к пламени свечи. Джейн сделала реверанс и робко улыбнулась. В серебристом шифоновом платье она выглядела самым настоящим ангелом.
– Кузина Патриции Вестон, э? – произнес Хэбберли, высокий, толстый барон с седыми волосами. – Мне кажется, я улавливаю внешнее сходство. Хотя Патрицию, как ни была она хороша, нечего и сравнивать с вами, дорогая.
Джейн, покраснев, смущенно пробормотала что-то в ответ. Леди Эддинг, прекрасная смуглянка, невежливо уставилась сначала на Ника, а потом на Джейн.
– Беркли. Вы что, дочь актрисы?
– Да, – гордо ответила Джейн, вздернув подбородок. – Моя мать – Сандра Беркли, известная всей Англии.
Граф поморщился. Он все еще держал Джейн под руку и теперь крепко сжал ее локоть, предостерегая девушку. Эта гостиная была не слишком подходящим местом для того, чтобы хвастать подобным родством.
Леди Эддинг и леди Таунсенд переглянулись.
– Так вот вы кто такая! – бросила брюнетка. И тут же обе дамы, отвернув носы, продолжили свой разговор, больше не обращая внимания на Джейн.
– Она была любовницей Эдварда Вестона, – сказала леди Эддинг, не слишком стараясь понизить голос. – Вообразите… привести сюда незаконную дочь актрисы! Как он мог до этого додуматься?
– Они были вчера вечером в театре, – с жаром сообщила леди Таунсенд. – Я там не была, но мне сегодня за чаем все рассказала герцогиня Ланкастер. Он держал ее под руку!
Леди Эддинг задохнулась, разинув рот. И обе дамы повернулись, чтобы посмотреть на Джейн и графа. Лорд Хэбберли и Смит-Пакстон уже ушли. Джейн бросила взгляд на графа. Ее глаза блестели от слез, но голос девушки прозвучал звонко и отчетливо:
– Невообразимые суки!
Граф поспешил увести ее в сторонку.
– Не опускайтесь до их уровня, – прошипел он, взбешенный не меньше, чем Джейн.
– Я не позволю им говорить всякие гадости!
– Позволите! – процедил он сквозь стиснутые зубы. – И будете улыбаться, и будете вежливы и обворожительны и покажете им, что такое настоящая аристократка!
