В целом также нельзя рассматривать Реформацию как нечто окончательное, хотя именно так ее рассматривают довольно часто. Это был лишь один этап непрерывного процесса, который приобрел особое значение в силу своего буйного и революционного характера, сложившегося из-за того, что этому процессу не дали идти естественным путем. Если позволительно судить собственно о веке, то его великий труд в религиозном и интеллектуальном смысле заключался в том, чтобы пронести еще дальше принципы, не полностью реализованные Реформацией.
Итоги
Итак, мы проследили ход европейской цивилизации с того времени, когда различные потоки, слившиеся для ее формирования, стеклись воедино в конце древней истории, пока все ее разнообразные элементы полностью не объединились и не пошли по пути более быстрого прогресса, который мы называем современной историей. Очевидно, что это был период подготовки, но не в том смысле, в котором каждая историческая эпоха подготавливает следующую эпоху. Это была не та подготовка институтов, открытий и идей, как сейчас, но все же там было и это. Она была скорее подготовкой людей. В этот период истории народы, создавшие современную цивилизацию, сошлись и объединились в органическую систему, которую мы называем христианским миром, где идеи и институты, привнесенные каждым, также слились в единое целое и где люди были готовы прибавить к результатам средневековых времен, немалых в некоторых отношениях, более совершенные плоды древней цивилизации, которые они не могли охватить умом до конца периода. После того как эта подготовка завершилась и состоялся их окончательный союз, современный дух вошел в историю и один за другим овладел разными аспектами цивилизации.
Двумя основополагающими фактами в процессе создания этого союза являются Римская империя и христианская церковь. Хронологически первой была Римская империя. Она объединила Древний мир в единое целое, которое во всех существенных отношениях было органическим союзом, как и современный христианский мир. Две великие классические цивилизации — греческая, искусства и литературы, науки и философии, и римская, права, власти и практических навыков — объединились в мировой цивилизации, в которой лучшие элементы различных племенных цивилизаций стали достоянием всего человечества. Это общее целое, созданное Римом, впоследствии уже никогда не было разрушено. Острое чувство единства, космополитическое ощущение, характерное для лучших дней империи, сошло на нет. Порой Европа угрожала развалиться на обломки, но этого так и не произошло. Старая сила, которая изначально поддерживала союз — идея Рима, — ослабела и исчезла, но только до тех пор, пока не возникла новая церковь. Христианский мир — вот творение этой новой силы на фундаменте, заложенном Римской империей.
В эту империю в ее самый ранний период, до того, как проявился уже начавшийся упадок, вошло христианство, сначала распространяясь медленно, а затем все быстрее и охватывая также высшие классы. Еще до завершения своего третьего века оно стало признанной религией императорского двора. В век его самого быстрого расширения оно поглотило не только языческое общество, но и языческие идеи и стало менее духовным и более формальным. Стало больше обрядов и вероучительных догматов. Простая организация первых дней уступила место сложной, но сильной иерархии, над которой епископ Рима уже начал утверждать главенство и обеспечивать свое признание, по крайней мере в части церкви. Эта сильная организация возникла, создавая реальное единство во всех провинциях Запада, в тот момент, когда политически они начали распадаться. Когда они превратились в полностью независимые королевства, оно оставалось живой связью между ними.
До того как был достигнут этот момент, стала очевидной роковая слабость Римской империи. Захват мира римлянами исчерпал их силу. У империи не было возможности искоренить моральные и экономические пороки, возникшие в последние дни республики, и восстановить потери, которые они непрерывно ей наносили. За ее границами в течение многих поколений бдительный враг пробовал силы римлян и наконец нашел их недостаточными. В V веке германцы овладели всеми западными провинциями, и четвертый великий источник элементов, которые соединятся в Средние века, соприкоснулся с тремя другими. Были основаны тевтонские королевства, остготов в Италии, вестготов в Испании, вандалов в Африке, бургундов в долине Роны, саксов в Англии, франков в Галлии и, наконец, лангобардов в Северной Италии, но в конце концов все они пали, кроме франкского и саксонского. Этим двум народам в итоге суждено было стать особо активными проводниками институтов и законов на протяжении Средних веков.
Видимый итог тевтонского переселения был губителен для цивилизации. Беспорядок, невежество и суеверие, уже начавшиеся, лишь усугубились в результате завоевания. Однако разрушения были скорее видимыми, чем реальными. Еще до вторжения большинство тевтонских племен были готовы уважать многое из того, что нашли у римлян, и они почти сразу же подверглись двум влияниям, бывшим главными действующими силами их латинизации, — христианской церкви и идеи Рима. Процесс объединения и восстановления шел медленно, неизбежно медленно из-за слабости оздоровительных влияний и грубости материала, на который они воздействовали. В течение трех столетий история наполнена перемещениями народов, ростом и крахом государств, без видимых результатов в виде усиления стабильности или безопасности — первых предпосылок прогресса. Первым большим шагом вперед, который обещал лучшее будущее, стала империя Карла Великого в начале IX века.
Первые Каролинги восстановили мощь Франкского государства и вернули земли, завоеванные ранними Меровингами. На этом фундаменте Карл Великий построил империю, соперничавшую по размерам с Западной Римской империей. Но возрожденный им титул императора Запада был оправдан не только той территорией, которой он правил. Все, что означало имя Рима, в умах тех, кто еще помнил о нем, в тот период представляла Франкская империя. Порядок и безопасность, общее законодательство, общее правительство для разных народов, развитие школ и религии, перспективы будущей стабильности — все это было связано с именем Карла Великого, и мы можем добавить тот факт, который мало осознавали, — быстрый союз завоевателей и завоеванных в едином народе. Его империя не была долговечной. Причины хаоса были еще слишком сильны, чтобы их можно было преодолеть, и усилия по созданию правительств старого римского или современного типа были преждевременными. Однако попытки Карла Великого сильно укрепили лучшие силы. На какое-то время они создали безопасность и настоящее единство. Это возродило влияние Рима. При взгляде из будущего империя Карла Великого казалась новым золотым веком. После его времен прогресс шел все так же медленно, но Европа стала более стабильной и уже никогда не погружалась в прежнюю неразбериху.
Важнейшей общей чертой политической цивилизации, характерной для современности, в отличие от древности, является существование независимых наций, составляющих федерацию, а не единую великую империю.
Создание этих наций выпало на долю второй половины Средневековья, но впервые они зародились после распада империи Карла Великого. Иными словами, неудачная попытка обеспечить стабильный политический порядок за счет возрождения плана великой империи сопровождалась попыткой обеспечить ее современной системой национальных правительств. Западные франки и восточногерманские племена распались и создали собственные государства, отличавшиеся и друг от друга, и от каролингской империи. Англия вышла из эпохи племенных королевств и начала свою национальную жизнь по главе с западными саксами. Но эти обещания национальных организаций, действительно способных править, были выполнены не сразу. Пока еще даже в этих узких географических пределах было слишком мало элементов общей жизни, к чьей поддержке обращаются государства для успешного осуществления этих попыток. В Англии датские вторжения отбросили нацию назад, в условия, подобные первому веку завоеваний. В Германии национальное правительство было самым многообещающим среди всех, до тех пор пока норманнская династия не овладела Англией, но даже в Германии государство было ослаблено значительными племенными раз-линиями, которые она не успела полностью изжить ко времени, когда вступила в длительный конфликт с папством, в который ее вовлекла Священная Римская империя. Во Франции феодальная система сложилась и узурпировала полномочия правительства еще до упадка дома Каролингов. У феодального короля, которого она посадила на трон вместо старой династии, был только титул, чтобы править, и то же самое происходило везде в Европе, где набрала силу феодальная система. Однако для Франции и для всей Европы феодализм был величайшей подмогой в ту эпоху, когда анархию невозможно было подавить, поскольку он верно хранил форму и теорию общего правительства, при этом позволяя полную свободу действий местным независимым государствам.
