Обсуждение выдвиженцев велось повсюду: в газетах, на радио и даже внутри телевизионных ящиков, постепенно входивших в быт островитян. Спорили на улицах и площадях, в трамваях и таксомоторах, а также в скором поезде, соединявшем Север и Юг.
В один из дней по телевидению выступил представитель Партии Светлого Будущего. Он сообщил телезрителям, что некими правдолюбцами ему была принесена бумага, носившая именование Декларация о намерениях. Документ отражал намерения Вальдемара, совпадавшие с намерениями Континентальной нефтяной компании. В случае своей победы на выборах Вальдемар обязывался вывести нефтяную промышленность Острова из государственного подчинения и передать ее указанной компании.
Сила телевизионного выступления заключалась не только в услышанном островитянами, но и в увиденном ими. Декларация была показана крупным планом и пребывала на экране столь долго, что ознакомиться с ней успели все, включая тех, чье чтение не было скорым. Скреплена была бумага собственноручными подписями намеревающихся сторон.
На следующий день по телевидению выступил Вальдемар. Вопреки всеобщим ожиданиям, телевизионные возможности он использовал с гораздо большей пользой, чем это сделал разоблачитель. На стороне последнего были бумага и сухие подробности соглашения, на стороне же Вальдемара горячие чувства.
Взволнован и даже потрясен, Вальдемар спросил у телезрителей, как они могли поверить какой-то бумаге, а не ему, Вальдемару, который никогда не обманывал соотечественников? По щеке его прокатилась слеза, и голос осекся. Появление бумаги он объяснил ловкостью рук разоблачителя, сказав, что этот прием хорошо известен любому фокуснику.
В доказательство своих слов Вальдемар взял копию Декларации о намерениях, смял ее, а когда расправил, лист оказался чист. Действия кандидата были столь убедительны, что соотечественники, знавшие как содержание бумаги, так и сомнительные поступки Вальдемара в прошлом, ему безоговорочно поверили.
Убедившись в том, что доказать и опровергнуть можно всё что угодно, Вальдемар был уже неостановим. Показывая свой фокус на каждом выступлении, все попытки вывести его на чистую воду он объяснял происками врагов прогресса.
По всему Острову были расклеены его портреты, доставлявшиеся грузовыми судами с Большой земли. На портретах кандидат представал разным. Порой с перекинутым через плечо пиджаком, что знаменовало его трудолюбие, порой без пиджака, с усталым мудрым лицом, отражавшим напряжение всех Вальдемаровых сил.
Этот труженик, однако, знал цену и веселью, о чем говорил портрет смеющегося Вальдемара с неправдоподобно белыми зубами. Было понятно, что этот человек, подобно простым островитянам, умел и отдыхать: это подтверждала фотография на карусели. С каждым новым причалившим кораблем избиратели узнавали всё больше подробностей о кандидате: Вальдемар в библиотеке, в театре, в гимнастическом зале.
Удивления достойно было то, что эти портреты создали нового Вальдемара – книгочея, ценителя свободных искусств и гимнаста. Великого печальника Островной земли, никогда не подписывавшего деклараций о намерениях и самих намерений не имевшего. Не присваивавшего денежных средств и беспечно катавшегося на карусели. Опекавшего униженных и оскорбленных, о чем указанные лица стали наперебой рассказывать островитянам, и никогда еще прежде не публиковалось столько интервью с нищими, сиротами и вдовами. И мало было тех, кто не желал бы проголосовать за такового мужа.
В день выборов к избирательным урнам пришло столько островитян, что время окончания голосования было отодвинуто на четыре часа. Голоса подсчитывались три дня и три ночи. Президентом страны был избран Вальдемар.
Глава двадцать первая
Вальдемар
В лето первое правления Президента Вальдемара на Острове стали появляться бензоколонки Континентальной нефтяной компании. Они возникали, подобно бесконечным платкам из Вальдемарова цилиндра, и жители Острова принимали это с воодушевлением. Яркие и многоцветные, бензоколонки выгодно отличались от прочих островных строений, поражавших единственно своей блеклостью.
Они охотно посещались островитянами, включая и тех, которые не владели автомобилями, поскольку продавался там не один лишь бензин, но и множество мелких красивых вещей, как то: зажигалки, чипсы, леденцы в жестяных коробках, средства после бритья, глянцевые журналы и жевательная резинка. В отличие от прежних бензоколонок, на новых пахло не бензином, но неведомыми моющими средствами и туалетной водой.
После таких посещений островитяне возвращались домой в приподнятом настроении, благоухающие и хрустящие чипсами. Ввиду дороговизны поименованных товаров иные пытались, нарезав тонко картошку, жарить ее на сковороде, однако чипсов при этом не получалось. Получались пригоревшие картофельные ломтики, которые трудно было отодрать от сковороды, а отодрав, так же трудно было есть.
К концу первого Вальдемарова года выяснилось, что все нефтеносные скважины Острова куплены Континентальной нефтяной компанией. Было объявлено, что эта компания сумеет извлечь из скважин бо́льшую пользу, чем островное государство. Обретя нового хозяина, нефтяные вышки кивали в подтверждение сказанного, умалчивая лишь о том, что польза эта ощущалась не на Острове, а на Большой земле.
Иные вспомнили в этой связи Декларацию о намерениях и при первом удобном случае спросили о ней Президента. Вальдемар же ответил, что намерений таковых не имелось, а нефтяная промышленность перешла к Континентальной компании непреднамеренно.
Парфений
После долгих обсуждений и согласований было получено разрешение на изыскательские работы в Храме Преображения. Прежде всего следовало найти место захоронения Агафона Впередсмотрящего, поскольку во время реставрации поверх надгробных плит был настелен новый пол.
Как рассказал нам Филипп, на надгробие Агафона, разбирая пол, натолкнулись довольно быстро. После этого тщательно проверили голосники в том своде, под которым была обнаружена могила. Все они оказались пусты. Затем осмотрели те голосники, которые находились в удалении от места упокоения Агафона, – там тоже ничего не нашли. Надгробие Агафона решили досками не зашивать и оставили его открытым для молящихся.
Ксения подавлена. Да и я, правду сказать, тоже. Наша находка казалась нам такой красивой, что мы не сомневались в ее истинности, поскольку истина и красота сопутствуют друг другу. Нам не оставалось ничего другого, как принести извинения Филиппу и всем, кого мы потревожили.
– Я чувствую эту рукопись, понимаешь? – сказала мне Ксения. – И знаю наверняка, что она не пропала.
Завтра мы с ней должны улетать в Париж, где Жан-Мари ждет нас на съемках очередных эпизодов.
В третье лето президентства Вальдемара на Острове во множестве стали возводиться здания отделений континентальных компаний. Вальдемар не уставал повторять, что впервые в своей истории Остров распахнулся навстречу миру. Распахнутость эта была явлена прежде всего в усиленном вывозе на Большую землю полезных ископаемых и леса. Обратным течением островитянам приносило множество не знаемых ими вещей. К тому, что уже продавалось на бензоколонках, прибавились романы Стинга, пластинки Кинга, стразы, стринги и великое множество всего, что и перечислить невозможно.
