Оборачиваюсь, сталкиваюсь с ним взглядом.
Как странно пылают его глаза. Блестят, сверкают, будто бы…
Нет, не верю, это невозможно.
– Ты, – осекаюсь. – Ты что?
Он бледный. Почти бесцветный. Застывший, точно статуя. Губы плотно сомкнуты. Ни единый мускул не дрогнет, не дернется.
– Черт, – выдыхаю. – Макс?
Мой Дьявол молчит.
А в следующий миг что-то срывается с его ресниц.
Обман? Игра? Просто видение.
По его щеке скользит слеза. Медленно. Срывается вниз, оставляя влажный след на коже. Неизгладимый, незаживающий след.
Я подаюсь вперед, провожу пальцами по его лицу, едва касаюсь, повторяю путь слезы, прочерчиваю ломаную линию, будто желаю убедиться, что это все по-настоящему, не исчезнет.
Чертков остается непроницаемым и недосягаемым, не кривится, даже бровью не ведет, но по его щекам струятся слезы. Совсем как по моим. Тогда. Сейчас.
Я уже не уверена, что хочу услышать какие-то слова.
Я вижу гораздо больше.
Наркотик мне не нужен. Ничего не нужно.
Только ОН.
Я не хочу думать о том, что произошло с моим отцом. Я вообще не хочу думать. Достаточно чувствовать.
Чертков прижимает меня, привлекает ближе, стискивает в руках как в тисках, даже кости хрустят.
Наверное, этого я ждала всегда. Безотчетно. К этому стремилась. Чтобы кто-то сильный вырвал из порочного круга, разорвал железную цепь и позволил вдохнуть свободно. Стер, уничтожил всю прежнюю реальность.
Но открываясь ему, отдаваясь без остатка, я создаю новые, гораздо более прочные оковы, причем по доброй воле. Наивная, безумная. Я не подозреваю в чьей власти оказалась.
Глава 19
Ты должен оставаться спокойным. Даже когда вокруг свирепствует ураган. Даже когда рушится абсолютно все, что ты долгие годы выстраивал и создавал.
Это сложно. Невыносимо. Адски тяжело. Но иначе нельзя. Это единственный выход. Собрать волю в кулак и запереть внутри всех своих демонов, посадить на цепь.
Я не просто не показываю свои эмоции. Я вообще стараюсь не чувствовать. В этот конкретный момент я не могу позволить себе слабость. Не могу сомневаться, не могу отступить.
– Макс, – шепчет она. – Скажи хоть что-нибудь.
Я ничего не говорю.
Отстраняюсь, смотрю на нее, но почти не вижу. Красивое лицо расплывается перед глазами, теряется. Как будто все вокруг подернуто туманной дымкой.
Я не пьян. Но ощущение именно такое.
Мир вращается с огромной скоростью, исчезает, ускользает, просачивается сквозь пальцы как вода. Нужно срочно обрести равновесие.
Я целую ее.
Накрываю дрожащий рот своими губами. Быстро, уверенно. Беру ее язык в плен, захватываю и увлекаю за собой.
Так… мокро?
Она плачет.
Трясется как в лихорадке и рыдает.
Я чувствую ее озноб. Как свой собственный. Чувствую слезы. На вкус. Наощупь. Кожей и не только.
У нас впервые такой поцелуй. Не одержимый, не страстный. Зато проникающий насквозь. Жалящий.
Я не знаю, что хочу дать ей. Что могу? Исцеление. Близость. Поддержку. Я бы закрыл ее от всего. Навсегда. Заслонил бы от бед и невзгод. Я бы на себя принял любой удар. Но только поздно.
Кто вернет прошлое назад? Кто нажмет на перемотку?
Это нереально.
– Скажи, – бормочет она. – Скажи.
– Не важно.
– Что – не важно?
– Ничего уже не важно.
– Тебя тошнит? Воротит от меня?
– Да, именно поэтому я не могу от твоих губ оторваться.
– Разве не противно? Совсем? После всего?
Я поглаживаю ее волосы. Вдыхаю ее аромат. Она течет внутри меня. Она везде. Всюду. Она основа моей Вселенной.
– Я не представляю, что должно произойти, чтобы мне стало противно.
Правда.
Убийство брата. Жгучая ненависть. Жажда мести.
Даже это не встало между нами, не отбило желание.
Я хотел ее с первого дня. С того самого момента, когда увидел на фотографии. На каком-то дурацком снимке в телефоне. Мелком, размытом.
Я тогда мало интересовался девушками. Но взглянул на нее, и что-то моментально в груди царапнуло. Сжалось, дернулось.
– Моя невеста, – представил брат.
Я тогда рассеянно кивнул, снова отвернулся к компьютеру.
Был ли толк мечтать о ней? О недостижимой красавице, которая будто сошла с обложки журнала.
Я и вообразить не мог, что пройдет несколько лет, и я буду иметь ее во всех позах, поставлю на колени, заставлю ноги целовать, умолять о пощаде, проведу сквозь унижение и боль, прикажу набить на ее спине татуировку с такой красноречивой надписью.
Шлюха дьявола. Моя шлюха.
В тот далекий и безоблачный день она была невестой брата, и я бы ни при каких раскладах не стал бы пускать на нее слюни.
Я погрузился в работу, в очередную программу. Отвлекся, но не забыл.
Невеста брата.
Ха.
Какая ирония, какая насмешка.
В жены он ее не взял, но погибель от нее принял. Вот уж точно, жизнь и смерть идут рука об руку. Совсем как любовь и ненависть. Как презрение и одержимость.
Нет дыма без огня. И там, где вспыхнет пламя, вскоре не останется ничего. Сплошное пепелище.
Невеста брата. Убийца брата.
К этому я давно привык, прокручивал в мыслях раз за разом, черпал отсюда вдохновение и мотивацию.
Но сегодня появилось нечто иное, нечто совершенно новое.
Жертва.
Жертва моего брата.
Я всегда считал ее монстром, беспринципной тварью, которая от скуки уничтожила моего близкого человека, разрушила и растоптала все, что мне было дорого, все, что я любил. Я верил: она очередная зажравшаяся сука, гадина, одурманенная властью и деньгами.
Я забыл о главном.
Монстрами не рождаются.
Я как шелудивый пес погнался за наживкой. Но не обратил никакого внимания на того, кто эту наживку бросил. Заглотил и начал жрать.
Я самого себя сожрал. Набросился на орудие пытки, но не на палача.
Олег Маврин был частым гостем в нашем доме. Лучший друг моего брата еще со школьных времен.
Он пытался наладить общение со мной, а я не шел на контакт, слишком сильно погружался в свое единственное увлечение. Читал, изучал. Разбирал материал.
